zab.ru

Верховный суд РФ рассмотрел дисциплинарное дело бывшей судьи Хасанского районного суда Приморского края Светланы Волковой, ранее по жалобе СКР лишенной мантии за внепроцессуальное общение с адвокатом. Примечательно, что теперь уже бывший защитник в настоящий момент является фигурантом дела о мошенничестве.

На рассмотрение жалобы Волкова явилась в ВС в сопровождении представителя — юриста Ивана Шевырева. Еще один представитель судьи, адвокат Татьяна Лешунова, принимала участие в заседании по видеосвязи из Приморья. В дистанционном режиме выступал и их процессуальный оппонент из краевой квалифколлегии судей — председатель Приморской ККС, судья Приморского краевого суда Сергей Арнаут.

Как следовало из представленных материалов, в октябре 2020 года руководитель краевого СУ СКР сообщил в ККС о внепроцессуальном общении Волковой с адвокатом Леонидом Мельником. Проверка показала, что неформальные отношения длились как минимум с 2018 года.

В частности, адвокат навещал судью в больнице, подвозил ее в магазин за покупками, пересекался с ней в ресторанах. Волкова не посчитала нужным поставить в известность свое руководство. В свою очередь Мельник активно бравировал связями в Хасанском суде.

Так, адвокат пообещал одному из своих подзащитных устроить за 300 тыс. рублей мягкую меру пресечения с помощью «знакомого» судьи. Волкова как раз должна была рассматривать это ходатайство. Однако в итоге Мельника задержали, он стал обвиняемым по делу о мошенничестве.

В декабре прошлого года его статус был прекращен.

Следствие пришло к выводу, что судья все-таки не имела отношения к криминальной схеме. Правда, выйти сухой из воды у нее не получилось. В феврале этого года по итогам проверки ККС единогласным решением досрочно прекратила судейские полномочия Волковой и лишила ее 6-го квалифкласса. Судья обжаловала решение в Дисциплинарной коллегии ВС РФ. 

— Да, я совершила дисциплинарный проступок и раскаиваюсь, — заметно нервничая, произнесла срывающимся голосом Волкова, когда ей предоставили слово, – Но я не согласна с выводами и считаю, что при вынесении решения ККС не учла целый ряд факторов. 

Что это за факторы, стало понятно, когда суд перешел к изучению материалов.

Довольно много места в деле заняли положительные характеристики на Волкову из самых разных организаций — ФСИН, ФССП, общеобразовательной школы по месту учебы детей (Волкова в одиночку воспитывает двух дочерей-школьниц). «Зарекомендовала себя исключительно с положительной стороны.

Всегда тактична, вежлива, внимательна и никогда не допускает некорректных высказываний. В быту ведет себя скромно. За время своей работы укрепила веру граждан района в правосудие», — изобиловали лестными формулировками справки. 

Представители Волковой указывали на процессуальные моменты. Шевырев настаивал на том, что истек срок давности привлечения его доверительницы к ответственности. Лешунова говорила, что решение краевой ККС неубедительно, необоснованно, лишено какой-либо конкретики, а потому не может быть законным. 

Глава приморской ККС Арнаут внешне проигрывал команде Волковой. Он довольно монотонно и не всегда понятно перечислял доводы, из которых исходила квалифколлегия, принимая решение. 

— Административный истец считает, что срок давности истек. Но квалифколлегия придерживается иного мнения. Мы, принимая решение, исходили из того, что Волковой совершен длящийся дисциплинарный проступок.

Непроцессуальное общение между судьей и адвокатом имело место с 2018 года по настоящее время, что Волкова сама и подтвердила.

А то, что общение происходило по разным делам, никоим образом не ставит под сомнение выводы коллегии, — сказал он.

К прениям перешли через 2,5 часа после начала заседания. Волкова призвала суд обратить внимание на свое 14-летнее безупречное судейское прошлое и статус матери-одиночки с ипотекой. Ее представители назвали решение краевой ККС однозначно несправедливым и не подлежащим удовлетворению. Арнаут не добавил ничего нового: «Мы считаем, что принятое нами решение адекватно проступку».

Тройка судей ДК под руководством судьи ВС РФ Михаила Жубрина посовещалась довольно короткое время, прежде чем принять решение. В удовлетворении жалобы Волковой было отказано.

«Качнуть кресло под Бастрыкиным». Адвокат Итальянца уверен, что суть дела против его подзащитного в борьбе силовых ведомств

На фото: Андрей Кочуйков, Итальянец

Опубликовал(а): Ян Шпильман 27-09-2018, 16:50

2 153

0

Константин Трапаидзе рассказал, почему в громком деле очень много моментов, «шитых белыми нитками».

Мосгорсуд 26 сентября должен был рассмотреть жалобу на приговор Захария Калашова, известного как «вор в законе» Шакро Молодой, и других фигурантов резонансного дела. Однако заседание было отложено. Как завил FLB адвокат подручного Шакро, Андрея Кочуйкова (Итальянец), Константин Трапаидзе, перенесли слушание по техническим причинам. Однако само дело «шито белыми нитками». 

В частности, Трапаидзе уверен, что «соль» всей истории вокруг перестрелки на Рочдельской в сведении счетов между силовыми ведомствами. 

«В данном случае одному из подразделений одной спецслужбы нужно было «качнуть кресло» под господином Бастрыкиным (руководителем СК РФ — Прим. ред.). И при помощи этого дела они своего добились.

А само по себе это дело, возбужденное о вымогательстве, «яйца выеденного» не стоит. Никакого вымогательства не было.

В приобщенной к судебным материалам аудиозаписи разговора нет ни одного слова, позволяющего квалифицировать произошедшее как вымогательство», — завил Трапаидзе. 

Он назвал произошедшее на Рочдельской бытовым конфликтом, и напомнил, что его подзащитный приехал на разборки, так как «его дама сердца» Фатима Мисикова испугалась угроз и позвонила ему. 

Адвокат подчеркнул, что его клиент пытался разговаривать с Эдуардом Буданцевым, который «крышевал» владелицу ресторана Elements Жанну Ким, однако тот на контакт не пошел, начал отвечать матом, оскорблять. 

«Кочуйков должен был понести наказание, если кого-то оскорблял, но не за вымогательство.

В свою очередь, Буданцев должен нести ответственность за убийство двух молодых ребят и причинение тяжкого вреда здоровью еще одному человеку (он остался инвалидом-колясочником).

На записи видно, как он методично расстреливал людей, которые убегали. Даже следователи, которые с самого начала вели это дело, говорили: «Там чистая 105-я!», — напоминает Трапаидзе. 

Что касается приговоров в отношении высокопоставленных сотрудников СКР Дениса Никандрова, Михаила Максименко и Александра Ламонова, адвокат уверен, что именно они были главной целью определенных структур в этой истории, поскольку их «вели» изначально.

Но чтобы вынести им обвинительные приговоры, необходимо было вытащить Буданцева, уверен Трапаидзе. Поскольку, если бы Буданцева признали убийцей, то значит правильно, что сотрудники СКР смягчили статью Кочуйкову.

В таком бы случае Никандрова, Ламонова и Максименко «не прижали». 

Что касается Захария Калашова, то он вообще неизвестно как оказался фигурантом дела, говорит адвокат. 

«Даже Жанна Ким сказала, что она не слышала этой фамилии. То, что звучало в суде, выглядело крайне неубедительно», — прокомментировал Трапаидзе. 

Напомним, что по делу о вымогательстве у Жанны Ким сроки получили 14 человек. Как постановил суд, все они пытались получить с ресторатора Жанны Ким деньги и заведение Elements, вмешавшись в ее конфликт с дизайнером Фатимой Мисиковой. В результате конфликта вечером 14 декабря 2015 года в ресторане произошла перестрелка — двое убитых (оба Буданцевым), восемь раненых.

Всех участников перестрелки, включая Андрея Кочуйкова, арестовали. Впоследствии СКР освободил от уголовной ответственности Эдуарда Буданцева и трех его коллег «в связи с отсутствием в их действиях состава преступления», квалифицировав их как «совершенные при превышении пределов самообороны».

«Поперек горла». Чем известен адвокат Иван Павлов и за что его задержали

Утром 30 апреля в номере московской гостиницы, где остановился адвокат, глава независимого объединения юристов «Команда 29» Иван Павлов, прошел обыск при участии сотрудников ФСБ.

После Павлова задержали и отвезли на допрос. Следственные действия связаны с разглашением данных по делу журналиста Ивана Сафронова.

«Сноб» рассказывает, чем известен Павлов и почему силовики пришли не только к нему, но и к его коллегам

Адвокат Иван Павлов (справа) после обыска в номере гостиницы по делу о разглашении данных предварительного расследования Эмин Джафаров/Коммерсантъ

Иван Павлов родился в 1971 году Санкт-Петербурге, в 1997 году окончил юридический факультет СПбГУ, защитил кандидатскую диссертацию на тему «Правовое обеспечение доступа к официальной информации в Российской Федерации».

По словам Евгения Смирнова, адвоката и давнего друга задержанного, сначала к Павлову обращались как к специалисту по вопросам разглашения информации, а затем он решил защищать людей, которых обвиняли в раскрытии государственной тайны.

Первым громким делом Павлова (совместно с Юрием Шмидтом) стал процесс по делу эколога, капитана 1-го ранга Александра Никитина. В 1996 году Никитин опубликовал доклад, в котором говорилось о пяти ядерных авариях и 13 аварийных происшествиях на российских атомных подводных лодках. Силовики сочли эту информацию гостайной. Дело дошло до Верховного суда, где Никитина оправдали.

В 2015 году Павлов вместе с Сергеем Бадамшиным защищал россиянку Светлану Давыдову из Смоленской области, которую обвиняли в госизмене в пользу Украины. По данным ФСБ, в 2014 году женщина заметила, что воинская часть ГРУ, расположенная недалеко от ее дома, опустела.

А позже услышала в маршрутном такси телефонный разговор человека в форме, который говорил, что военных перебрасывают в Москву, а оттуда — в командировку. Светлана решила, что речь идет об отправке военных на Донбасс, и сообщила об этом в посольство Украины.

Процесс начался в январе, а уже в марте Павлов рассказал, что с женщины сняты все обвинения в госизмене.

В феврале 2015 года Павлов создал неформальное правозащитное объединение «Команда 29», в которое вошли юристы и журналисты. Своей целью организация называла «отстаивание справедливости в делах, которые касаются свободы информации (ст.

29 Конституции РФ) и/или госбезопасности (глава 29 Уголовного кодекса РФ)».

В 2019 году команда довела до Верховного суда и выиграла дело гражданина России, который два года не мог получить доступ к личной карточке репрессированного деда, а этой весной выиграла дело в ЕСПЧ, защищая бывшего инженера ГРУ, которого в России признали госизменником за отправленное в Швецию резюме.

В том же году Павлов предпринял попытку признать незаконными действия президента России.

После того, как 28 мая Владимир Путин подписал указ о том, что потери личного состава Минобороны в мирное время становятся государственной тайной, Павлов направил в Верховный суд заявление — в нем говорилось, что указ президента противоречит законодательству.

Юрист заявил, что указ Путина связан с военными действиями на Юго-Востоке Украины, а его цель — «пресечь любые попытки объективного освещения конфликта, которые могут вступить в противоречие с официальной версией».

Кроме того, отмечал Павлов, из-за указа могут пострадать журналисты, освещающие боевые действия, поскольку они не знают, что в их репортажах и сообщениях окажется гостайной, а что нет. Верховный суд отказал Павлову в признании указа незаконным.

В том же году сотрудники ФСБ задержали жительницу Краснодарского края Оксану Севастиди, а в марте 2016-го осудили ее на семь лет за государственную измену.

Женщину обвинили в том, что перед вооруженным конфликтом в Южной Осетии (2008 год) она написала смс-сообщение знакомому из Грузии, рассказав, как видела российскую военную технику, движущуюся в сторону грузинской границы. Севастиди взялись защищать Иван Павлов и его коллега по «Команде 29» Евгений Смирнов.

Они настаивали на освобождении россиянки из-под стражи. 7 марта 2016 года, перед проверкой приговора в Верховном суде, женщину помиловал Владимир Путин, и она вышла на свободу.

В июле 2020 года силовики задержали журналиста, на тот момент — советника главы «Роскосмоса» Дмитрия Рогозина Ивана Сафронова.

Тогда ФСБ сообщила, что Сафронов выполнял задание одной их спецслужб НАТО, передавая ей «сведения о военно-техническом сотрудничестве, обороне и безопасности РФ», которые относятся к государственной тайне. Адвокатом Сафронова стал Иван Павлов.

Он сразу указал на странности в громком деле: например, дело было возбуждено 6 июля, а уже на следующий день в нем было целых семь прошитых и пронумерованных томов.

Летом того же года Павлов заявил, что «ФСБ захватила шпиономания», а «под угрозой привлечения по этой статье теперь находится чуть ли не каждый [гражданин России]». Сегодня, во время обыска у адвоката, Ивану Сафронову продлили срок содержания под стражей до 7 июля.

Павлов выступал защитником физика Виктора Кудрявцева, награжденного Премией правительства РФ за создание плавучего космодрома. Ученого, как и многих подзащитных адвоката, обвиняли в госизмене. Защите удалось добиться освобождения физика из-под стражи под подписку о невыезде. Павлов отмечал, что в СИЗО состояние ученого сильно ухудшилось. 29 апреля Кудрявцев умер. 

Также Иван Павлов представляет интересы Фонд борьбы с коррупцией* (ФБК*), который прокуратура требует признать экстремистской организацией.

По мнению ведомства, «под прикрытием либеральных лозунгов» фонд* занимается «формированием условий для дестабилизации социальной и общественно-политической ситуации» в России.

27 апреля суд ограничил деятельность ФБК*. Через три дня адвокат Иван Павлов был задержан.

Иван Павлов (без маски) на суде по делу Ивана Сафронова Пресс-служба суда

С чем могут быть связаны обыски и задержание Павлова

Обыски прошли не только в гостинице, где остановился Павлов, но и у его жены, а также в офисе «Команды 29» в Санкт-Петербурге.

Официальной причиной обысков называется тот факт, что после задержания Сафронова адвокат Павлов «без согласия следователя» передал «Ведомостям» копию постановления о привлечении советника главы «Роскосмоса» в качестве обвиняемого и «организовал размещение» документа на сайте СМИ. 

Комментируя задержание Павлова, Евгений Смирнов рассказал, что следователь ФСБ Александр Чабан, который ведет дело Ивана Сафронова, угрожал главе «Команды 29»: «Он говорил в лицо — вы нам стоите поперек горла, мы сделаем все, чтобы вас посадить». В интервью «Медузе»** Смирнов сообщил, что за ним и Павловым последние дни следили: «В принципе, это совершенно очевидно, что они [ФСБ] долго и планомерно по нам работали — в последние дни за мной и Иваном была слежка».

Правозащитница Зоя Светова заявила, что защитить адвоката можно, «если большинство смелых, честных и профессиональных коллег впишутся за Ивана Павлова и заявят о несогласии с обысками и преследованиями».

Российские адвокаты опубликовали письмо в защиту Павлова, заявив, что сегодняшние обыски и задержания «направлены исключительно на запугивание Ивана и его коллег, чтобы принудить их к отказу от активной позиции при защите своих доверителей».

• Адвокат Михаил Беньяш, который знаком с Иваном Павловым с 2017 года, рассказал «Снобу», что многие адвокаты отказывались работать с делами, за которые брался он: «Обыск — это репрессии, запугивание, [само] уголовное дело может не дойти до суда, но зато [силовики] получают вывернутый наизнанку офис, вывернутые адвокатские досье, которые содержат адвокатскую тайну».
• * Организация признана Минюстом иностранным агентом**СМИ признано Минюстом иностранным агентом
• Подготовил Алексей Синяков
• Вам может быть интересно: 
• Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь

Университет Риторики и Ораторского Мастерства (тренинги, курсы, семинары)

 Федор Никифорович Плевако, один из самых известных российских адвокатов, которого современники прозвали «московским златоустом».

Здесь приведены несколько примеров знаменитого красноречия Плевако.

«20 минут»

Очень известна защита адвокатом Ф.Н.Плевако владелицы небольшой лавчонки, полуграмотной женщины, нарушившей правила о часах торговли и закрывшей торговлю на 20 минут позже, чем было положено, накануне какого-то религиозного праздника.

Заседание суда по ее делу было назначено на 10 часов. Суд вышел с опозданием на 10 минут. Все были налицо, кроме защитника — Плевако. Председатель суда распорядился разыскать Плевако. Минут через 10 Плевако, не торопясь, вошел в зал, спокойно уселся на месте защиты и раскрыл портфель.

Председатель суда сделал ему замечание за опоздание. Тогда Плевако вытащил часы, посмотрел на них и заявил, что на его часах только пять минут одиннадцатого. Председатель указал ему, что на стенных часах уже 20 минут одиннадцатого.

Плевако спросил председателя: — А сколько на ваших часах, ваше превосходительство? Председатель посмотрел и ответил:

• — На моих пятнадцать минут одиннадцатого. Плевако обратился к прокурору:
• — А на ваших часах, господин прокурор?
• Прокурор, явно желая причинить защитнику неприятность, с ехидной улыбкой ответил:
• — На моих часах уже двадцать пять минут одиннадцатого.
• Он не мог знать, какую ловушку подстроил ему Плевако и как сильно он, прокурор, помог защите.

Судебное следствие закончилось очень быстро. Свидетели подтвердили, что подсудимая закрыла лавочку с опозданием на 20 минут. Прокурор просил признать подсудимую виновной. Слово было предоставлено Плевако. Речь длилась две минуты. Он заявил:

— Подсудимая действительно опоздала на 20 минут. Но, господа присяжные заседатели, она женщина старая, малограмотная, в часах плохо разбирается. Мы с вами люди грамотные, интеллигентные.

А как у вас обстоит дело с часами? Когда на стенных часах — 20 минут, у господина председателя — 15 минут, а на часах господина прокурора — 25 минут. Конечно, самые верные часы у господина прокурора. Значит, мои часы отставали на 20 минут, и поэтому я на 20 минут опоздал.

А я всегда считал свои часы очень точными, ведь они у меня золотые, мозеровские.

Так если господин председатель, по часам прокурора, открыл заседание с опозданием на 15 минут, а защитник явился на 20 минут позже, то как можно требовать, чтобы малограмотная торговка имела лучшие часы и лучше разбиралась во времени, чем мы с прокурором?

Присяжные совещались одну минуту и оправдали подсудимую.

«15 лет несправедливой попреки»

Однажды к Плевако попало дело по поводу убийства одним мужиком своей бабы. На суд Плевако пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе, причeм безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до защиты, Плевако встал и произнес:

1. — Господа присяжные заседатели!
2. В зале начал стихать шум. Плевако опять:
3. — Господа присяжные заседатели!
4. В зале наступила мертвая тишина. Адвокат снова:
5. — Господа присяжные заседатели!
6. В зале прошел небольшой шорох, но речь не начиналась. Опять:
7. — Господа присяжные заседатели!
8. Тут в зале прокатился недовольный гул заждавшегося долгожданного зрелища народа. А Плевако снова:
9. — Господа присяжные заседатели!
10. Тут уже зал взорвался возмущеннием, воспринимая все как издевательство над почтенной публикой. А с трибуны снова:
11. — Господа присяжные заседатели!

Началось что-то невообразимое. Зал ревел вместе с судьей, прокурором и заседателями. И вот наконец Плевако поднял руку, призывая народ успокоиться.

— Ну вот, господа, вы не выдержали и 15 минут моего эксперимента. А каково было этому несчастному мужику слушать 15 лет несправедливые попреки и раздраженное зудение своей сварливой бабы по каждому ничтожному пустяку?!

Зал оцепенел, потом разразился восхищенными аплодисментами.

Мужика оправдали.

«Отпускание грехов»

Однажды он защищал пожилого священника, обвиненного в прелюбодеянии и воровстве. По всему выходило, что подсудимому нечего рассчитывать на благосклонность присяжных. Прокурор убедительно описал всю глубину падения священнослужителя, погрязшего в грехах. Наконец, со своего места поднялся Плевако.

Речь его была краткой: «Господа присяжные заседатели! Дело ясное. Прокурор во всем совершенно прав. Все эти преступления подсудимый совершил и сам в них признался. О чем тут спорить? Но я обращаю ваше внимание вот на что. Перед вами сидит человек, который тридцать лет отпускал вам на исповеди грехи ваши.

Теперь он ждет от вас: отпустите ли вы ему его грех?»

Нет надобности уточнять, что попа оправдали.

30 копеек

Суд рассматривает дело старушки, потомственной почетной гражданки, которая украла жестяной чайник стоимостью 30 копеек. Прокурор, зная о том, что защищать ее будет Плевако, решил выбить почву у него из-под ног, и сам живописал присяжным тяжелую жизнь подзащитной, заставившую ее пойти на такой шаг.

Прокурор даже подчеркнул, что преступница вызывает жалость, а не негодование. Но, господа, частная собственность священна, на этом принципе зиждится мироустройство, так что если вы оправдаете эту бабку, то вам и революционеров тогда по логике надо оправдать. Присяжные согласно кивали головами, и тут свою речь начал Плевако.

Он сказал: «Много бед, много испытаний пришлось претерпеть России за более чем тысячелетнее существование. Печенеги терзали ее, половцы, татары, поляки. Двунадесять языков обрушились на нее, взяли Москву. Все вытерпела, все преодолела Россия, только крепла и росла от испытаний. Но теперь… Старушка украла старый чайник ценою в 30 копеек.

Этого Россия уж, конечно, не выдержит, от этого она погибнет безвозвратно…»

Старушку оправдали.

Туфли я сняла!

В дополнение к истории об известном адвокате Плевако. Защищает он мужика, которого проститутка обвинила в изнасиловании и пытается по суду получить с него значительную сумму за нанесенную травму. Обстоятельства дела: истица утверждает, что ответчик завлек ее в гостиничный номер и там изнасиловал. Мужик же заявляет, что все было по доброму согласию. Последнее слово за Плевако.

«Господа присяжные,» — заявляет он. «Если вы присудите моего подзащитного к штрафу, то прошу из этой суммы вычесть стоимость стирки простынь, которые истица запачкала своими туфлями».

Проститутка вскакивает и кричит: «Неправда! Туфли я сняла!!!»

В зале хохот. Подзащитный оправдан.

«Знамение»

Великому русскому адвокату Ф.Н. Плевако приписывают частое использование религиозного настроя присяжных заседателей в интересах клиентов. Однажды он, выступая в провинциальном окружном суде, договорился со звонарем местной церкви, что тот начнет благовест к обедне с особой точностью.

Речь знаменитого адвоката продолжалось несколько часов, и в конце Ф. Н. Плевако воскликнул: Если мой подзащитный невиновен, Господь даст о том знамение!

И тут зазвонили колокола. Присяжные заседатели перекрестились. Совещание длилось несколько минут, и старшина объявил оправдательный вердикт.

Дело Грузинского

Настоящее дело было рассмотрено Острогожским окружным судом 29- 30 сентября 1883г. Князь Г.И. Грузинский обвинялся в умышленном убийстве бывшего гувернера своих детей, впоследствии управляющего имением жены Грузинского — Э.Ф. Шмидта.

Предварительным следствием было установлено следующее. Э.Ф. Шмидт, приглашенный Грузинским последнего.

После того как Грузинский потребовал от жены прекратить всякие отношения в качестве гувернера, очень быстро сближается с женой с гувернером, а его самого уволил, жена заявила о невозможности дальнейшего проживания с Грузинским и потребовала выдела части принадлежащего ей имущества.

Поселившись в отведенной ей усадьбе, она пригласила к себе в качестве управляющего Э.Ф. Шмидта. Двое детей Грузинского после раздела некоторое время проживали с матерью в той же усадьбе, где управляющим был Шмидт. Шмидт нередко пользовался этим для мести Грузинскому.

Последнему были ограничены возможности для свиданий с детьми, детям о Грузинском рассказывалось много компрометирующего. Будучи вследствие этого постоянно в напряженном нервном состоянии при встречах со Шмидтом и с детьми, Грузинский во время одной из этих встреч убил Шмидта, выстрелив в него несколько раз из пистолета.

Плевако, защищая подсудимого, очень последовательно доказывает отсутствие в его действиях умысла и необходимость их квалификации как совершенных в состоянии умоисступления. Он делает упор на чувства князя в момент совершения преступления, на его отношения с женой, на любовь к детям.

Он рассказывает историю князя, о его встрече с «приказчицей из магазина», об отношениях со старой княгиней, о том, как князь заботился о своей жене и детях. Подрастал старший сын, князь его везет в Петербург, в школу. Там он заболевает горячкой.

Князь переживает три приступа, во время которых он успевает вернуться в Москву — «Нежно любящему отцу, мужу хочется видеть семью».

«Тут-то князю, еще не покидавшему кровати, пришлось испытать страшное горе.

Раз он слышит — больные так чутки — в соседней комнате разговор Шмидта и жены: они, по-видимому, перекоряются; но их ссора так странна: точно свои бранятся, а не чужие, то опять речи мирные…, неудобные… Князь встает, собирает силы…, идет, когда никто его не ожидал, когда думали, что он прикован к кровати… И что же. Милые бранятся — только тешатся: Шмидт и княгиня вместе, нехорошо вместе…

Князь упал в обморок и всю ночь пролежал на полу. Застигнутые разбежались, даже не догадавшись послать помощь больному. Убить врага, уничтожить его князь не мог, он был слаб… Он только принял в открытое сердце несчастье, чтобы никогда с ним не знать разлуки»

Плевако утверждает, что он бы еще не осмелился обвинять княгиню и Шмидта, обрекать их на жертву князя, если бы они уехали, не кичились своей любовью, не оскорбляли его, не вымогали у него деньги, что это «было бы лицемерием слова».

Княгиня живет в ее половине усадьбы. Потом она уезжает, оставляя детей у Шмидта. Князь разгневан: он забирает детей. Но тут происходит непоправимое. «Шмидт, пользуясь тем, что детское белье — в доме княгини, где живет он, с ругательством отвергает требование и шлет ответ, что без 300 руб.

залогу не даст князю двух рубашек и двух штанишек для детей. Прихлебатель, наемный любовник становится между отцом и детьми и смеет обзывать его человеком, способным истратить детское белье, заботится о детях и требует с отца 300 руб. залогу.

Не только у отца, которому это сказано, — у постороннего, который про это слышит, встают дыбом волосы!» На следующее утро князь увидел детей в измятых рубашонках. «Сжалось сердце у отца.

Отвернулся он от этих говорящих глазок и — чего не сделает отцовская любовь — вышел в сени, сел в приготовленный ему для поездки экипаж и поехал… поехал просить у своего соперника, снося позор и унижение, рубашонок для детей своих».

Шмидт же ночью, по показаниям свидетелей, заряжал ружья. При князе был пистолет, но это было привычкой, а не намерением. «Я утверждаю, — говорил Плевако, — что его ждет там засада. Белье, отказ, залог, заряженные орудия большого и малого калибра — все говорит за мою мысль».

Он едет к Шмидту. «Конечно, душа его не могла не возмутиться, когда он завидел гнездо своих врагов и стал к нему приближаться. Вот оно — место, где, в часы его горя и страдания, они — враги его — смеются и радуются его несчастью.

Вот оно — логовище, где в жертву животного сластолюбия пройдохи принесены и честь семьи, и честь его, и все интересы его детей.

Вот оно — место, где мало того, что отняли у него настоящее, отняли и прошлое счастье, отравляя его подозрениями…

Не дай бог переживать такие минуты!

В таком настроении он едет, подходит к дому, стучится в. дверь.

Его не пускают. Лакей говорит о приказании не принимать.

Князь передает, что ему, кроме белья, ничего не нужно.

Но вместо исполнения его законного требования, вместо, наконец, вежливого отказа, он слышит брань, брань из уст полюбовника своей жены, направленную к нему, не делающему со своей стороны никакого оскорбления.

Вы слышали об этой ругани: «Пусть подлец уходит, не смей стучать, это мой дом! Убирайся, я стрелять буду».

Все существо князя возмутилось. Враг стоял близко и так нагло смеялся. О том, что он вооружен, князь мог знать от домашних, слышавших от Цыбулина. А тому, что он способен на все злое — князь не мог не верить».

Он стреляет. «Но, послушайте, господа, — говорит защитник, — было ли место живое в душе его в эту ужасную минуту». «Справиться с этими чувствами князь не мог.

Слишком уж они законны, эти им» «Муж видит человека, готового осквернить чистоту брачного ложа; отец присутствует при сцене соблазна его дочери; первосвященник видит готовящееся кощунство, — и, кроме них, некому спасти право и святыню.

В душе их поднимается не порочное чувство злобы, а праведное чувство отмщения и защиты поругаемого права. Оно — законно, оно свято; не поднимись оно, они — презренные люди, сводники, святотатцы!»

Заканчивая свою речь, Федор Никифорович сказал: «О, как бы я был счастлив, если бы, измерив и сравнив своим собственным разумением силу его терпения и борьбу с собой, и силу гнета над ним возмущающих душу картин его семейного несчастья, вы признали, что ему нельзя вменить в вину взводимое обвинение, а защитник его — кругом виноват в недостаточном умении выполнить принятую на себя задачу…»

Присяжные вынесли оправдательный вердикт, признав, что преступление было совершено в состоянии умоисступления.

Начинай!

Из воспоминаний о Плевако… Раз обратился к нему за помощью один богатый московский купец. Плевако говорит: «Я об этом купце слышал. Решил, что заломлю такой гонорар, что купец в ужас придет. А он не только не удивился, но и говорит:

— Ты только дело мне выиграй. Заплачу, сколько ты сказал, да еще удовольствие тебе доставлю.

— Какое же удовольствие?

— Выиграй дело, — увидишь.

Дело я выиграл. Купец гонорар уплатил. Я напомнил ему про обещанное удовольствие. Купец и говорит:

• — В воскресенье, часиков в десять утра, заеду за тобой, поедем.
• — Куда в такую рань?
• — Посмотришь, увидишь.

— Настало воскресенье. Купец за мной заехал. Едем в Замоскворечье. Я думаю, куда он меня везет. Ни ресторанов здесь нет, ни цыган. Да и время для этих дел неподходящее. Поехали какими-то переулками. Кругом жилых домов нет, одни амбары и склады. Подъехали к какому-то складу. У ворот стоит мужичонка. Не то сторож, не то артельщик. Слезли.

1. Купчина спрашивает у мужика:
2. — Готово?
3. — Так точно, ваше степенство.
4. — Веди…

Идем по двору. Мужичонка открыл какую-то дверь. Вошли, смотрю и ничего не понимаю. Огромное помещение, по стенам полки, на полках посуда.

Купец выпроводил мужичка, раздел шубу и мне предложил снять. Раздеваюсь. Купец подошел в угол, взял две здоровенные дубины, одну из них дал мне и говорит:

— Начинай.

— Да что начинать?

— Как что? Посуду бить!

— Зачем бить ее? Купец улыбнулся.

— Начинай, поймешь зачем… Купец подошел к полкам и одним ударом поломал кучу посуды. Ударил и я. Тоже поломал.

Стали мы бить посуду и, представьте себе, вошел я в такой раж и стал с такой яростью разбивать дубиной посуду, что даже вспомнить стыдно.

Представьте себе, что я действительно испытал какое-то дикое, но острое удовольствие и не мог угомониться, пока мы с купчиной не разбили все до последней чашки. Когда все было кончено, купец спросил меня:

— Ну что, получил удовольствие? Пришлось сознаться, что получил».

Адвокат добился оправдания полицейского, действия которого якобы помешали возбудить уголовное дело

Как стало известно «АГ», 18 июня Верховный Суд Республики Калмыкия оставил в силе оправдательный приговор сотруднику полиции, которого обвиняли в превышении должностных полномочий из-за составления рапорта о добровольной выдаче гражданином оружия.

Булат Бисекенов занимал должность инспектора патрульно-постовой службы полиции мобильного взвода ОБ ППС УМВД России по г. Элисте. 19 октября 2018 г. он вместе с В. заступил на дежурство.

Примерно в 22 часа коллеги попросили его помочь в задержании гражданина А., у которого, как выяснилось при задержании, было при себе огнестрельное оружие. После того как А.

был доставлен на пост полиции, Булат Бисекенов составил рапорт о добровольной выдаче гражданином пистолета и 8 патронов и приобщил его к материалам проверки.

В дальнейшем следствие посчитало, что А. добровольно оружие не выдавал, а Булат Бисекенов тем самым хотел скрыть от учета преступление, предусмотренное ч. 1 ст.

222 «Незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов» УК. Из-за действий полицейского было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении А.

В связи с этим Булату Бисекенову было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК.

В Элистинском городском суде Республики Калмыкия Булат Бисекенов пояснил, что вместе с ним и А. в здание поста полиции прибыла также следственно-оперативная группа. Ответственный от УМВД России по г. Элиста Д. Сангилов сказал следователю Р. Бамбушевой провести смотр места происшествия и составить протокол, а также сообщил, что будет добровольная выдача оружия.

В свою очередь Р. Бамбушева разъяснила А. его права, в том числе и на добровольную выдачу оружия. Тот согласился и достал пистолет, из магазина которого были извлечены 8 патронов. Изъятие оружия следователь зафиксировала в протоколе осмотра места происшествия, после чего все стали собираться уходить. В тот момент, по словам обвиняемого, Д.

Сангилов велел ему составить рапорт о том, что во время дежурства от А. поступило сообщение о добровольной выдаче пистолета.

На вопрос о том, почему это должен сделать именно он, Сангилов ответил, что Бисекенов является старшим административной зоны, старшим по должности и званию, кроме того, остальные сотрудники ППС не имели опыта составления служебных документов.

Часть свидетелей стороны обвинения указывали на то, что А. добровольно выдал оружие. Другие не помнили самой ситуации.

Со стороны защиты был допрошен Э. Манжеев, который пояснил, что ранее был дознавателем отдела дознания УМВД России по г. Элисте. В октябре 2018 г. руководством УМВД ему был отписан материал по факту изъятия пистолета у А., в котором были рапорт Булата Бисекенова и объяснения задержанного. 26 октября 2018 г.

на основании представленных материалов Манжеев вынес постановление о возбуждении уголовного дела в отношении неустановленного лица по факту сбыта оружия, в рамках которого им направлялись запросы о проведении ОРМ с целью получения оперативно значимой информации о пистолете, о его владельцах и о его происхождении, а также был допрошен А.

12 ноября 2018 г. Манжеев принял решение об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении А., так как добровольная выдача оружия исключает уголовное преследование. При этом он отметил в суде, что решение было принято, исходя из совокупности представленных документов, – только рапорта Бисекенова было бы недостаточно для этого.

Заслушав стороны, суд заметил, что предъявленное обвинение не содержит указания на нарушение Булатом Бисекеновым конкретных пунктов его должностной инструкции либо статей Закона о полиции как элемента объективной стороны преступления. В нем перечислены лишь нормативные акты, которые регламентируют его деятельность в качестве инспектора ППС. В обвинительном заключении не конкретизировано, в чем выразилось превышение должностных полномочий.

Согласно показаниям свидетелей, указал суд, А. еще при задержании согласился выдать оружие.

Доводы о том, что рапорт о добровольной выдаче оружия Булат Бисекенов написал по указанию следователя, подтверждаются показаниями свидетеля и не опровергнуты стороной обвинения.

Напротив, в обвинительном заключении указано, что Бисекенов не по собственной инициативе, а именно по указанию неустановленного должностного лица написал рапорт.

Суд посчитал, что действия Бисекенова не носили явный, т.е.

очевидный, существенный и грубый характер, свидетельствующий о превышении им должностных полномочий, а были вызваны исполнением указания вышестоящего должного лица и соответствовали фактическим обстоятельствам.

Факт добровольной выдачи оружия у него сомнений не вызывал, так как при нем на стационарном посту полиции в ходе осмотра следователем места происшествия произошла добровольная выдача А. пистолета и патронов.

Первая инстанция указала, что причиненный преступлением вред должен быть реальным и находится в причинной связи с совершенными должностным лицом действиями, явно выходящими за пределы его полномочий.

Выводы о причинении вреда не могут быть общими и абстрактными, они должны быть продемонстрированы в судебном заседании убедительным образом и подкреплены доказательствами.

Однако таких обстоятельств установлено не было.

Суд заметил, что в 10 февраля 2020 г. уголовное дело в отношении А. по ч. 1 ст. 222 УК все-таки было возбуждено, Элистинский городской суд вынес обвинительный приговор, который вступил в силу 7 июля 2020 г.

Осужденному было назначено наказание в виде ограничения свободы сроком на один год.

Таким образом, еще до возбуждения уголовного дела в отношении Бисекенова заместитель прокурора признал незаконным постановление дознавателя об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении А., указал суд.

Первая инстанция посчитала, что утверждение стороны обвинения о том, что действия Булата Бисекенова, явно выходящие за пределы его полномочий, повлекли укрытие от учета преступления, предусмотренного ч.

1 ст. 222 УК, и незаконное освобождение А. от уголовной ответственности, не нашло свое подтверждение. Таким образом, суд оправдал полицейского и разъяснил ему право на реабилитацию и возмещение вреда.

Гособвинитель подал апелляционную жалобу, однако Верховный Суд Республики Калмыкия заметил, что, вопреки доводам стороны обвинения, сам по себе рапорт Бисекенова не освобождал А. от уголовной ответственности за незаконное хранение оружия.

При этом в должностные обязанности Булата Бисекенова не входило самостоятельно проводить проверку сообщения о преступлении, выяснять обстоятельства обнаружения пистолета и принимать решение об освобождении А. от уголовной ответственности.

«Не нашли своего подтверждения доводы прокурора об укрытии Бисекеновым преступления, поскольку по факту обнаружения пистолета на основании рапорта оперативного дежурного дежурной части была проведена проверка дознавателем», – указала апелляция.

При таких обстоятельствах, посчитал суд, действия Бисекенова не повлекли за собой существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, каких-либо данных, свидетельствующих, что он воспрепятствовал нормальному функционированию органов внутренних дел РФ при реализации полномочий в уголовно-правовой сфере, создавал у граждан мнение о произволе должностных лиц данных органов и неспособности государства обеспечить неукоснительное соблюдение Конституции и законов на своей территории, стороной обвинения не представлено.

Таким образом, отметил Верховный Суд Республики Калмыкия, вопреки доводам представления, изложенные в рапорте недостоверные сведения об обстоятельствах изъятия у А.

пистолета и боеприпасов к нему могут содержать признаки дисциплинарного проступка, но не образуют состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст.

286 УК, поскольку не повлекли существенного нарушения охраняемых законом интересов общества и государства. Верховный Суд РК оставил приговор без изменения.

В комментарии «АГ» защитник оправданного, адвокат КА г.

Москвы «Комаев и партнеры» Эрдем Бадмаев отметил, что апелляционное постановление – не иначе как безусловная победа здравого смысла, рационального подхода и логики над заблуждением следственного органа и государственных обвинителей и наглядный пример справедливого, взвешенного и профессионально аргументированного свершившегося акта правосудия.

«Благодаря последовательно доведенной в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства открытой и честной линии защиты, подробным и исчерпывающим показаниям самого оправданного и максимально вдумчивого, непредвзятого и состязательного подхода председательствующих судей, досконально рассмотревших уголовное дело в судах первой и апелляционной инстанции, удалось восстановить социальную справедливость, веру обычного сотрудника полиции в верховенство закона и избранную им профессию, защитить невиновного офицера органа внутренних дел от необоснованного уголовного преследования за правомерные действия», – указал Эрдем Бадмаев.

Адвокаты программы «Человек и Закон» – консультации юристов

Свыше сотни родственников и просто неравнодушных людей встречали майора полиции Олега Дзампаева у дверей следственного изолятора.

Многочисленные митинги у здания суда, прокуратуры и администрации президента республики привлекли внимание общественности и местных средств массовой информации. Но следователи были непреклонны и не выпускали майора из-под стражи в течение десяти месяцев.

Его обвиняли в превышении должностных полномочий, а сейчас статья, по которой ведется следствие, изменена на более мягкую, которая не требует дальнейшего содержания под стражей.

«Защите удалось доказать что Олег Дзампаев не причастен к применению незаконных методов расследования.

В помещении, где оперативники –коллеги майора, проводили допрос, который закончился гибелью подозреваемого, он не находился и даже не знал о происходящем.

Спустя долгих десять месяцев следствие переквалифицировало обвинение на менее тяжкую статью Уголовного кодекса», — поясняет адвокат по уголовным делам нашего правого центра Р.Костенко.

Эта история началась осенью прошлого года. По обвинению в нападении на сотрудника ОМОНа задержали некоего Владимира Дзампаев. Якобы, он во время ссоры трижды выстрелил в сотрудника полиции.

Из трех выпущенных пуль две попали в цель. С ранениями бедра и паха полицейского госпитализировали.

Через насколько часов подозреваемый был задержан, хотя его родственники уверены, что Владимира просто с кем-то перепутали.

Трагическая случайность обернулась жестоким допросом. Он никаких показаний не давал, и оперативники от разговоров перешли к настоящим пыткам.

Сначала его методично избивали, затем стали душить, используя для этого полиэтиленовый пакет, который надели на голову задержанного. Причиной смерти в итоге стало именно удушье.

Намеренно убивать молодого человека оперативники не собирались, а жестокость допроса объяснялась поводом к задержанию, ведь нападение на коллегу полицейские расценили как вызов, брошенный всей правоохранительной системе.

«По этому делу задержали девять человек. Один из них несколько месяцев находился в федеральном розыске. Наш подзащитный, как и подобает настоящему офицеру ни от кого не бегал, а сам пришел для дачи объяснений следователю.

Про то, что творилось в кабинете, Олег Дзампаев не мог знать, так как в это время находился в другой части здания.

Это подтверждается и видеозаписью допроса, на которой нашего подзащитного нет», — уверен адвокат по уголовным делам нашего правого центра Р.Костенко.

Единственная вина майора полиции лишь в том, что он сделал запись в книге учета задержанных, о которой его попросил дежурный. Это дисциплинарный проступок, за который Олегу Цкаеву вынесен строгий выговор.

Но под стражу его поместили по одной статье с теми, кто принимал непосредственное участие в избиении и убийстве задержанного.

Отец четверых детей, участник боевых действий на Северном Кавказе, награжденный многочисленными наградами, того, что ему инкриминируют, совершить не мог, уверены родственники и многие жители Владикавказа.

«Нашему подзащитному предъявлено обвинение без каких-либо весомых доказательств, указывающих на причастие к совершению данного преступления. Задержали его не обоснованно.

В действиях отсутствует состав какого-либо должностного преступления, и поэтому, мы продолжим добиваться прекращения незаконного уголовного преследования.

Переквалификация статьи это первая ступень к полному оправданию честного полицейского», — считает адвокат по уголовным делам нашего правого центра Р.Костенко.

Защита судимых по делу Ипатова полицейских сравнила суд с инквизицией

В Петрозаводском суде завершились прения по делу полицейских, обвиненных в халатности. 18 марта выступила сторона защиты: подсудимые и их адвокаты.

Адвокат участкового Рината Гратия Александр Тимонин заявил о невиновности своего подзащитного. «Гратий имел прикосновение к материалам проверки», — отметил он. Тимонин полагает, что доводы обвинения не выдерживают критики.

Он заявил, что ошибку допустил начальник отдела полиции, который не дал указание начать проверку по избиения Круковского, а после подтвердил отказ в возбуждении дела.

И вообще участковый не должен был проводить проверку по 111 статье УК РФ.

Адвокат напомнил, что избитый Антоном Ипатовым Игорь Круковский не знал своего тяжкого диагноза до момента выписки, как не знал его и участковый. Сотрудники ППС описывали инцидент как обычную потасовку. Сам Круковский просил прекратить проверку, заявлял об отсутствии претензий.

Гратий получил материалы спустя 4 дня после драки, пытался искать очевидцев и не нашел хозяина квартиры, который скрывался от полиции из-за угроз Ипатова. Адвокат полагает, что действия Гратия не лежат в причинно-следственной связи с преступлениями Ипатова. Он также отметил, что Гратий работал на несколько участков.

Действительно, летом 2018 года в Петрозаводске не хватало полицейских из-за ЧМ по футболу.

Сам Ринат Гратий отказался от выступления в прениях.

Далее выступил адвокат Константин Кибизов, который защищает замначальника Следственного управления МВД Ивана Воронова. По мнению Кибизова, обвиняемые приложили максимальные усилия для выполнения должностных обязанностей.

Потерпевшие хотят возмездия, заявил Кибизов, но следком назначил виновных с подачи прокуратуры. Следствие не разбиралось в том, что произошло.

Я как юрист не могу согласиться со следствием. Это противоречит обычной человеческой логике,

— сказал адвокат. По его мнению, нет причинно-следственной связи между действиями Воронова и преступлениями Ипатова. Воронов никак не мог предвидеть, что Ипатов убьет девушек. Ему также не была известна личность Ипатова: справка о судимостях Ипатова в материалах дела отсутствовала. Об этом в суде говорил и следователь Роман Масалев: справки в материалах не было, но потом она появилась.

Константин Кибизов заявил, что Воронов сделал все для поимки Ипатова. Розыск злоумышленника велся с конца августа, но он уже скрывался.

По мнению Кибизова, если суд вынесет обвинительный приговор, это создаст опасный прецедент наказания должностных лиц за чужие преступления. В качестве примера он привел практику освобождения по УДО, когда преступники, отпущенные судом из мест лишения свободы, снова совершают правонарушения, но сотрудников колонии и судей за это никто не наказывает.

Кибизов заявил о невиновности Воронова и попросил суд при вынесении приговора вынести частное определение: потребовать у правоохранительных органов проверить, нет ли состава преступления в действиях Следкома. Это связано с тем, что в деле появилась справка о судимости, на которой строится обвинение, и которой ранее не было.

Сам Иван Воронов в очередной раз подтвердил, что считает себя невиновным.

Затем суд заслушал адвокатов следователя Екатерины Хориной. Один из них, Глеб Ревунов, заявил, что суд над полицейскими напоминает инквизицию. По его словам, невиновных людей хотят наказать в угоду убитых горем потерпевших.

Адвокат отметил, что Екатерина Хорина выполнила все, что обязана была выполнить в рамках своих полномочий.

Никто из полицейских не мог предполагать, что Антон Ипатов станет убийцей, а меры для его поимки принимались в рамках закона.

В действиях Хориной отсутствует состав преступления,

— сказал один из адвокатов.

Другой адвокат, Роберт Осян, считает, что дело расследовалось необъективно. Следственные органы не проверяли иные версии, а расследовали действия заранее определенных лиц.

Также адвокат удивлен, почему к ответственности не привлечены сотрудники прокуратуры, которые тоже допустили волокиту при изучении материалов об избиении Круковского. Роберт Осян также назвал сфальсифицированной справку о судимостях Антона Ипатова, которая в материалах дела появилась уже задним числом.

Следовательно, Хорина о судимостях Ипатова знать не могла. Роберт Осян также попросил направить частное постановление в Следком России, чтобы привлечь следователей за фальсификацию.

Екатерина Хорина попросила признать ее невиновной.

После прений с репликой выступил Александр Трифонов. Он подтвердил, что считает всех подсудимых виновными. Так, по мнению Трифонова, и Воронов, и Хорина знали, что Антон Ипатов является закоренелым уголовником, и должны были учитывать данный факт.

Ринат Гратий и Екатерина Хорина отказались выступать с последним словом. Следующее заседание, на котором выслушают последнее слова Ивана Воронова, состоится 20 апреля.

Напомним, 3 декабря 2019 года Верховный суд Карелии поставил точку в самом громком процессе прошлого года – в отношении Антона Ипатова, судимого сразу по нескольким статьям Уголовного кодекса: «Убийство», «Угроза убийством», «Нанесение тяжких телесных повреждений». Мужчине, которого СМИ прозвали «петрозаводским маньяком», назначено пожизненное лишение свободы в колонии особого режима. Подробнее читайте в нашем материале: «Петрозаводский маньяк» приговорен к пожизненному лишению свободы».

Выигранные дела

Судебная практика и примеры уголовных дел, выигранных

адвокатом Алексеем Зайцевым

Я с 2001 года защищаю людей, которых обвиняют:

• По «наркотическим» статьям
• В причинении телесных повреждений
• В убийстве
• В мошенничестве
• В кражах, грабеже или разбое

Я добиваюсь самых мягких наказаний из возможных. Например, моему подзащитному грозило до 15 лет по обвинению в убийстве, но он получил год условно.

В другом деле подзащитный рисковал отправиться в колонию на 8 лет, но я добился прекращения уголовного дела.

В практике мои подзащитные оправлялись домой из зала суда благодаря тому, что мне удавалось исключить из уголовного дела доказательства следствия, продемонстрировать суду несостоятельность позиции прокурора, добиться переквалификации обвинения на менее тяжкое или достичь примирения сторон.

Один год условно вместо 15 лет колонии за убийство

Что случилось: один человек причинил другому смерть в драке. Было возбуждено уголовное дело по ст. 105 УК РФ «Убийство».

Что грозило: до 15 лет лишения свободы.

Подробности дела: на кухне квартиры собралась компания выпивающих людей. В процессе между двумя из них начался конфликт.

Добился оправдательного приговора по убийству (ст. 105 УК РФ), при том, что обвиняемый раньше был судим

Что случилось: женщина выпала из окна многоквартирного дома и разбилась насмерть. Её ранее судимого мужа обвинили в том, что он выкинул её из окна. Было возбуждено дело по двум статьям, одна из них — ст. 105 УК РФ «Убийство».

Помог взыскать с мошенника 600 тыс руб

Что случилось: собственник земельного участка хотел продать его за 750 тыс руб. Он работал вахтовым методом, поэтому самому заниматься продажей ему было неудобно. По совету знакомых он обратился за помощью к «агенту по продаже недвижимости», который оказался мошенником. Он взял с покупателя деньги, но владельцу участка отдал только небольшую их часть.

Исключил из дела о краже почти все доказательства следователя, в результате чего подзащитная получила очень небольшое наказание

Что случилось: неоднократно судимую девушку-карманницу задержали с поличным в момент кражи. Было возбуждено уголовное дело по ч.3 ст. 158 УК РФ «Кража». Обвиняемая была помещена в СИЗО.

Подзащитный получил один год условно по ч.4 ст. 159 УК РФ «Мошенничество», за которое предусмотрено 10 лет лишения свободы

Что случилось: примерно 20 человек обвиняли в том, что они организовали выдачу «липовых» регистрация и разрешений на работу трудовым мигрантам. Было возбуждено уголовное дело по ч.4 ст. 159 УК РФ «Мошенничество»

4 года условно за наркотики, хотя сначала грозило до 15 лет лишения свободы

Что случилось: молодого человека задержали с различными наркотиками и возбудили уголовное дело по ч.3 ст.228.1 УК РФ.

Что грозило: от 8 до 15 лет лишения свободы и помещение в СИЗО на весь срок расследования.

Прекратил уголовное дело о краже благодаря тому, что следователь «прошляпил» вещественные доказательства

Что случилось: девушка украла продукты из магазина. Её задержали, допросили, возбудили уголовное дело. Подозреваемая обратилась ко мне.

Что я сделал: заявил следователю ходатайство об ознакомлении…

Штраф 5 000 руб — наказание за преступление по ч.1 ст. 228 УК РФ без условного или реального срока

Что случилось: у человека нашли наркотики, возбудили уголовное дело по ч.1 ст.228.

Что грозило: до 3-х лет лишения свободы. Дело осложнялось тем, что у задержанного уже было три судимости по «наркотическим» статьям.

Штраф 7 тыс руб без судимости по делу, где первоначально грозило до 5-ти лет лишения свободы

Что случилось: мужчина битой избил пьяного обидчика своей девушки. Было возбуждено уголовное дело по ч.2 ст.112 УК РФ «Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью».

Что грозило: до 5 лет лишения свободы.

Подсудимый мог получить 8 лет лишения свободы, но я добился закрытия уголовного дела

Что случилось: женщине выбили глаз из травматического пистолета. Против моего подзащитного было возбуждено уголовное дело по ч.1 ст. 111 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью».

Что грозило: до 8 лет лишения свободы.