Сделка со следствием не гарантирует ее участнику скорого освобождения, подчеркнул КС / С. Портер / Ведомости

Заключивший сделку со следствием преступник, дающий показания против своих подельников, не является свидетелем в полном смысле этого слова и обладает особым процессуальным статусом.

Об этом говорится в опубликованном в конце прошлой недели постановлении Конституционного суда о проверке норм Уголовно-процессуального кодекса, которые позволяют участникам сделки со следствием свидетельствовать против других участников преступления.

Такого участника процесса не нужно предупреждать об ответственности за дачу ложных показаний, поскольку ему грозит ответственность за нарушение условий сделки: досудебное соглашение о сотрудничестве может быть расторгнуто, а уже вынесенный приговор пересмотрен в худшую сторону.

Предупреждать о последствиях обвиняемого должен прокурор еще при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. При этом заведомо ложные обвинительные показания должны рассматриваться как нарушение не менее серьезное, нежели попытка выгородить бывших сообщников, подчеркивается в постановлении Конституционного суда.

Поводом для рассмотрения этого дела стала жалоба жителя Вологды Дмитрия Усенко, осужденного в 2014 г. за сбыт наркотиков в составе организованной преступной группы. Как следует из жалобы, на суде были оглашены и использованы в качестве доказательств показания подельников Усенко, заключивших сделку со следствием.

Эти показания были даны в ходе предварительного следствия, когда оба свидетеля допрашивались в качестве обвиняемых и подозреваемых. На суде они подтвердили свои показания.

По мнению заявителя, такая практика нарушает конституционный запрет на использование доказательств, полученных незаконным путем: выступившие в качестве свидетелей лица не предупреждались об ответственности за дачу ложных показаний или за отказ от дачи показаний и допрашивались без защитника.

Участники массовых акций имеют право заклеивать рот скотчем, делать на лице рисунки и клеить на них стикеры с агитацией. А вот использование масок, балаклав или других предметов, скрывающих лица, нарушает закон, разъяснил Конституционный суд в ответе на жалобу самарских студентов.

Конституционный суд не увидел в нормах, регламентирующих «сделку со следствием», противоречий Основному закону страны.

«Дозволение обвиняемому добиться уменьшения объема обвинения или размера наказания в случае признания своей вины либо в обмен на плодотворное сотрудничество с органом следствия является общей чертой европейских систем уголовной юстиции», – отмечается в постановлении суда.

В пример судьи приводят решения Европейского суда по правам человека, в том числе по делу «Навальный против России» (дело «Кировлеса»).

Показания лица, заключившего сделку со следствием, не имеют заранее установленной силы и подлежат проверке по всем правилам уголовно-процессуального закона, разъясняет Конституционный суд.

Они не освобождают органы обвинения от обязанности доказывания виновности и иными средствами, а следовательно, не опровергают презумпцию невиновности обвиняемого по основному делу. Процедура допроса таких лиц должна обеспечивать право обвиняемого по основному делу на эффективную судебную защиту, включая право допрашивать показывающих против него, настаивает суд. В постановлении отмечается, что законодателю следует уточнить порядок участия тех, кто заключил «сделку с правосудием», в процессах по делам их предполагаемых сообщников.

«По-моему, они просто запутались, пытаясь защитить существующий порядок», – комментирует рекомендации Конституционного суда адвокат Дмитрий Аграновский.

Он напоминает, что основная проблема заключается не в инструменте «сделки с правосудием», а в его национальной интерпретации, когда приговор участнику сделки выносится еще до того, как суд проверит его показания.

В реальности суды ничего не пытаются проверить, замечает адвокат, – даже если участник сделки полностью меняет на суде показания, тот обычно просто все сказанное «оценивает критически» и использует показания, полученные на допросе.

Именно это случилось на суде по делу его подзащитного, оппозиционера Сергея Удальцова, напоминает Аграновский: хотя главный свидетель обвинения на суде практически полностью отказался от своих показаний, этот факт просто проигнорировали, напоминает он, и уж, конечно, никто не стал пересматривать досудебное соглашение о сотрудничестве. Определяя порядок сделки со следствием, законодатель должен закладывать поправку на обвинительный уклон российских судов, считает адвокат.

Как брать показания у заключившего сделку со следствием

Телефон Юриста в Москве +7 (499) 703-51-48 Фед. номер 8 (800) 333-94-83 доб. 159 Поправки в УПК прописали процедуру, как допрашивать в суде человека, заключившего досудебное соглашение и решившего дать показания на своих подельников. Цель новаций — сделать так, чтобы такой гражданин не мог никого оболгать и оговорить. Несколько лет назад правоведы начали бить тревогу, что институт сделки с правосудием нередко используется не по назначению. С ее помощью обвиняемые подчас зарабатывают для себя снижения наказания, оговаривая невиновных. Ведь даже ложный донос вполне может пойти ему в зачет. Изначально с помощью механизма досудебного соглашения предполагалось стимулировать борьбу с организованной преступностью, дать возможность участникам банд давать показания на подельников и главарей. Сначала гражданин заключает досудебное соглашение, его дело выделяется в отдельное производство и рассматривается в особом порядке, то есть по упрощенной процедуре. Человек получает мягкий приговор, а его показания используются в качестве доказательств при обвинении его подельников. Раньше суды нередко относились к таким показаниям как к железной улике, мол, уже есть приговор, а значит, разбираться нечего. Однако эксперты не раз обращали внимание, что тот суд, что прошел в особом порядке, не изучал доказательства, а фактически поверил следователям и обвиняемому, ударившим по рукам. Когда дело касается самого человека, пошедшего на сделку, это правильный подход. Но когда речь заходит о других, тут все надо перепроверять. Публикуемый закон дополняет УПК новой ст. 56.1, которая определяет процессуальный статус обвиняемого по уголовному делу, выделенному в отдельное производство в связи с заключением с ним досудебного соглашения. Перед допросом на судебном заседании по основному уголовному делу человека, который заключил сделку со следствием, предупредят о последствиях нарушения обязательств. Правда, при этом не будут предупреждать об ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Эту процедуру проходят обычные свидетели. Но в случае допроса «договорного» человека, как полагают законодатели, лжесвидетельство будет считаться нарушением условий досудебного соглашения со всеми вытекающими последствиями. В таком случае обвиняемому могут даже пересмотреть приговор, все полученные поблажки аннулируются. Кстати, эксперты подчеркивают, что не надо путать нашу процедуру досудебного соглашения с американской сделкой со следствием. «Этот институт зародился в американском праве в начале XIX в., — пояснил недавно председатель Совета судей Виктор Момотов на форуме в Институте законодательства и сравнительного правоведения при правительстве России. — Его основой служит подход, согласно которому экономически неэффективно проводить полноценное судебное разбирательство в случаях, когда подсудимый признает свою вину. По экспертным оценкам, благодаря этому институту около 90 процентов уголовных дел в США не проходят полноценную процедуру судебного разбирательства. Однако у досудебных соглашений о сотрудничестве есть обратная сторона. Как бы детально они ни были урегулированы, из них невозможно изжить элемент торга. Возникает вопрос, насколько далеко готов зайти обвиняемый в стремлении улучшить свое положение. Нельзя списывать со счетов и различия между российским и американским процессуальным правом. В США процесс носит формальный характер: приоритет отдается соблюдению формальных процедур при пассивной роли суда. В континентальной системе права, частью которой является российский правопорядок, суду отведена активная роль по установлению истины. Так или иначе, институт досудебного соглашения о сотрудничестве в контексте российского права и правосознания нуждается в дополнительном осмыслении».

  Источник: LigaZakon.ru

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.

Отдельные проблемы применения в качестве доказательств показаний участников уголовного судопроизводства

• В последние годы уголовно-процессуальное законодательство претерпело немало изменений, направленных на защиту прав участников уголовного судопроизводства, а также предоставляющих дополнительные гарантии независимости адвокатов при оказании ими квалифицированной юридической помощи.
• Вместе с тем вектор развития правоприменительной практики в сфере уголовного судопроизводства остается репрессивным, судебные процессы проходят с явным обвинительным уклоном.
• Причины этого, на мой взгляд, кроются не столько в непроцессуальных связях судей с представителями стороны обвинения (работниками органов следствия и прокуратуры), пресловутом «телефонном праве» или злоупотреблении властными полномочиями со стороны председателей судов, сколько в самой структуре уголовно-процессуального закона, позволяющей произвольно толковать отдельные его нормы в угоду представителям власти или конкретной социально-экономической ситуации.

В частности, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не предоставляет участникам уголовного судопроизводства достаточных гарантий от давления на них со стороны работников правоохранительных органов в целях получения «нужных» показаний, изобличающих в противоправных действиях допрашиваемых и других лиц. Несмотря на многочисленные случаи привлечения к уголовной ответственности сотрудников полиции и других правоохранительных органов в связи с превышением ими должностных полномочий, проблема остается нерешенной.

Это, с одной стороны, обусловлено непобедимой «палочной» системой, погоней оперативных служб, органов следствия и прокуратуры за «положительной» статистикой, а с другой – их уверенностью в судебной поддержке даже в самых неблагоприятных с точки зрения доказывания условиях. Допущенные при получении доказательств на досудебной стадии уголовного судопроизводства нарушения требований УПК РФ судьи оставляют без должного реагирования, зачастую «вытягивая» обвинительный приговор на противоречивых данных.

Самым распространенным доказательством в уголовном процессе являются показания его участника (потерпевшего, свидетеля, подозреваемого, обвиняемого). При этом случаи оказания давления на допрашиваемого распространены чрезвычайно. Я, как практикующий адвокат, сталкиваюсь с такими проявлениями почти в каждом уголовном деле.

В целях получить «нужные» показания работники правоохранительных органов используют целый арсенал непроцессуальных средств – от побоев и длительного незаконного удержания в закрытых помещениях (камерах, кабинетах и пр.) до простого запугивания свидетеля (потерпевшего) уголовным преследованием, а подозреваемого или обвиняемого избранием меры пресечения в виде заключения под стражу.

Зачастую, когда допрос лица на стадии предварительного следствия производился под давлением, в судебном заседании этот участник уголовного судопроизводства заявляет о принуждении его к даче ложных показаний и существенно изменяет их, что, в свою очередь, может значительно повлиять на объем или суть предъявленного обвинения, а то и вовсе сделать его несостоятельным.

Так, мой подзащитный М. обвинялся в сбыте наркотических средств своему знакомому К. Обвинение в этой части было основано исключительно на показаниях К. В суде свидетель К.

изменил свои показания, заявив, что он оговорил моего подзащитного под угрозами сотрудников полиции, продержавших его в камере одного из отделов МВД России двое суток без составления соответствующего протокола.

После этого государственный обвинитель и судья подвергли свидетеля буквально перекрестному допросу, пытаясь добиться признания в намеренном изменении им показаний в целях помочь подсудимому избежать уголовной ответственности.

Свидетель достаточно логично объяснил суду, что не мог сговориться с подсудимым, поскольку уже длительное время находится в исправительном учреждении строго режима по приговору другого суда.

Кроме того, мною были представлены суду опубликованные в сети internet сведения Следственного комитета РФ о том, что пятеро сотрудников полиции были обвинены в принуждении граждан давать показания о причастности к незаконному обороту наркотических средств и заключены под стражу.

По версии следствия сотрудники полиции задержали и избили местного жителя, которого подозревали в незаконном обороте наркотиков.

Затем они доставили мужчину в отдел полиции, где продолжили его избиение, используя электрошокер и дубинки, а также прижигали  его ноздри сигаретой.

В дальнейшем оперативники сфальсифицировали документы, на основании которых мужчина был привлечен к уголовной ответственности за незаконный оборот наркотиков.

Эти сотрудники полиции проходили службу в том же отделе, где под давлением были получены показания свидетеля К.

Однако, несмотря на изменение свидетелем К. показаний в пользу подсудимого и подкрепление его позиции сведениями об уголовном преследовании сотрудников полиции за превышение должностных полномочий, суд не принял во внимание показания свидетеля К.

, данные им в судебном заседании, а в основу обвинительного приговора положил те показания, которые К. дал в ходе предварительного расследования. Таким образом, суд полностью подтвердил предъявленное моему подзащитному обвинение, назначив ему наказание в виде лишения свободы на длительный срок.

В настоящее время уголовное дело находится на рассмотрении в суде апелляционной инстанции.

Наличие у суда возможности без должных оснований отвергнуть показания участника уголовного судопроизводства, данные им в судебном заседании, приняв показания того же лица, полученные в ходе предварительного расследования, обусловлено несовершенством уголовно-процессуального законодательства в этой части.

Так, пункт 1 части 1 ст. 276 УПК РФ предусматривает возможность оглашения показаний подсудимого, данных при производстве предварительного расследования, при наличии существенных противоречий между показаниями, данными подсудимым в ходе предварительного расследования и в суде.

В силу части 3 ст. 281 УПК РФ суд по ходатайству стороны вправе принять решение об оглашении показаний потерпевшего и свидетеля, ранее данных при производстве предварительного расследования, при наличии существенных противоречий между ранее данными показаниями и показаниями, данными в суде.

Согласно части 3 ст. 240 УПК РФ приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании. Вот здесь-то и кроется белое пятно, позволяющее судам почти всегда выбирать из противоречивых показаний те, которые были получены в ходе предварительного расследования.

Дело в том, что оба этих доказательства – и показания, данные на досудебной стадии уголовного судопроизводства, при условии оглашениях их в судебном заседании, и показания, данные тем же лицом в суде, с точки зрения закона являются равнозначными. Выбор между ними осуществляется судом путем оценки их относимости, допустимости и достоверности. И этот выбор почти всегда делается в пользу тех показаний, которые выгодны стороне обвинения.

Такие решения суды объясняют просто – недоказанностью фактов оказания давления сотрудниками правоохранительных органов на участника уголовного судопроизводства. Вместе с тем такие факты действительно крайне сложно доказать. Только самые дерзкие и очевидные из них предаются огласке и влекут уголовную ответственность виновных должностных лиц.

Однако в большинстве случаев выявленные судом противоречия в показаниях одного лица так и остаются не устраненными, поскольку и первые и в последующем измененные показания достаточно логичны и вписываются в совокупность всех доказательств по уголовному делу.

Суды не могут указать конкретное обоснование, которое привело их к выводу о достоверности именно показаний, полученных в ходе предварительного расследования. В таких случаях в приговоре используется общая формулировка о том, что суд отвергает показания, данные лицом в судебном заседании, «поскольку они противоречат другим исследованным судом доказательствам».

Однако, на мой взгляд, это как раз тот случай, когда необходимо применить положение части 3 ст. 14 УПК РФ о том, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.

Представляется целесообразным законодательно исключить саму возможность и необходимость для суда принимать решение о выборе в качестве доказательства противоречивых показаний одного лица, данных на разных стадиях уголовного судопроизводства. Даже при наличии существенных противоречий, при постановлении приговора судом должны учитываться лишь те показания, которые даны в судебном заседании.

Если же суд придет к выводу о необходимости отвергнуть (полностью или в части) показания участника уголовного судопроизводства, данные им в судебном заседании, по причине опровержения их другими доказательствами, то при постановлении приговора не могут приниматься во внимание и показания того же лица, данные им в ходе предварительного расследования.

Полагаю, что такая позиция соответствует и практике Европейского суда по правам человека.

Согласно подпункту «d» пункта 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция) каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет право допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены.

В постановлении от 10 февраля 1995 г. № 308/96 по делу «Аллене Де Рибемон против Франции» Европейский суд по правам человека указал, что Конвенция должна толковаться так, чтобы гарантировать конкретные и реальные, а не иллюзорные и теоретические права.

Право подсудимого на допрос показывающего на него свидетеля будет иллюзорным и теоретическим, если закон и судебная практика не будут делать различий между показаниями свидетелей, данными в присутствии обвиняемого, на публике, в открытом судебном процессе с соблюдением принципов равноправия и состязательности, и показаниями, полученными от свидетеля на предварительном следствии в отсутствие общественного контроля и потенциальной возможности давления и принуждения (особенно если свидетель доставлен в правоохранительные органы силой).

Отсутствие такого различия предрешает результат судебного заседания и не ограждает обвиняемого от фальсификации доказательств правоохранительными органами, а свидетеля от принуждения, запугивания и пыток со стороны правоохранительных органов.

Если суд использует для доказательства вины человека показания свидетеля, данные на предварительном следствии, то нарушается принцип гласности, так как от публики скрывается ответственный момент процесса – дача показаний свидетелем (потерпевшим).

Предлагаемые изменения уголовно-процессуального закона направлены не только на обеспечение прав граждан на справедливое судебное разбирательство, но и на положительное изменение вектора воздействия «палочной» системы работы правоохранительных органов: при бессмысленности «выбивания» показаний в связи со значительным риском их изменения в суде существующая система статистической отчетности побудит должностных лиц направить ресурсы на «реальное» раскрытие преступлений.

Уважаемые коллеги, прошу сообщить свое мнение о целесообразности и перспективности концепции.

Уголовный процесс: менять или не менять показания в суде?

Для начала – я намеренно отхожу от случаев, когда задержанные или вызванные на допрос лица отказываются от дачи показаний со ссылкой на статью 51 Конституции РФ – хотя бы потому, что со своей стороны подобный ход я не очень одобряю.

Также не рассматриваю варианты с судом присяжных, мышление которых не сковано многолетними уголовными и уголовно-процессуальными шаблонами, поэтому их вердикты зачастую, с точки зрения профессиональных судей по уголовным делам, прокуроров и адвокатов, носят парадоксальный характер. Проще говоря, в суде присяжных возможно всякое (иногда даже невозможное).

• Разбор будет касаться именно той сферы уголовного судопроизводства, когда дело слушается одним профессиональным судьей (либо тремя судьями в первой инстанции – например, дела о террористических актах или о государственной измене).
• Итак, человек задержан и дал признательные показания.
• Позже, осознав ситуацию, он решил свои показания изменить.
• Возможно ли такое, и если да — к каким последствиям это приведёт?

Закон не запрещает подсудимому отказываться от ранее данных показаний либо изменять их. А также не устанавливает лимит таких отказов (изменений).

Однако следует помнить правило, закреплённое статьей 17 частью 1 УПК РФ — судья, прокурор, следователь и дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Внутреннее убеждение во всех случаях включает в себя такой элемент, как доверие. Если обвиняемый постоянно меняет показания, разворачивая линию защиты то в одну, то в другую сторону – много ли будет веры его словам?

Для понимания – о том, что делает судья, услышав новые показания подсудимого.

С точки зрения пункта 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 55 «О судебном приговоре», первое, что делает судья – выясняет причины отказа подсудимого от прежних показаний. Если подсудимый заявит о давлении на него со стороны оперативных сотрудников – суд обязан выяснить, так ли это было на самом деле.

Оперативники будут допрошены в качестве свидетелей, по всем обстоятельствам, указанным подсудимым и его защитником.

Вряд ли они захотят грузить на себя статью 286 УК РФ (превышение должностных полномочий), поэтому будут дружно отрицать применение к подсудимому физической силы и иных способов давления (угроз, уговоров, обещаний и т.п.).

Судье будет также интересно узнать о том, подавал ли после задержания подсудимый жалобы на действия сотрудников полиции, имеются ли в деле данные о его медицинском освидетельствовании после задержания либо иных следственных действий; если проводилось внутреннее расследование – результаты такого расследования и т.д.

Если сторона защиты ничего подобного не представит, тогда в сухом остатке будет следующее: слова человека, обвиняемого в преступлении и не обязанного по Конституции РФ свидетельствовать против себя vs слова оперативных сотрудников, призванных служить закону и ответственных за дачу заведомо ложных показаний.

Кому больше поверит судья?

Следующим шагом судьи будет сопоставление новых показаний подсудимого с его прежними показаниями, данными ранее в рамках всех следственных действий с его участием. Т.е.

подсудимому придётся максимально убедительно пояснить – почему им были даны именно такие (признательные) показания не только на первых допросах, но и на очной ставке, в ходе проверки показаний на месте, в ходе иных допросов и т.д.

Наконец, третье (и главное) действие судьи – сопоставление новых показаний подсудимого с иными доказательствами, собранными по делу. Если новые показания более-менее вписываются в общую картину происшествия, при этом не отвергаются очевидные факты – есть шанс на то, что суд не только войдёт в положение подсудимого, но и его, это положение, очень сильно облегчит.

Пример: по одному из дел о совершении разбойного нападения группой лиц проходили четверо подсудимых. Все дали признательные показания.

В суде один из них заявил, что не имел умысла на разбой, ничего не требовал от потерпевших, не присваивал чужого имущества; на самом деле он, расставшись с товарищами, зашёл в магазин; выйдя обратно на улицу, услышал в арке крики, пошёл туда и увидел своих, которые дрались с тремя неизвестными.

Полагая, что эти трое неизвестных напали на его товарищей, он подбежал и нанёс одному из них три удара кулаками в область головы. После чего все были задержаны сотрудниками ППСП и препровождены в отдел полиции.

При проверке выяснилось, что прежняя «тройка» (без учёта четвёртого подсудимого – того, кто изменил показания в суде) неоднократно нападала на прохожих, действуя со схожим почерком. О чем четвёртый подсудимый, не будучи близко знакомым с остальными, не знал. Тем не менее, вся четверка в полном составе постановлением суда была помещена в СИЗО.

Услышав новые показания четвёртого подсудимого, судья сопоставил их с иными доказательствами – в частности, показаниями остальных подсудимых. Вся «троица» дружно пояснила: действительно, с этим подсудимым они близко знакомы не были, в свои планы его не посвящали, в тот день они попрощались с ним, он ушёл, а увидели они его снова только в машине полиции.

Потерпевшие показали, что изначально напавших на них было трое, четвёртый появился позже других. При этом он не требовал от потерпевших отдать деньги и иное имущество (в отличие от остальных троих), а молча подбежал к одному из них и стал его избивать, после чего все были задержаны сотрудниками полиции.

Что получалось в итоге? Новые показания подсудимого противоречили его прежним показаниям, данным в ходе предварительного следствия. Объяснения подсудимого, что прежние показания он давал потому, что не понимал сути обвинения, был напуган, а его прежний адвокат (назначенный следствием) занимал пассивную позицию – вряд ли заслуживали доверия суда.

Вместе с тем, его новые показания не противоречили иным доказательствам, в первую очередь – показаниям потерпевших. Поэтому содеянное четвёртым подсудимым было переквалифицировано со статьи 162 части 2 УК РФ (разбой, совершённый группой лиц по предварительному сговору) на статью 116 часть 1 УК РФ (на тот момент – простой состав побоев). С учётом чистосердечного раскаяния подсудимого, примирительной позиции потерпевшего, отсутствия судимостей, а также мер по возмещению вреда, предпринятых родственниками подсудимого, уголовное дело в отношении молодого человека было прекращено за деятельным раскаянием (статья 28 УПК РФ).

Таким образом, для подсудимого нет никакого смысла разворачивать в суде свои показания на 180 градусов, без детального анализа всех материалов дела.

Если его прежние показания состыковываются с иными доказательствами, а новые не имеют с ними никакой связи, кроме как в воображении подсудимого – суд в приговоре оценит их, как «избранный способ защиты с целью избежать уголовной ответственности».

Если же новые показания способны опереться на фундамент из доказательной базы обвинения, либо по каким-то причинам доказательства обвинения претерпят существенный урон (например, вследствие признания недопустимыми доказательствами) – тогда у подсудимого есть шанс.

1. Таким образом, оптимальным для обвиняемого/подсудимого вариантом будет являться не абсолютный отказ от прежних показаний, а их аккуратная коррекция, с тем, чтобы отредактированные показания:
2. а) не отвергали прежние показания, а дополняли их, давая возможность для иной их трактовки, точки зрения уголовного закона;
3. б) не нарушали общей картины произошедшего;
4. в) не влекли отрицания очевидных фактов, установленных следствием.

Пример: трое подсудимых похитили человека и вывезли его в другой город, вымогая у него денежные средства, чему имелись неопровержимые доказательства: показания потерпевшего, записи с камер слежения, медицинские документы, рапорты и показания сотрудников полиции, иных свидетелей, а также признательные показания самих подсудимых.

В ходе судебного заседания подсудимые заявили об иных обстоятельствах дела.

При разбирательстве судом было установлено наличие долговых обязательств потерпевшего перед подсудимыми, что существенным образом изменило не только направленность умысла подсудимых, но и квалификацию содеянного – с совокупности статьи 126 части 2 УК РФ (похищение человека, от 5 до 12 лет лишения свободы) и статьи 163 части 2 УК РФ (вымогательство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, до 7 лет лишения свободы) на статью 330 часть 2 УК РФ (самоуправство, совершенное с применением насилия, до 5 лет лишения свободы). С учётом обстоятельств дела и характеристик личности каждого из подсудимых, все они были осуждены к лишению свободы сроком на 1 год каждый, с учётом ранее отбытого в СИЗО – освобождены в зале судебного заседания.

Итог: если Вы дали признательные показания на следствии – не рассчитывайте на то, что Вы сможете изменить их в суде, и судья будет обязан Вам поверить. Наша судебно-уголовная система очень хорошо настроена на то, чтобы устранять из дела любые нестыковки в пользу обвинения.

Поэтому, если Вы сознались на следствии, но отказались от своих признаний в суде, при этом Ваше дело рассматривает не суд присяжных, а обычный профессиональный судья по уголовным делам – 99%, что у Вас ничего не выйдет (а если что и выйдет, то только разозлить судью, что неминуемо отразится на приговоре и сроке назначенного наказания).

По той же причине нет смысла занимать «позицию молчания» на предварительном следствии, в расчёте на то, что «суд во всём разберётся»: во-первых, Вы сильно облегчите работу следствия, во-вторых — чаще всего «51-я» на следствии и отрицающие вину показания в суде расцениваются судом аналогично отказу от прежних признательных показаний.

Но если Вы всё-таки решились поменять свои показания – старайтесь не отрицать того, что отрицать бессмысленно, но попробуйте наполнить очевидные обстоятельства иным видением, именно за счёт аккуратных дополнений и уточнений к ранее данным показаниям.

При этом Ваши новые показания не должны напрямую противоречить доказательствам обвинения, которые защита по тем или иным причинам не сумела «выбить» из дела. И будьте готовы к тому, чтобы разумно и простым языком объяснить суду те причины, по которым Вы ранее давали иные показания, нежели в зале судебного заседания.

Способы проверки показаний обвиняемого

Основными способами проверки показаний обвиняемого (подозреваемого) являются: анализ содержания показания (включающий сопоставление его отдельных частей и элементов); сравнительный анализ нескольких показаний одного лица; сопоставление фактических данных, содержащихся в показаниях, с иными доказательствами, имеющимися в деле, и производство следственных (судебных) действий для сопоставления их результатов с проверяемыми показаниями.

Проверка показаний начинается уже в ходе допроса обвиняемого (подозреваемого), для чего необходимо максимально их детализировать. Допрашивая обвиняемого, следует выяснить, кто из свидетелей может быть допрошен по тем или иным обстоятельствам, в каких документах могут содержаться необходимые сведения и т. д.

Необходимо уточнить, почему он запомнил те или иные детали и чем они могут быть подтверждены. Должны быть конкретизированы показания лица, привлеченного по групповому делу, о тех действиях, которые совершил он лично, о действиях соучастников, о том, как формировалась преступная группа, об источниках получения орудий преступления, каналах сбыта похищенного и т. д.

При этом определению достоверности показаний способствует выявление в них неправдоподобных утверждений и противоречий.

Обвиняемый (подозреваемый), вызванный на допрос, так или иначе готовится к нему. Если им подготовлены ложные показания, очень важно допросить его таким образом, чтобы он вышел за их рамки. В процессе самого допроса трудно придумать новые детали. Допрашиваемый начинает противоречить себе.

Анализ возникающих противоречий помогает определить достоверность показаний. Противоречия в показаниях допрашиваемого чаще всего возникают, когда он дает ложные показания (полностью или частично).

Объясняется это тем, что лгущему «приходится как бы изгонять из памяти то, что произошло (поэтому хорошо запомнилось), и запомнить то, чего не было, а лишь им самим придумано; ему приходится лавировать между правдой, которую нельзя говорить, правдой, которую можно говорить, и ложью, которой надо заменять утаиваемую правду» Побудив постановкой соответствующих вопросов допрашиваемого повторить свои показания о тех или иных обстоятельствах, можно в какой-то мере определить, что в них правда, а что ложь.

Источник

Способы проверки показаний обвиняемого и подозреваемого

Достоверность информации, полученной в результате допросов потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого и свидетеля, всегда имеет существенное значение для установления всех обстоятельств расследуемого события.

Уголовно-процессуальное законодательство предусматривает целый ряд следственных действий, направленных на проверку достоверности показаний допрошенного лица.

Это может быть проведение обыска или следственного эксперимента, назначение экспертизы или проведение допроса другого участника или свидетеля события.

Одним из проверочных следственных действий является проверка показаний на месте, проведение которой регламентировано ст. 194 УПК РФ. Законодатель предусмотрел ряд правил, соблюдение которых обеспечивает достоверность и объективность результатов данного следственного действия. Прежде всего, это самостоятельность действий допрошенного лица.

Следователь предлагает ранее допрошенному лицу указать путь к месту преступления, объяснить, какое отношение имеют к этому событию указанные им на допросе обстоятельства. При этом следователь должен обеспечить условия для самостоятельных действий данного лица. Подсказки со стороны следователя, а также других участников проверки показаний на месте, недопустимы.

Для соблюдения указанного правила лицо, показания которого проверяются, должно всегда находиться впереди участников следственного действия. Это позволяет ему действовать самостоятельно, а также исключает возможность невольной подсказки со стороны кого-либо из участников следственного действия.

Находясь впереди других участников, лицо, чьи показания проверяются, имеет возможность указывать путь движения, и выбирать соответствующее направление самостоятельно.

Поскольку в обязанность понятых входит удостоверить добровольность и самостоятельность действий лица, чьи показания проверяются, то они должны двигаться следом за этим лицом и постоянно находиться поблизости от него.

За допрошенным лицом и понятыми идет следователь, а затем и все остальные участники проверки показаний на месте.

Такой порядок передвижения является наиболее оптимальным, он обеспечивает самостоятельность действий лица, показания которого проверяются, и служит гарантией объективности при производстве данного следственного действия.

По ходу движения лицо, показания которого проверяются, дает пояснения относительно указанного им маршрута и его связи с расследуемым событием.

По прибытии на место, которое указывает лицо, чьи показания проверяются, это лицо поясняет обстановку произошедшего здесь события. Желательно, чтобы ход проверки показаний на месте протекал в той же последовательности, в какой происходило расследуемое событие. Такой порядок дает возможность проследить логическую связь действий допрошенного лица и лучше уяснить обстоятельства события.

Участники и очевидцы расследуемого события (обвиняемый, потерпевший, свидетели) по-разному воспринимают обстановку места происшествия.

Восприятие обычно представляет собой некоторое целое, в котором каждая часть зависит от того окружения, в котором она дана, поэтому избирательность восприятия зависит и от направления движения человека.

Одни и те же участки местности выглядят по-разному, если смотреть на них с разных сторон; путь в одну сторону выглядит иначе, чем обратный путь.

Поэтому при проверке показаний на месте рекомендуется придерживаться того же порядка действий и направления движения, что и во время проверяемого события.

Пространственная ориентация человека зависит и от времени года. Если, например, допрошенное лицо побывало в незнакомой местности зимой, а проверяться его показания будут в летнее время, то затруднения этого лица в указании места происшествия и обстановки на нем вполне объяснимы.

Данное обстоятельство также должно учитываться следователем при производстве проверки показаний на месте, чтобы не оценить неуверенные действия и пояснения допрошенного лица как незнание им обстоятельств расследуемого события или умышленное искажение обстановки места происшествия.

При проверке показаний обстановка места происшествия оказывает заметное влияние на психику лица, показания которого проверяются.

Происходит узнавание обстановки места происшествия, расположения предметов, объектов относительно друг друга, вспоминаются отдельные обстоятельства события или детали обстановки, которые допрашиваемый не мог припомнить на допросе.

Припоминанию помогает и нахождение лица в тех местах, с которых оно наблюдало происходившее событие. Поэтому в ходе проверки показаний на месте рекомендуется предложить лицу, чьи показания проверяются, занять то же самое место, откуда оно наблюдало соответствующий эпизод происшествия.

Активной работе памяти способствует и воспроизведение отдельных действий, которые имели место в момент события.

Данную закономерность следует учитывать при производстве проверки показаний на месте и рекомендовать лицу демонстрировать отдельные действия в целях получения более полных, объективных результатов.

Для большей наглядности демонстрируемых действий приглашаются статисты, используются манекены, макеты, подлинные предметы обстановки или их аналоги.

Сильное психологическое воздействие оказывает восприятие обстановки места происшествия на лицо, давшее ложные показания.

Воспринимаемая реальность убеждает его в противоречивости данных им показаний, несоответствии их фактической обстановке места события и, как правило, вынуждает отказаться от них и дать правдивые показания об обстоятельствах расследуемого события.

Таким образом, проведение проверки показаний на месте является эффективным средство и против самооговора (с целью избавить действительного преступника от уголовной ответственности) и против ложных свидетельских показаний.

Но следует учитывать, что опытные преступники в целях уменьшения своей вины, умаления роли в содеянном дают ложные показания по отдельным, наиболее тяжелым эпизодам преступления, при этом, в основном, правильно описывая обстановку происшествия.

В таких случаях при проведении данного следственного действия необходимо детализировать пояснения лица, чьи показания проверяются, предложить показать и пояснить обстановку происшествия с нескольких сторон, учитывая, что с разных точек наблюдения обстановка места происшествия воспринимается и запоминается по-разному. В итоге при детальной проверке показаний на месте имеющиеся противоречия и несоответствия неизбежно выяснятся.

По прибытии на место происшествия следует выяснить у лица, чьи показания проверяются, какие изменения произошли в обстановке события, все ли объекты находятся на своем месте и какие из них отсутствуют.

Если это лицо назовет предметы, отсутствующие в момент проверки показаний на месте, укажет их бывшее местоположение, а также пояснит их связь с расследуемым событием, то это будет свидетельствовать об осведомленности допрошенного лица, как участника происшествия, при условии, конечно, если обстановка места события детально зафиксирована ранее при осмотре данного места происшествия и полностью совпадает с описанием ее в пояснениях лица, чьи показания проверяются.

Важно определить границы местности, где будет производиться проверка показаний. Проверка может заканчиваться на месте происшествия, после того как допрошенное лицо укажет обстановку события и даст соответствующие пояснения.

Но она может быть продолжена и в другом месте, имеющем отношение к расследуемому преступлению. Например, после указания места кражи подозреваемым проверка показаний может быть продолжена по пути ухода с места преступления, а также на месте, где происходил дележ украденных вещей.

Место окончания этого следственного действия определяется следователем, с учетом характера проверяемых показаний.

Если в процессе проверки показаний на месте лицо, показания которого проверяются, показывает обстановку и место события, которые не соответствуют его ранее данным показаниям, следователь напоминает ему об этих показаниях и предлагает указать именно те обстоятельства, о которых допрошенный сообщил ранее на допросе.

При этом следователю не рекомендуется высказывать оценочные суждения и заявлять лицу, показания которого проверяются, что его пояснения ложные или что он неправильно указывает обстановку места происшествия.

Если лицо, чьи показания проверяются, настаивает на правильности своих пояснений, то проверку показаний на месте следует продолжить.

Проверка показаний на месте — достаточно трудоемкое и сложное следственное действие, проведение которого требует значительного времени и организационных действий. Тем не менее, это один из эффективных, а зачастую, и незаменимых способов проверки достоверности показаний.

Источник

Показания обвиняемого, их проверка и оценка

Показания обвиняемого — это сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде, и зафиксированные в установленном законом порядке.

Дача показаний является для обвиняемого правом, а не обязанностью. Показания обвиняемого — не только источник доказательств, но и один из способов осуществления его права на защиту. Поэтому он не несет никакой ответственности за дачу заведомо ложных показаний или за отказ от дачи показаний.

Обвиняемый допрашивается на следствии после предъявления ему обвинения, а в суде — когда ему уже известно содержание обвинительного заключения или обвинительного акта. Показания обвиняемого имеют своим предметом: а) предъявленное ему обвинение; б) иные известные ему обстоятельства по делу; в) имеющиеся в деле доказательства.

Доказательственное значение показаний обвиняемого и особенности оценки его показаний обусловлены двумя факторами.

С одной стороны, обвиняемый, как правило, лучше, чем кто-либо другой, осведомлен обо всех обстоятельствах совершенного преступления.

С другой — обвиняемый чаще всего более, чем кто-нибудь, заинтересован в сокрытии этой информации или ее искажении, поскольку от исхода дела зависит его судьба.

Показания обвиняемого делятся на два вида: показания, в которых содержится признание им своей вины (полное или частичное), и показания, в которых эта вина отрицается.

Доказательственное значение имеет не сам факт признания обвиняемым своей вины, а конкретная информация об обстоятельствах совершения преступления. Голословное признание обвиняемым своей вины (от которого он может в любой момент отказаться) без приведения каких-либо конкретных фактов не может рассматриваться как доказательство.

Например, если обвиняемый заявляет, что он не оспаривает своей вины, но об обстоятельствах совершения преступления ничего не помнит ввиду сильного опьянения, то эти показания никакого доказательственного значения иметь не могут. Доказательством могут служить лишь сведения о конкретных обстоятельствах совершения преступления.

Эти сведения должны подтверждаться совокупностью собранных по делу доказательств. Признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью имеющихся доказательств по делу (ч. 2 ст. 77 УПК).

Закон этим правилом предупреждает переоценку значения признания обвиняемым своей вины и указывает на необходимость располагать совокупностью доказательств, свидетельствующих о достоверности сведений, сообщенных обвиняемым.

Таким образом, доказательством является не факт признания обвиняемым своей вины, а сообщаемые им сведения, свидетельствующие о его причастности к совершению преступления и объективно подтверждаемые в ходе проверки.

Рассмотрим теперь другой вид показаний подозреваемого, обвиняемого — отрицание ими своей вины. Такие показания тоже подлежат тщательной и всесторонней проверке, и все доводы обвиняемого должны быть либо опровергнуты, либо подтверждены. Если же ни того, ни другого не удалось и остались сомнения в наличии (отсутствии) каких-либо обстоятельств, то они толкуются в пользу обвиняемого.

Источник

Статья 77 УПК РФ. Показания обвиняемого

1. Показания обвиняемого — сведения, сообщенные им на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде в соответствии с требованиями статей 173, 174, 187 — 190 и 275 настоящего Кодекса.

2. Признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств.