Cостав преступления о вымогательстве специфичен тем, что является усеченным, т.е. считается оконченным с момента предъявления требований передачи чужого имущества или права на имущество или совершение других действий имущественного характера. При защите по данной категории дел, адвокат должен владеть вопросами правил квалификации и доказывания такого состава преступления, как вымогательство, а также особыми познаниями, которые касаются вопросов отграничения вымогательства от самоуправства, разбоя, грабежа, а также вопросов квалификации вымогательства в совокупности с другими преступлениями. Надо отметить, что за последние годы органами следствия возбуждается множество уголовных дел, фигурантами которых выступают должники и кредиторы, а сами события связаны с вопросами возврата долгов. Материалы дел свидетельствуют о том, что в качестве обвиняемых привлекаются кредиторы. В таких случаях, адвокаты коллегии тщательно изучают вопросы законности возбуждения таких уголовных дел, квалификации действий кредиторов, в особенности по уголовным делам, связанным с взысканием денежных средств по действительным, но не существующим на бумаге, т.е. без оформления договоров и расписок, обязательствам имущественного характера. Адвокаты коллегии также владеют познаниями в области деятельности сотрудников «коллекторских» фирм, занимающихся возвратом долгов. В связи с чем без проблем разрешают вопросы уголовно-правовой квалификации таких сотрудников в случаях, когда, по мнению следственных органов, их действия выходят за рамки простого обращения с требованием вернуть долг. Защита по уголовным делам данной категории характерна тем, что адвокаты коллегии имеют обширную судебную практику, которая по многим делам, вышла за пределы обычных судебных решений и стала прецедентной. Это касается множества уголовных дел, по результатам участия в которых адвокатами МГАиН Коллегии Адвокатов «Люди Дела» были выработаны методики, позволяющие отграничивать состав вымогательства (ст. 163 УК РФ) от состава самоуправства (ст.330 УК РФ). Немного расскажем об этом. На протяжении веков между людьми возникали денежные долговые обязательства, которых в настоящее время не стало меньше. Напротив, количество заемщиков с каждым годом растет, растет и количество лиц, которые по ряду причин, а некоторые и беспричинно, действуя по принципу «беру чужое, а отдавать приходиться свое», не расплачиваются с кредитором, в результате чего возникают конфликты, которые в определенных случаях заканчиваются совершением кредитором в отношении должника противоправных действий. Как показывает судебная практика, органы предварительного следствия требования кредитора к должнику по возврату долга квалифицируют по ст.163 УК РФ, как вымогательство денежных средств. Правомерен ли такой подход к оценке действий кредитора и разрешению возникшей проблемы? Диспозиция ст.163 УК РФ имеет достаточно сложную содержательную структуру.

В силу требований закона преступный акт при вымогательстве неизбежно приобретает сложносочлененный характер. Он состоит из трех неразрывно связанных друг с другом преступных самостоятельных действий: 

1. незаконных требований к потерпевшему; 

2. передачи чужого имущества или права на имущество или совершение других действий имущественного характера; 

3. угроза применения насилия либо уничтожения или повреждение чужого имущества, а равно угроза распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего или его близких.

Требование, о котором говорит закон, — это настойчивая, повелительная просьба, адресованная потерпевшему, которая по своей силе является императивным приказом к передаче имущества или права на имущество. Подобное требование, подкрепленное угрозой, по своему характеру приобретает форму жесткого императива, не терпящего возражений, проволочек или отказа от выполнения.

Угроза является актом психологического насилия и средством, побуждающим к исполнению предъявленного требования. Последняя должна быть наличной, действительной и реальной. Такие действия лица должны быть направлены именно на завладение чужого имущества, относительно которого это лицо не имеет каких-либо прав и законных оснований на его получение.

Таким образом, при квалификации действий кредитора по данному составу преступления необходимо установить три неразрывно между собой связанных вышеуказанных признака. Одним из основных критерием, определяющим квалификацию по ст.163 УК, является то, что субъект посягательства осознает, что он совершает действия по завладению имуществом, на которое он не имеет какого-либо права.

В том же случае, если субъект посягательства полагает и осознает, что его действия направлены на завладение имуществом, которое ранее принадлежало ему и временно находилось в пользовании объекта посягательства, и он действует в целях осуществления своего действительного или предполагаемого права на это имущество, то признаки вымогательства в его действиях отсутствуют.

Фактически ущерб означает потерю материальных ценностей или их частей, которые принадлежали их собственнику.

В том же случае, когда лицо не являлось и не является собственником материальных ценностей, на которые претендует реальный их обладатель, то при требовании возврата от временного пользователя самим собственником или по его поручению иными лицами, денежных сумм или их эквивалента, если рассматривается денежный эквивалент требуемого к возврату предмета, не может для временного обладателя означать причинение материального ущерба, поскольку это не было им заработано или приобретено на его личные средства. Самоуправство, как уголовно-наказуемое деяние, предусмотренное ст.330 УК РФ, выражается в самовольном, вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядку совершении каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями был причинен существенный вред. В ходе судебного разбирательства должен быть установлен каждый из признаков совершения самоуправных действий. Состав самоуправства является материальным. Обязательным признаком объективной стороны преступления, предусмотренного ч.1 ст.330 УК РФ является причинение потерпевшему существенного вреда, т.е. прямого и реального ущерба. И это обстоятельство в силу ст.73 УПК РФ подлежит доказыванию при производстве по уголовному делу. Таким образом, самоуправство является преступным деянием только в том случае, если в результате его совершения потерпевшему был причинен существенный вред. Более того, закон требует доказать не просто вред, а характер и размер причиненного преступлением вреда, т.е. вред должен быть выражен соответствующим денежным эквивалентом. При этом необходимо еще и доказать, что такой вред для потерпевшего является существенным. Отсутствие такого обязательного элемента состава преступления в самоуправстве, как причинение существенного вреда, исключает привлечение лица к уголовной ответственности по ст.330 УК РФ. Необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что причинение потерпевшему существенного вреда с указанием его денежного эквивалента, должно быть установлено судом, с изложением таких сведений в описательно-мотивировочной части приговора. Существенный вред потерпевшему должен быть установлен судом в реальном выражении, таковой не должен быть мнимым или предположительным. Следует заметить, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что заявление потерпевшего о вымогательстве у него денег проверялось посредством проведения ОРМ «оперативный эксперимент», в ходе которого были использованы денежные средства, принадлежавшие правоохранительному органу и данные обстоятельства были подтверждены исследованными судом материалами уголовного дела, то использование в оперативно-розыскном мероприятии денежных средств, принадлежащих правоохранительному органу, нельзя рассматривать как причинение вреда потерпевшему. Кроме этого, при квалификации действий по ст.330 УК РФ должен быть установлен не просто вред, а существенный вред, т.е. в приговоре суд должен дать оценку значимости ущерба для потерпевшего с учетом его фактического имущественного положения и финансового состояния. Именно такая оценка должна присутствовать в приговоре суда. Суд в ходе судебного разбирательства должен выяснить у потерпевшего его фактическое имущественное положение и финансовое состояние на момент рассматриваемых событий и установить данные обстоятельства при решении вопроса о причинении потерпевшему существенного вреда и квалификации , в этой связи, действий подсудимого по ч.1 ст.330 УК РФ. В противном случае, выводы суда о квалификации действий подсудимого по ч.1 ст.330 УК РФ будут являться ошибочными. При этом, выводы суда о том, что самоуправство выражено в самих требованиях к потерпевшему о передачи денег и получении подсудимым части этих денежных средств, например, в ходе проведения ОРМ «оперативный эксперимент», не могут отождествляться с причинением вреда гражданину, как это вытекает из диспозиции ст.330 УК РФ. Сами действия и последствие таких действий не образуют одномоментность. В связи с чем, действия в виде требований передачи денежных средств, без наступления последствий в виде существенного вреда, не образуют состав самоуправства. Более того, суд должен установить и указать в приговоре, в чем именно (словесно или какими-либо действиями) такой признак как «требования передачи денег» был выражен со стороны подсудимого. При применении ст.330 УК РФ суду необходимо было установить, что правомерность действий подсудимого оспаривалась потерпевшим. Такие доказательства должны быть представлены суду стороной обвинения. Поэтому, в тех случаях, когда должник при встрече с кредитором не только не оспаривал долг, но и признавал долг, выражал готовность вернуть его, в связи с чем обсуждал сроки, порядок и условия возврата долга, давал согласие выплатить долг, и сам характер встречи сводился к обсуждению выполнения долговых обязательств, при этом при встрече с кредитором должник не заявлял о том, что действия кредитора являются незаконными, тем самым им не оспаривалась правомерность действий кредитора, указанный признак диспозиции также не позволяет квалифицировать действия кредитора по ст.330 УК РФ, поскольку признание долга и обсуждение вопросов о порядке и условиях его возврата исключает совершение действий по требованию того, что и так признавалось и не отрицалось должником. Статья 330 УК РФ включена в главу «Преступления против порядка управления». Это означает, что в судебном заседании необходимо установить, что подсудимый, совершая самоуправные действия в отношении потерпевшего, прежде всего, противодействовал интересам государства, закрепившего в нормативно-правовых актах определенную систему общественных отношений в различных сферах социальной жизни. Данные положения закона, в первую очередь, означают то, что диспозиция самоуправства является бланкетной, т.е. суду в приговоре необходимо привести конкретные нормативные акты, которые кредитор (подсудимый) должен был соблюсти при взаимодействии с потерпевшим и которые бы соответствовали установленному государством порядку управления конкретных общественных отношений. Кроме этого, суд должен указать в приговоре нарушение подсудимым того или иного нормативного акта, регулирующего определенные общественные отношения, другого, не уголовного законодательства, которые бы регулировали отношения, связанные с возникшими спорными финансовыми вопросами между потерпевшим и подсудимым (кредитором). В приговоре суд должен привести нормативно-правовые акты другого отраслевого законодательства, которые бы устанавливали порядок взыскания долга, сообщить о таких законах и указывать какой именно порядок управления был нарушен подсудимым. Установление именно данного признака в действиях подсудимого (кредитора), а именно совершение им действий вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядку совершения действий, позволяет говорить о том, что кредитор (подсудимый) действовал самовольно. При отсутствии факта нарушения установленного порядка управления квалификация содеянного по ст.330 УК РФ невозможна. Надо заметить, что совершение кредитором самостоятельных действий по взысканию долга при игнорировании соблюдения предусмотренных гражданским и гражданско-процессуальным кодексами процедур, вовсе не означает, что такие действия являются уголовно-наказуемым деянием по причине того, что они противоречат установленному порядку управления. При установлении признаков наличия или отсутствия в действиях кредитора того или иного состава преступления необходимо оценивать последствия таких действий с точки зрения их общественной опасности, а не просто установлением того обстоятельства, что кредитор проявил инициативу и путем понуждения должника предпринял меры к возврату долга. Такое понуждение к возврату долга должники, в своих обращениях в правоохранительные органы, зачастую связывают с написанием долговой расписки под угрозой физической расправы и, как показывает судебная практика, заявляют о том, что таковая была написана с пороком воли. В определенных случаях такие обстоятельства действительно имеют место быть, но здесь надо отграничивать случаи, когда под угрозой применения насилия заставляют должника написать расписку по сформировавшемуся ранее денежному долгу и случаи, когда требуют передачи чужого имущества и расписка, написанная под угрозой, служит основанием для передачи денежных средств или имущества, рассчитанное в денежном эквиваленте, в будущем. Поэтому, по тем делам, когда расписка должником была написана, хотя и под принуждением, но по ранее сформировавшему долгу, такие действия кредитора не могут квалифицироваться как вымогательство. В тех случаях, когда потерпевший не признает долговых обязательств и ранее таковые между кредитором и должником не были надлежащим образом оформлены, как того требуют гражданско-правовые отношения, и деньги были переданы на доверии, то в таких случаях, при подтверждении совокупностью доказательств факта образовавшегося ранее долга, необходимо исходить из предполагаемого права кредитора требовать у должника оформление в письменном виде долговых обязательств. И если такие действия кредитора были связаны даже с применением насилия или с угрозой его применения, то таковые не могут быть квалифицированы по ст. 163 УК РФ. Необходимо коснуться и ряда других вопросов, влияющих на квалификацию действий кредитора, а именно: является ли вымогательством требование о возврате долга с процентами, которые не были ранее предусмотрены обязательствами сторон или когда требования к передаче имущества исходят не непосредственно от кредитора, а от третьих лиц, которым были переданы правомочия кредитора и заключен договор уступки права требования (цессия). В тех случаях, когда сроки возврата долга прошли, а должник свои обязательства не исполнил, кредитор вправе потребовать возвращения долга с процентами. При этом, если такое требование носило характер уголовного преступления, то требование самого долга и процентов по нему не могут быть разделены на два самостоятельных действия и квалифицироваться по совокупности преступлений, поскольку являются единым продолжаемым деянием. Кроме этого, здесь необходимо учитывать и субъективную сторону, согласно которой кредитор считает своим правом требовать от должника дополнительный доход от пользования его деньгами и, полагая о наличии у него такого права, он, вопреки установленному законом порядку, потребовал передачи ему имущества. Такие действия кредитора не могут образовывать состав вымогательства и должны быть квалифицированы по одной статье 330 УК РФ. В тех случаях, когда кредитор передает свое право на имущество, ранее переданное должнику, другому лицу, последний, полагая о наличии у него такого права, вправе требовать у должника возврата долга. И если такое требование было связано с противоправными действиями по отношению к должнику, то квалификация таковых возможно по ст. 330 УК РФ. При этом, позиция потерпевшего о том, что долг он должен был передать непосредственно лицу, у которого были взяты деньги, а перед лицом, которое предъявило требование о возврате у него никаких денежных долгов не имелось, не может повлиять на квалификацию по ст. 330 УК и расцениваться как вымогательство, так как в данном случае необходимо установить, что требование о передачи денежных средств должнику поступили после того, как непосредственный кредитор уступил право требования долга другому лицу и последний сообщил об этом должнику.

Профессионализм по опровержению предъявленного обвинения по ст. 163 УК РФ, оспаривание выводов органов следствия – вот характерные особенности участия адвокатов МГАиН Коллегии Адвокатов «Люди Дела» по уголовным делам, где обвинение предъявлено по ст.163 УК РФ.

Возврат к списку

О некоторых вопросах квалификации вымогательства

Селиванова, А. Д. О некоторых вопросах квалификации вымогательства / А. Д. Селиванова. — Текст : непосредственный // Новый юридический вестник. — 2020. — № 6 (20). — С. 66-69. — URL: https://moluch.ru/th/9/archive/171/5318/ (дата обращения: 17.03.2022).



В статье автор рассматривает некоторые проблемы квалификации вымогательства и пути их преодоления.

Ключевые слова: вымогательство, угроза, имущественный характер, чужое имущество.

Современное законодательство имеет некоторые пробелы в определении всех типов такого преступления, как вымогательство. Это связано с тем, что понятие вымогательства сходно по некоторым признакам с другими видами преступлений, от которых необходимо уметь его отграничивать.

Во всех своих проявлениях вымогательство — корыстно-насильственное преступление против собственности, мало чем отличающееся от таких насильственных форм хищений, как грабеж и разбой, соединенные с насилием [4].

Отличие смежных составов преступлений может заключаться в объекте или предмете преступного посягательства, объективной, а также субъективной сторонам. Способность отметить эти отличия играет важную роль для правильно квалификации смежных преступлений.

Касательно объекта рассматриваемого преступления, стоит отметить следующее: основным непосредственным объектом вымогательства является конкретная форма собственности, дополнительным — то личное благо потерпевшего, которому угрожает опасность [15]. Дополнительный объект — здоровье человека. Предметом является чужое имущество или право на имущество.

То есть с точки зрения объекта преступления вымогательство чужого имущества полностью соответствует признакам хищения и может быть признано таковым, а если предметом вымогательства является право на имущество или совершение других действий имущественного характера, то, в данных случаях, мы имеем дело с иными корыстными деяниями [9].

Получается, что рассматривать объект вымогательства как основной пункт для отграничения от смежных составов представляется не совсем удачным решением. Возможно, существенные отличия вымогательства от других форм хищения можно найти в объективной стороне преступления?

Основная путаница в смежных составах происходит именно в объективной стороне рассматриваемого преступления. Оказание воздействия, которое используется в вымогательстве, часто направлено на завладение чужим имуществом, в чем проявляется схожесть с другими формами хищения (например, грабеж и разбой).

Законодатель ввел в объективную сторону состава вымогательства взаимосвязанные элементы — требование и угрозу.

Требование предъявляется любым способом: устно, письменно, по телефону, по почте и т. д. Оно может быть обращено к любому лицу, будь то собственник или просто лицо, под охраной которого находится имущество. Чаще всего само требование направлено в будущее, хотя быть исполнено может в любой момент времени, даже сразу после предъявления.

Угроза — обещание причинить неприятность, зло. Согласно диспозиции 163 статьи УК РФ угроза выражается в трех формах: применения насилия, уничтожения, повреждения имущества, шантажа.

Шантаж — угроза распространения позорящих потерпевшего или его близких сведений, а равно иных сведений, распространение которых может причинить существенный вред законным интересам потерпевшего или его близких. Позорящие сведения — это любая информация, распространение которой способно нарушить честь и достоинство личности [16].

Итак, в объективной стороне рассматриваемого состава преступления можно увидеть существенный признак, по которому вымогательство отграничивается от хищений, в частности от грабежа и разбоя.

Угроза при вымогательстве всегда, за достаточно редким исключением, обращена в будущее («не выполнишь требование — уничтожу имущество»). Она должна восприниматься потерпевшим как реально осуществимая.

То есть, должна вынуждать согласиться на требования.

Что же касается субъективной стороны, то есть психического отношения лица, оно проявляется в первую очередь в конкретной форме вины.

Вымогательство совершается только с прямым умыслом, которым охватывается: субъект понимает и рассчитывает на то, что удовлетворение его требования будет безвозмездным; субъект осознает, что у него нет прав на предмет преступления; субъект осуществляет психическое воздействие на другое лицо, угрожает; угроза воспринимается реальной [13].

Умысел содержит в себе интеллектуальный и волевой моменты. В рассматриваемом преступлении волевой момент выражен в желании субъектом принудить лицо к определённым действиям (бездействию) с использованием угрозы или насилия, получить благодаря этому имущественную выгоду [1].

Совершая вымогательство, субъект сознает, что он противоправно принуждает лицо к безвозмездному совершению действия (бездействию) имущественного характера посредством угрозы или насилия, представляющих реальную опасность для этого лица или его близкого, предвидит возможность причинения ему имущественного ущерба вследствие совершения требуемого и желает именно посредством такого принуждения извлечь имущественную выгоду [7].

Таким образом, все специфические черты вымогательства, рассматриваемые вкупе, позволяют решать вопросы об отграничении смежных составов.

В частности, вопрос об отграничении грабежа и разбоя от вымогательства, соединенного с насилием, решается следующим способом: при грабеже и разбое насилие является средством завладения имуществом или его удержания, то при вымогательстве оно подкрепляет угрозу. Завладение имуществом при грабеже и разбое происходит одновременно с совершением насильственных действий либо сразу после их совершения, тогда как при вымогательстве умысел виновного направлен на получение требуемого имущества в будущем [12].

Некоторые затруднения при квалификации вызывают случаи, когда повторные требования о передаче имущества, права на него или другие требования имущественного характера обращены к одному и тому же лицу (лицам), объединены единым умыслом и направлены на завладение одним и тем же имуществом. Пленум Верховного Суда РФ разъяснил, что в таких случаях вымогательство нельзя считать совершенным повторно [11].

Смежным с вымогательством преступлением с полной уверенностью можно назвать принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения (ст.179 УК РФ).

В соответствии с названной уголовно-правовой нормой уголовно наказуемым является «принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения под угрозой применения насилия, уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно распространения сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего или его близких» [2].

Дополнительную сложность при этом представляет специальное указание законодателя в редакции ст.179 УК РФ «при отсутствии признаков вымогательства», а также отсутствие конкретизации таких признаков [5].

Г. Н. Борзенков, считает, что предметом принуждения к совершению сделки или отказу от ее совершения могут быть только сделки неимущественного характера [3]. Возможно, законодателем подразумевалось, что в случае отграничения вымогательства от принуждения к совершению сделки или отказу от ее совершения следует руководствоваться характером объекта вымогательства.

Смежным преступлением является и самоуправство, под которым понимается самовольное, вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядку совершения каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями причинен существенный вред. Квалифицирующим признаком данного преступления является применение насилия или угроза применения насилия [14].

Самоуправство, даже и совершенное с применением насилия или угрозы его применения, в отличие от вымогательства и принуждения к совершению сделки или отказу от ее совершения (ст.179 УК РФ), можно назвать преступлением с материальным составом. Окончено оно будет в момент причинения существенного вреда личности, обществу или государству [6].

Исходя из всего вышесказанного, можно прийти к выводу, что вымогательство по своим объективным и субъективным признакам тесно примыкает к хищению, но не исчерпывается им, поскольку посягает не только на собственность, но и на иные имущественные объекты, выступающие как самостоятельные формы имущественных интересов (обязательственных, наследственных, жилищных и иных).

В вымогательстве выделают два объекта: с одной стороны, преступники выдвигают имущественные требования, а с другой, — данное преступление посягает на личность и ее интересы путем угроз. Угроза является важнейшим средством совершения вымогательства.

Поэтому, при квалификации указанного преступления, необходимо четко определять различные элементы состава преступления, что необходимо для отграничения со смежными составами.

Литература:

1. Абдулгазиев Р. З. Вымогательство по российскому уголовному праву: Дис…. канд. юрид. наук: 12.00.08 / Р. З. Абдулгазиев. — Махачкала, 2003–171 c.

2. Богданчиков С. В. Противодействие преступным посягательствам на абсолютные права собственности: Монография / С. В. Богданчиков, А. А. Магомедов. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2008. — 160 с.

3. Борзенков Г. Признаки хищения в составе вымогательства // Законность. 2010. № 4. С. 19–24.

4. Бугай В. В. Криминалистическая характеристика вымогательства / В. В. Бугай // Проблемы борьбы с организованной преступностью. — Минск, 1991.

5. Буранова А. Г. Криминологическая характеристика современного вымогательства / А. Г. Буркина // Закон и право. — 2009. — № 2.

6. Верин В. П. Преступления в сфере экономики: учебно-практическое пособие / В. П. Верин. — М.: Дело, 2003. — 192 с.

7. Дворкин А. И. Предварительное следствие по делам о вымогательстве (рэкет) / А. И. Дворкин // Прокурорская и следственная практика. — 1997. — № 2. — С. 157–165.

8. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А. В. Бриллиантова. — М.: Проспект, 2010. — 512 с.

9. Ляпунов Ю. И. Ответственность за вымогательство // Законность. — 1997. — № 4. — С. 5–7.

10. Ляпунов Ю. И. Ответственность за вымогательство // Социалистическая законность. 1989. № 6. — С. 36–39.

11. Постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 4 мая 1990г. № 3 с изменениями и дополнениями, внесенными постановлением Пленума от 18 августа 1992г. № 10 в редакции постановления Пленума от 21 декабря 1993г. № 11 с изменениями и дополнениями, внесенными постановлением Пленума от 25 октября 1996г. № 10 «О судебной практике по делам о вымогательстве».

12. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 декабря 2015 г. N 56 «О судебной практике по делам о вымогательстве (статья 163 Уголовного кодекса Российской Федерации)».

13. Рарог А. И. Субъективная сторона преступления / А. И. Рарог. М.: Профобразование, 2001. — 134 с.

Вымогательство-судебная практика — Сам себе адвокат

Вопросы квалификации состава преступления вымогательство ныне отражены в постановлении ПВС РФ 17.12.2015 года № 56 . Новый Пленум ВС по квалификации вымогательства учел наработанную судами практику в вопросах квалификации, однако принципиальных расхождений с прежним Пленумом не имеет.

Вымогательством является сопряженное с определенного характера угрозами требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера.

Под требованием совершения других, помимо передачи имущества и права на имущество, действий имущественного характера в судебной практике понимается требование отказаться от взыскания задолженности, продать квартиру по меньшей, нежели рыночная, стоимости, подарить дом и земельный участок, полностью либо частично безвозмездно предоставлять услуги и т.д.

Однако принуждение в процессе вымогательства к возложению на себя такой обязанности путем составления соответствующей расписки в отсутствие долговых обязательств квалифицируется как требование передачи имущества в виде денег, что является целью виновных, тогда как составление расписки — лишь средством для ее достижения.

• По смыслу закона, виновное в вымогательстве лицо требует от потерпевшего совершить такие действия имущественного характера (включая передачу имущества или права на него), которые причинят собственнику имущества ущерб ввиду безвозмездного (полностью либо частично) отторжения имущества, права на имущество, принадлежащих потерпевшему или иному лицу (если потерпевший уполномочен на совершение действий с имуществом или правом на него), также безмездного (полностью либо частично) предоставления услуг, выполнения работ, стоимость которых можно исчислить, прощения долга и др.
• Другими действиями имущественного характера, являются действия, не связанные с переходом права собственности или других вещных прав ( производство работ или оказание услуг, являющихся возмездными в обычных условиях гражданского оборота; исполнение потерпевшим за виновного обязательств).

При вымогательстве умысел виновного направлен на получение требуемого имущества в будущем .

Поскольку вымогательство считается оконченным с момента выражения потерпевшему соединенного с угрозой требования, выполнение либо невыполнение данного требования и период, прошедший между требованием и его выполнением, значения для квалификации не имеют — требование может быть выполнено потерпевшим и непосредственно за получением требования, но поскольку столь скорое его выполнение вымогателем в качестве условия не ставилось, оно не меняет уголовно-правовой оценки содеянного как вымогательства.

Названное правило квалификации Пленум привел, отграничивая вымогательство, соединенное с насилием, от грабежа и разбоя, где завладение имуществом происходит одновременно с совершением насильственных действий либо сразу после их совершения.

Однако грабеж и разбой суть посягательства на имущество, тогда как при вымогательстве виновный может также требовать передать ему право на имущество или совершить действия имущественного характера.

В последних двух случаях пределы действия нормы об ответственности за вымогательство нормами об ответственности за указанные формы хищения не ограничиваются.

Поэтому если, допустим, виновный под угрозой насилия или даже с его применением требует от потерпевшего немедленно подписать договор дарения дома, либо разорвать долговую расписку, содеянное квалифицируется как вымогательство.

Требование передачи имущества, имущественных прав, совершения действий имущественного характера становится вымогательством, лишь когда оно подкреплено, сопровождается угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких.

Насилие, которым при вымогательстве угрожают либо которое применяют, может быть как опасным, так и не опасным для жизни и здоровья.

Насилие может быть применено, а угроза его применения, соответственно, выражена по отношению не только к потерпевшему или его близким, но и к иным лицам; для вменения в последнем случае указанного признака надо установить, что при этом виновный рассчитывал оказать на потерпевшего соответствующее воздействие.

Угроза не уничтожением либо повреждением, а удержанием похищенного самим лицом либо другими лицами имущества признаков вымогательства не содержит.

Если лицо за вознаграждение передает потерпевшему похищенный другими лицами автомобиль, такие действия некоторыми юристами предлагается расценивать как преступление, предусмотренное ст. 175 УК, что, однако, вызывает возражение, поскольку, по смыслу этой нормы, сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем, не предполагает отнесение к такому сбыту возвращение его собственнику.

Исходя из позиции Пленума ВС РФ под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, понимается угроза разглашения сведений о совершенном потерпевшим или его близкими правонарушении, а равно иных сведений, оглашение которых может нанести ущерб чести и достоинству, подорвет репутацию потерпевшего или его близких; при этом не имеет значения, соответствуют ли действительности сведения. В указанном разъяснении использован объективный критерий определения сведений как позорящих, т.е. они должны представляться такими с позиций общественной морали, а не только самого потерпевшего. Поэтому угроза разглашения, напротив, благородных поступков потерпевшего, например его участия в благотворительной деятельности или помощи престарелым родственникам (когда, допустим, соответствующие расходы он хочет утаить от членов своей семьи), к угрозе как признаку вымогательства отнести нельзя. Если только, конечно, оглашение подобных сведений, не носящих позорящего характера, не причиняет существенного вреда правам или законным интересам потерпевшего или его близких — тогда это угроза разглашения не позорящих, а иных указанных в ст. 163 УК сведений.

К иным сведениям, распространение которых может причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близким, относятся, любые сведения, составляющие охраняемую законом тайну. В случае распространения такой тайны действия виновного квалифицируются по совокупности преступлений предусмотренных частями ст.ст. 128.1, 137, 155 или 183 и статьи 163 УК РФ.

Угроза разглашения сведений о действительно совершенном лицом преступлении относится к угрозе распространения позорящих сведений. Угроза распространения позорящих сведений включает и угрозу сообщения в правоохранительные органы о действительно либо якобы совершенном потерпевшим либо его близкими преступлении.

Угроза, по замыслу виновного, должна оказать воздействие на потерпевшего, который в результате передаст свое или находящееся в его ведении либо под его охраной имущество, передаст право на имущество (также не обязательно, чтобы субъектом такого права был сам потерпевший), совершит иные действия имущественного характера в пользу виновного. В отличие от угрозы насилием, угроза разглашения указанных в ст. 163 УК сведений только тогда становится признаком вымогательства, когда эти сведения заведомо для виновного касаются потерпевшего, его близких, но не иных лиц.
Под близкими потерпевшему лицами, согласно позиции Пленума, следует понимать близких родственников, перечисленных в п. 4 ст. 5 УПК, а также иных лиц, жизнь, здоровье и благополучие которых в силу сложившихся жизненных обстоятельств дороги потерпевшему. а также лиц, состоящих в свойстве с потерпевшим, или лиц, жизнь, здоровье и благополучие которых дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений.

В случае если о потерпевшем или его близких оглашены сведения заведомо клеветнического характера, содеянное при наличии к тому оснований следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 163 и 128.1 УК

Угроза применения насилия при вымогательстве может быть реализована немедленно после ее выражения, например, в случае первоначального отказа потерпевшего в дальнейшем передать виновному имущество, когда насилие применяется с целью добиться изменения позиции потерпевшего и получить его согласие на передачу в будущем имущества, в том числе путем получения от него расписки о наличии несуществующего в действительности долга. Насилие также может подкреплять соединенную с соответствующим требованием угрозу, в этом случае виновный угрожает продолжить применение насилия. Применение при вымогательстве насилия квалифицируется по п. «в» ч. 2 ст. 163 УК (в отсутствие иных квалифицирующих обстоятельств). Если угроза насилием не имеет целью принуждение потерпевшего к передаче имущества и др., а применяется для запугивания других лиц, с целью сокрытия факта вымогательства, из мести за отказ выполнить требования вымогателя и т.д., такое насилие как признак вымогательства не рассматривается.
Вымогательство, исходя из позиции Пленума, является оконченным с момента предъявления соединенного с соответствующей угрозой требования о передаче имущества и др. . Однако последующее завладение имуществом потерпевшего не требует дополнительной квалификации. В то же время если вымогатель осведомлен о том, что вымогает имущество, которое адресату соединенных с угрозой требований не принадлежит, но находится в его ведении либо под его охраной, и если лицо, выполняя соединенные с соответствующей угрозой требования, передает вымогателю такое имущество, то в отсутствие условий крайней необходимости (крайняя необходимость отсутствует, когда, например, потерпевший имел возможность в целях предотвращения реализации угрозы вымогателя обратиться в правоохранительные органы, но не сделал этого) сам потерпевший должен нести ответственность за хищение, а вымогатель — за преступление, предусмотренное ст. 163 УК, и за соучастие в указанном хищении. В данном случае корыстная цель потерпевшего выражается в том, что он за счет чужого имущества обогащает соучастника хищения .

При решении вопроса о моменте окончания вымогательства так же, как при квалификации разбоя , возникает вопрос о возможности покушения на совершение этого преступления.

Обычно суды, отрицая возможность подобной квалификации, указывают на формальность состава вымогательства и наличие в доказанном деянии виновного таких признаков состава, как выражение соответствующих имущественных требований, соединенных с описанной в законе угрозой .

Вместе с тем требование совершения действий имущественного характера (включая передачу имущества или права на него), соединенное с соответствующей угрозой, подразумевает доведение его до сведения адресата. Тогда как указанные действия в виде «угрожающих требований» могут начать совершаться, но адресата так и не достичь.

Например, когда виновный направляет сопровождаемое угрозами требование в виде письма, в том числе электронного, но содержание послания до адресата не доходит в связи со смертью последнего или, скажем, когда указанные действия оказываются выявленными службой безопасности компании, письмо удаляют из почты адресата, о чем ему, однако, дабы не беспокоить, не сообщают, принимая меры по обнаружению вымогателя и пресечения его деятельности. Действия виновного при таких обстоятельствах должны квалифицироваться как покушение на вымогательство.
При исчислении крупного и особо крупного размера вымогательства исходить из общей стоимости имущества, имущественных прав, иной имущественной выгоды (например, полученной в результате неоплаты предоставленных услуг), которые планировал приобрести вымогатель в результате своих требований, можно лишь в случае, когда преступление «совершено с единым умыслом в отношении одного и того же лица» . При этом нельзя учитывать стоимость имущества, поврежденного или уничтоженного вымогателем.

Применение при вымогательстве насилия в виде умышленного нанесения побоев или совершения иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы, а также в виде причинения легкого или средней тяжести вреда здоровью лица, к которому было обращено соответствующее требование, или иных лиц квалифицируется по п.

«в» ч. 2 ст. 163 УК (в отсутствие иных квалифицирующих обстоятельств) и дополнительной квалификации не требует.

Если в результате примененного насилия причинен тяжкий вред здоровью указанных лиц, которые, соответственно, будут признаны потерпевшими, пусть «угрожающее требование» было адресовано не всем из них, а только собственнику вымогаемого имущества (обладателю права на имущество и т.д.), охраняющему данное имущество лицу и т.д., такие действия квалифицируются по п. «в» ч.

3 ст. 163 УК (в отсутствие иных квалифицирующих обстоятельств).
Говоря о соотношении вымогательства, с одной стороны, и насильственного грабежа и разбоя — с другой, Пленум указал, что при грабеже и разбое насилие является средством завладения имуществом или его удержания, в то время как при вымогательстве оно подкрепляет угрозу.

Завладение имуществом при грабеже и разбое происходит одновременно с совершением насильственных действий либо сразу после их совершения, в то время как при вымогательстве умысел виновного направлен на получение требуемого имущества в будущем.

Если вымогательство сопряжено с непосредственным изъятием имущества потерпевшего, при наличии реальной совокупности преступлений эти действия в зависимости от характера примененного насилия должны дополнительно квалифицироваться как грабеж или разбой.

Если исходить из того, что вымогательство обязательно преследует цель обогащения: а) виновного, б) его соучастников либо в) близких ему лиц — за счет имущества потерпевшего либо за счет экономии при безвозмездном получении от потерпевшего не оплачиваемых виновным и указанными лицами услуг и т.п., то по ст. 179 УК должно квалифицироваться и принуждение к совершению полностью либо частично безвозмездной для потерпевшего сделки, которое причиняет имущественный вред потерпевшему, но обогащает при этом тех лиц, которые не относятся к названным трем категориям .

При разграничении вымогательства и самоуправства применяются правила квалификации, приведенные Пленумом для отграничения от самоуправства хищений в различных его формах