Недавно мы рассказывали, что делать человеку, который подозревает, что соседи плохо обращаются с ребенком. Теперь подробно разбираемся с экспертами, в каких случаях и правда важно забрать детей из кровной семьи, а каким родителям, наоборот, можно помочь — и спасти ребенка от детского дома.

• Семейный кодекс РФ, статья 77 «Отобрание ребенка при непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью» — единственный документ, который позволяет органам опеки изъять ребенка из семьи немедленно.
• Тем не менее координатор проекта «Помощь семьям в сложной жизненной ситуации» фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Анастасия Геласимова говорит, что в законе не прописаны детали, что именно следует считать такой угрозой.
• Верховный Суд РФ отмечал, что такой угрозой можно считать, например, непредоставление малолетнему ребенку воды, питания, крова, неосуществление ухода за грудным ребенком либо оставление его на длительное время без присмотра, но характер и степень опасности должны определяться в каждом конкретном случае.

«Считается, что несовершеннолетний ребенок не должен быть оставлен в опасности ни в каком возрасте, — говорит Геласимова. — Но эта опасность в 5 лет — одна, а в 15 — совершенно другая». По ее словам, большую роль здесь играет человеческий фактор: то, как каждый отдельный сотрудник органа опеки оценивает угрозу жизни и здоровью. Четких критериев в законе нет.

Руководитель благотворительной организации «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская рассказывала «Таким делам», что «изъятий по 77-й статье немного, опека часто обходит ее, потому что работать по ней сложно: нужно уведомить прокуратуру и за семь дней собрать в суд пакет документов, чтобы лишить родителей прав или ограничить в них».

Изъятие с полицией или заявление о добровольном размещении ребенка в приюте

Сотрудники опеки, во-первых, из-за сложности работы с 77-й статьей, во-вторых, потому что не всегда успевают за один визит оценить, есть ли угроза жизни, могут прийти к семье с полицией или комиссией по делам несовершеннолетних.

Руководитель фонда «Красноярье без сирот» и опекун 12 детей Руслан Мокроусов состоит в комиссии по делам несовершеннолетних, он рассказывает, что после любого обращения, связанного с подозрением об угрозе жизни и здоровью ребенка, государственные службы обязаны прийти домой в семью. Комиссия по делам несовершеннолетних обычно осматривает дом: важно понимать, в каких условиях живет ребенок.

«Если сотрудники видят, что родители пьяные, ребенок не накормлен, еды дома нет, то такого ребенка изымают сразу, до выяснения обстоятельств», — говорит Мокроусов. В других случаях сначала семью предупреждают, что могут поставить на учет. Затем могут вызвать на комиссию по делам несовершеннолетних, запросить характеристики из школы или садика, куда ходят дети.

Эксперт подчеркивает: «Изъятие — это уже конечный результат, когда другие меры не помогли»

Мокроусов рассказывает, что не так давно в его комиссию поступило обращение: мама в состоянии алкогольного опьянения упала на своего маленького ребенка.

«Отдел полиции по делам несовершеннолетних сразу вышел на адрес, посмотрел условия, где проживает ребенок. Увидели, что в семье в целом все удовлетворительно.

Ребенка не изъяли, но семью поставили на учет, чтобы за ней наблюдать», — делится эксперт.

Елена Альшанская в разговоре с «Такими делами» отмечала, что, если органы опеки приходят к семье с полицией, полиция может составить акт о выявлении безнадзорного: «Хотя эта ситуация, мягко говоря, на грани фола, потому что никакого безнадзорного при наличии родителей не может быть».

Также, по словам Елены, повсеместно встречаются случаи, когда родителей вынуждают написать заявление о добровольном размещении ребенка в приюте.

Изъятие по решению суда

После изъятия ребенка из семьи вопрос лишения или ограничения родительских прав рассматривает суд по заявлению органа опеки и попечительства, органы опеки должны предоставить документы в суд в течение 7 дней. Ответчиком выступает один или оба родителя.

 JetKat / Shutterstock / Fotodom

Ограничение прав возможно на срок до 6 месяцев. Если причина, по которой родитель был ограничен в правах, не устранена, суд будет рассматривать вопрос о лишении. Если причина устранена, ребенка могут вернуть в семью.

Если суд в итоге лишает родителя прав, восстановиться и вернуть ребенка сложнее, но это тоже возможно через суд.

Проблемы разделения полномочий при изъятии детей

Директор общественной организации «Домик детства» в Самарской области, приемный отец четверых детей Антон Рубин рассказывает, что в некоторых регионах бывает так, что госорганы бездействуют, когда ребенку действительно угрожает опасность. По его словам, это связано в том числе со сложностью разделения полномочий.

«На самом деле, никто точно не знает, кто должен реагировать на сообщение об угрозе жизни и здоровья ребенка, — делится Рубин.

— Органы опеки считают, что нужно вызывать полицию, полиция говорит, что это к инспектору по делам несовершеннолетних, тот говорит, что без сотрудников опеки он не может войти в квартиру, — мы можем ходить по замкнутому кругу, пока не случится что-нибудь страшное. С таким я тоже сталкивался и работал.

Ну как работал: бил в набаты, говоря, что ребенка с инвалидностью дома никто не лечит, его развитием не занимаются, а родители выпивают, его избивают, дома нечего есть».

Когда отбирать детей не нужно

Руслан Мокроусов отмечает, что периодически в разных регионах происходят несправедливые случаи изъятия, когда, по его словам, «просто без разбора могут забрать ребенка и не помочь семье».

Общественник объясняет это нежеланием сотрудников госслужб брать на себя ответственность за работу с семьей — якобы «лучше они изымут ребенка, нежели оставят его в семье и с ним что-то случится».

Один из таких случаев сейчас разбирает «Красноярье без сирот»: у родителей без зависимостей изъяли двоих детей из-за беспорядка и грязи в доме. При этом родной бабушке не дали опеку над детьми, хотя, согласно п. 5 ст.

 10 Федерального закона от 24.04.2008 N 48-ФЗ «Об опеке и попечительстве», бабушки несовершеннолетних имеют преимущественное право быть их опекунами или попечителями перед всеми другими лицами.

То есть у кровных родственников должен быть приоритет на предварительную опеку.

https://www.youtube.com/watch?v=Muh1qhXitcM\u0026pp=ygVv0J7Qv9C10LrQsCDQt9Cw0LHQuNGA0LDQtdGCINC00LXRgtC10LkgLSDQutCw0Log0L_RgNCw0LLQuNC70YzQvdC-INC_0L7RgdGC0YPQv9C40YLRjCAtINGB0L7QstC10YIg0Y7RgNC40YHRgtCw

Глава «Красноярья без сирот» вспоминает: «Мне звонит бабушка, говорит, что дети в детском доме. Ее даже не поставили в известность, ее не пускали в учреждение, чтобы она увиделась с внуками.

В феврале детей передали в приемную семью. После наших усилий опека позвонила бабушке и сказала, что она может стать кандидатом на опеку над внуками, несмотря на то что они в приемной семье.

Мы ждем, чем закончится эта история».

По словам Анастасии Геласимовой, «Волонтеры в помощь детям-сиротам» часто сталкиваются с тем, что детей изымают у родителей, у которых есть какое-то хроническое или психическое заболевание, инвалидность.

«Почему-то считается, что такой родитель априори представляет для ребенка угрозу, — делится эксперт.

— Мы стараемся работать над изменением этого мнения, но продолжаем сталкиваться в судах с такой ригидностью мышления: если появляется какой-то опекун, не имеющий инвалидности, он оказывается в приоритетной позиции».

Геласимова считает, что инвалидность или заболевание само по себе не должно быть «отягчающим фактором» для родителя. По ее словам, нужно комплексно рассматривать, реагирует ли человек на интересы и потребности своего ребенка или нет. Если он исполняет свои обязательства так же, как люди без инвалидности и без особенностей психики, суд и госорганы не должны принимать во внимание диагноз.

Что происходит с ребенком после изъятия

По словам Руслана Мокроусова, если ребенок маленький, после изъятия его помещают в дом малютки, если постарше — временно в реабилитационный центр либо в детский дом, откуда он уже может попасть в приемную семью.

Раньше детей могли поместить в больницу, даже здоровых, сейчас детей до 4 лет запрещено помещать в больницы, если нет показания к госпитализации. Если ребенок не болен, его сразу помещают в дом малютки.

Если есть показания к госпитализации, то дом малютки должен предоставить няню, которая будет находиться с малышом круглосуточно. Она не осуществляет медицинский уход, но получает зарплату за то, что сопровождает малыша.

«У нас есть проект „Буду рядом“ — это как раз сопровождение детей-сирот в больницах, нам звонят из дома малютки и просят, чтобы наши няни были с ребенком», — говорит Руслан Мокроусов.

Органы опеки и комиссия по делам несовершеннолетних могут дать родителю время решить проблему: например, пройти реабилитацию от зависимости, найти работу или улучшить жилищные условия.

Если кровная семья выполняет поставленные ей условия, по постановлению опеки она может забрать ребенка обратно.

Если же мама и папа лишаются родительских прав (например, в суде доказано, что они избивали ребенка), вернуться в семью ребенок уже не сможет.

 Evtushkova Olga / Shutterstock / Fotodom

При этом Анастасия Геласимова приводит примеры, когда сотрудники госслужб ставят семьям невыполнимые условия для возвращения изъятого ребенка — например, «сделать ремонт до среды».

«Если человек не делал ремонт несколько лет, как он может закончить все до среды? — говорит эксперт. — То есть отобрание ребенка никак не стимулирует и не мотивирует родителей, а, наоборот, демотивирует.

Родитель в этот момент находится в адском стрессе, и тут ему еще выдвигают ряд условий, но не оказывают никакой поддержки».

Как фонды помогают ребенку остаться в семье

Миссия фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» — чтобы у каждого ребенка была возможность жить и воспитываться в семье, а не в интернатном учреждении, рассказывает Анастасия Геласимова. С ней солидарен и Руслан Мокроусов: «Я считаю, что ребенок должен жить и воспитываться в семье» — по его словам, в большинстве регионов эта задача сейчас возложена на некоммерческий сектор.

«Это история про дом, — говорит Геласимова. — Учреждение — это все-таки отдельное здание, огражденное забором. Ребенок в нем „закапсулирован“».

Именно с этим связано много проблем — в частности, неподготовленность выпускников интернатов к самостоятельной жизни.

Поэтому общественники стараются или сохранить ребенка в кровной семье (это называется профилактикой социального сиротства), или найти ему приемных родителей.

Помощь кризисным семьям всегда индивидуальна. Но основные запросы обычно совпадают

Люди либо оказались без жилья, либо у них не хватает денег на базовые потребности: на продукты, на оплату жилищно-коммунальных услуг, либо им нужна юридическая помощь — например, чтобы восстановить родительские права или добиться пенсионных выплат.

«Сначала закрываются острые потребности: можно дать деньги на продукты, помочь найти работу, оказать юридическую помощь. Если человеку негде жить, мы поищем ему приют или поможем оплатить съемное жилье на несколько месяцев. За это время мы пробуем помочь или с трудоустройством, или с оформлением пособий, чтобы дальше человек мог сам оплачивать квартиру», — рассказывает Геласимова.

Волонтеры пытаются понять, как человек оказался в этой точке и что можно сделать, чтобы ситуация больше не повторилась. «Мы в первую очередь учитываем, что семьи находятся в стрессе. Если родителю угрожают отобранием ребенка или это уже произошло, то это трагедия. К такому жизнь его не готовила», — говорит она.

Помощь должна быть профессиональной, фонд обучает добровольцев, которые хотят работать с семьями.

«Иногда непрофессиональная помощь может еще больше навредить: например, некоторые семьи „подсаживаются“ на денежную помощь и не делают ничего, чтобы улучшить свое положение, — делится Геласимова.

— Иногда лучше не дать денег на продукты, а купить продуктовый набор: например, если у человека есть зависимость или у него трудности с планированием бюджета. Параллельно мы будем работать с этими проблемами, а базовые потребности закрывать в натуральном виде».

Если в семье происходит насилие, фонд тоже проводит комплексную работу

Иногда ребенка и его маму нужно перемещать из квартиры, где происходит насилие, например со стороны ее партнера, — тогда фонд договаривается с шелтерами или снимает им квартиру. Если насилие происходит по отношению к ребенку и родитель готов с этим что-то сделать, включается психологическая работа: на дому или дистанционно.

При этом у госслужб не всегда получается гибко работать с семьями. Геласимова объясняет это тем, что на одного специалиста государственной службы приходится 60–70 семей и он, естественно, не справляется.

Что такое фостерная семья и почему это лучше детдома

Существует механизм, позволяющий после изъятия отправлять ребенка не в госучреждение, а во временную приемную семью — такие семьи называют ресурсными, или фостерными.

Анастасия Геласимова рассказывает, что ресурсные семьи проходят все процедуры, которые нужны для предварительной опеки, и Школу приемных родителей.

Часто таким семьям нужно комплексное сопровождение специалистов — эту функцию может брать на себя некоммерческий сектор.

«При попадании в ресурсную семью ребенок получает больше внимания и заботы, чем в сиротском учреждении, — объясняет общественница. — Это важно, чтобы принять, обогреть и реабилитировать ребенка после стрессовой ситуации — отобрания или того, что ему предшествовало.

В учреждении все достаточно формализованно. Для ребенка гораздо лучше, чтобы он при отобрании попал сразу в какую-то хорошую, подготовленную семью, которая бы ему объяснила, что произошло, чтобы поддерживала его связь с кровной семьей, пока происходят разбирательства».

 fizkes / Shutterstock / Fotodom

В фостерной семье ребенок обычно проводит полгода, потом он либо переводится в учреждение, либо возвращается в кровную семью, либо ресурсная семья устанавливает над ним постоянную опеку. При этом у государственных служб есть полномочия увеличивать срок нахождения ребенка в фостерной семье.

После ухода из фостерной семьи ребенок может поддерживать с ней связь. Как говорит Геласимова, так делают многие приемные родители, даже передавая ребенка обратно в кровную семью. «Они, хотя и помогали ребенку временно, все же стали для него поддержкой и опорой — хорошо, когда они остаются в жизни ребенка», — рассуждает эксперт.

Однако Руслан Мокроусов отмечает, что на практике такой механизм редко используется. Поместить ребенка не в учреждение, а в ресурсную семью сложнее для государственных служб — это и подготовительная работа с семьей, и работа по оформлению документов.

По мнению Мокроусова, если бы такая практика использовалась повсеместно, детей в сиротских учреждениях было бы гораздо меньше.

Детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, на 2021 год в стране было больше 400 000 тысяч. «Во многих странах вообще нет детских домов, — делится общественник. — Там есть центры временного пребывания, где дети находятся максимум 30–60 дней. За это время специалисты работают как с ребенком, так и с семьей — и ребенок возвращается к родителям или попадает в приемную семью».

В подготовке материала участвовали стажерки «Мела» Василиса Осипова и Дарья Скорик. Фото на обложке: YAKOBCHUK VIACHESLAV / Shutterstock / Fotodom

В госдуму внесли законопроект, по которому опека не сможет забирать детей из семей без решения суда. но может стать только хуже

Совет Госдумы 14 июля одобрил пакет законопроектов, который вносит изменения в Семейный кодекс РФ. Среди них — проект, ограничивающий изъятие детей из семьи без решения суда. Сейчас есть способы сделать это внесудебно — по решению органов местного самоуправления или акта о безнадзорности, составленного полицией. 

Руководители благотворительных организаций, работающих с проблемой сиротства, рассказали ТД, как в России сейчас происходит процедура изъятия детей из семей и почему новый законопроект не только не решит существующие проблемы, но и может усугубить ситуацию.

Перед началом рассмотрения по существу иска органов опеки об ограничении прав родителей Антон Новодережкин / ТАСС

Замаскированное изъятие

Регламентирует изъятие детей из семей в России статья 77 Семейного кодекса (отобрание ребенка при непосредственной угрозе жизни или здоровью).

 Согласно ей, социальные работники могут изъять детей без решения суда, если получат подписанный акт от органов исполнительной власти или главы муниципалитета.

Но специалисты из НКО указывают, что органы опеки пользуются и другими методами для отбирания детей из семей.

По словам руководителя благотворительной организации «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елены Альшанской, изъятий по 77-й статье немного, опека часто обходит ее, потому что работать по ней сложно: нужно уведомить об этом прокуратуру и за семь дней собрать в суд пакет документов, чтобы лишить родителей прав или ограничить в них. То есть если опека отобрала ребенка, она обязана лишить родителей прав или ограничить их. Отсюда еще одна причина — органам опеки бывает сложно оценить ситуацию на месте. 

«Сотрудники приходят [домой к семье] и объективно понимают, что не могут за один визит, который длится иногда 20 минут, ну даже если несколько часов, принять решение, действительно ли нет альтернатив и нужно будет потом лишать прав или ограничивать в правах родителей», — говорит Альшанская.

Поэтому органы опеки и попечительства часто используют другие механизмы вместо отбирания. Например, приходят к семье с полицией. И, если принять однозначное решение не получается, полиция составляет акт о выявлении безнадзорного. «Хотя эта ситуация, мягко говоря, на грани фола, потому что никакого безнадзорного при наличии родителей не может быть», — замечает Альшанская.

Также, говорит Елена, повсеместно встречаются случаи, когда родителей вынуждают написать заявление о добровольном размещении ребенка в приюте.

 Ее слова подтверждает директор оренбургского благотворительного фонда «Сохраняя жизнь» Анна Межова.

Фактически перед родителями ставят выбор, объясняет она: либо они подписывают бумаги о добровольном размещении детей в приюте, либо начнется процедура по изъятию детей и лишению родительских прав.

«По факту это не добровольное обращение семей за помощью к государству, а изъятие, оформленное как неизъятие. Это вызывает у людей протест. Надо называть вещи своими именами», — говорит Межова.

Она также указывает на опасность подобных действий опеки в случаях, когда ребенка действительно необходимо забрать из семьи из-за реальной угрозы его жизни и здоровью. «Возьмем, допустим, пьющих родителей, которые жестоко обращаются с ребенком.

Опека их сегодня уговорит отдать ребенка в приют, а завтра они заберут его обратно и изобьют в пьяной драке», — приводит пример она.

В итоге, заключила Альшанская, отбираний детей из семей на основании 77-й статьи не так уж и много. А изъятий, которые проходят по документам как выявление безнадзорного или добровольное размещение в приюте, «полно». «Но именно потому, что они не выглядят как отбирания, мы не можем подсчитать, сколько их на самом деле», — комментирует эксперт.

Нет понятийного аппарата

Даже если отбирание детей происходит по 77-й статье, говорят эксперты, часто оно нарушает права ребенка и не учитывает его интересы.

Проблема в первую очередь в отсутствии понятийного аппарата, говорит исполнительный директор фонда «Измени одну жизнь» Яна Леонова.

В законе, объясняет она, прописывается только то, что опека может усмотреть угрозу для жизни ребенка и принять решение о его изъятии из семьи.

«Но что такое принятие решения в интересах ребенка? Как именно должно выглядеть уклонение от выполнение родительских обязанностей или злоупотребление родительскими правами? Что такое непосредственная угроза жизни и здоровью? Каким образом надо определять, что ребенку грозит смерть в течение конкретного времени? Где эти процедуры, которые позволят определять такие категории? Их нет», — говорит Леонова. 

По словам Леоновой, пока эти процедуры не прописаны, специалисты органов опеки и попечительства зачастую ориентируются на свои представления и личный опыт.

«Плохой достаток, необычный быт, старенькая одежда, плохая успеваемость и поведение ребенка в школе не могут быть основанием для отбирания ребенка. Это является основанием для исследования ситуации и создания плана помощи семье.

К сожалению, мне известны случаи, когда органы опеки не реагируют на тревожные сигналы, потому что “дом красивый, на кухне чисто, дети одеты нормально”», — комментирует собеседница ТД.

Нет социальной поддержки семей

Все опрошенные эксперты сошлись во мнении, что действующее законодательство работает однонаправленно — на изъятие детей, а не на профилактику семей, столкнувшихся с трудностями.

«Если опека приняла решение об отбирании ребенка по какой бы то ни было причине, она будет подавать в суд на ограничение или лишение прав родителей, потому что того требует закон. Это не выбор опеки, не индивидуальное рассмотрение каждой ситуации, это просто формальная обязанность», — высказалась Альшанская.

Сама процедура отбирания весьма жестокая, беспощадная и к матери, и к детям, считает Леонова. По ее мнению, даже если ситуация была угрожающей жизни и здоровью детей, ребенок имеет право на объяснения, куда и почему он уезжает, почему это произошло.

«И в острых ситуациях, когда взрослые в семье ведут себя неадекватно и представляют угрозу не только для ребенка, но и для специалистов, ребенок заслуживает очень деликатного объяснения и разговора в спокойной обстановке.

Нашумевшие истории отбирания всегда выглядят одинаково: там бьются взрослые со взрослыми, а на детей не обращают внимания», — рассказала Леонова. 

В идеальном варианте, говорит она, процедура изъятия должна проходить в максимально щадящей обстановке. Ребенку нужно объяснить все происходящее максимально понятно и деликатно. «Первое, что должен сделать специалист, — связаться с родственниками или близкими семьи, чтобы ребенок мог провести какое-то время со знакомыми людьми», — сказала Леонова.

Поможет ли новый законопроект решить проблемы?

«Многолетняя практика применения статьи 77 Семейного кодекса РФ нередко свидетельствует о произвольном вмешательстве органов власти в дела семьи, от чего страдают как дети, так и родители (усыновители, опекуны)», — говорится в пояснительной записке к законопроекту. По предложению его авторов дела об изъятии детей при угрозе их жизни и здоровью должны рассматриваться судом в ускоренном режиме — в течение 24 часов с момента поступления заявления от органов опеки или от полиции. Заседания будут проходить в закрытом режиме.

Альшанская поддержала идею судебного подтверждения изъятия детей, но отдельно подчеркнула, что в новом законопроекте остался неизменным семидневный срок, за который органы опеки должны подготовить документы к судебному заседанию.

По ее мнению, этого недостаточно, чтобы собрать исчерпывающую информацию и провести полноценное социальное расследование о семье.

 «То есть это опять однонаправленное движение на вывод ребенка из семьи, без варианта работать на возвращение, оказывать помощь и вообще объективно принимать решение в нормальный срок, разобравшись в ситуации», — прокомментировала она. 

«Судебное решение об отбирании детей — это мировая практика. Только основывается это решение на очень объемном исследовании ситуации специалистами. Пока у нас нет такой картины, суд, вероятно, будет принимать решение, исходя из своего представления о том, как все должно быть», — поддерживает Альшанскую Леонова.

Она также считает, что авторы законопроекта пытаются некомплексно решить многогранный вопрос: в нем по-прежнему не прописаны особые компетенции представителей полиции, специалистов органов опеки и попечительства, нет алгоритмов изъятия и возможного перечня оснований, не предложена система помощи семье, которая находится в сложной ситуации.

Новый законопроект не изменит ситуацию кардинально, считает Межова. Все будет работать точно так же, «только окончательное решение останется за судами», говорит она. Межова указала, что без хорошего адвоката семьи просто не смогут самостоятельно собрать доказательства того, что «они не такие уж безнадежные». А найти хорошего специалиста в короткий срок невозможно.

«Будет только хуже. Сейчас-то оспаривать решения администраций удается с большим трудом. А когда это будет в виде решений судов, то станет намного сложнее.

В случае изъятия ребенка из семьи это [решение суда] будет ставить практически крест на его возвращении.

Нам нужны не популистские, быстрые решения, которые защитят больше опеку и государство, а взвешенная и продуманная система, которая работала бы на восстановление кровных семей, на раннюю помощь и профилактику кризисных семей», — заключила Межова.

Что необходимо изменить?

Нужно выстроить систему, которая будет тактично и аккуратно разбирать все жалобы, «чтобы органы опеки, с одной стороны, серьезно относились к сигналам о жестоком обращении с ребенком, а с другой — не забирали ребенка во всех ситуациях, которые показались им неправильными, странными», —считает Альшанская. Она добавляет, что причиной отбирания ребенка должно стать только жестокое обращение, насилие со стороны родителей. Неблагоприятные условия жизни или низкий достаток семьи — это сигнал о том, что она нуждается в социальной поддержке.

«Любое вторжение в семью — это сильнейший стресс для всех сторон процесса, — говорит Леонова. — Минимизировать его — одна из основных задач специалистов, которые приходят. В идеальной картине в семью может входить человек, обладающий особыми навыками, компетенциями и полномочиями, который действительно намерен помочь ей справиться с трудностями». 

По мнению Межовой, должен быть определен порядок не только изъятия детей из семей, но и план работы с семьей. Она указывает: семья не сразу становится кризисной и чем раньше начать с ней работу, тем лучше.

«Закон не должен быть однобоким, говорящим только о порядке изъятия. Для нас главное — не изъять детей, а чтобы такие случаи были редкостью и исключением. Нужен большой закон об опеке и попечительстве, который включит в себя все нюансы работы», — заключает Межова.

Если органы опеки забирают ребенка – что делать?

В настоящее время в российском обществе, в том числе в его православной части, ведется широкая дискуссия о перспективе введения в Российской Федерации ювенальной юстиции.

При этом далеко не все участники дискуссии имеют хотя бы примерное представление о том, что же такое ювенальная юстиция, и ориентируются исключительно на гуляющие на просторах Интернета невесть откуда взявшиеся списки «причин для отобрания детей». Давайте попробуем разобраться!

Если внимательно ознакомиться с пакетом законопроектов по данному вопросу, можно убедиться, что нигде ни «отказ от прививок», ни «непосещение молочной кухни» не фигурируют.

На самом деле ювенальная юстиция подразумевает создание системы специальных судов, в которых будут заседать специально подготовленные по курсу детской психологии судьи. Предполагается, что эти судьи разбирать дела с участием несовершеннолетних, как преступивших закон, так и наоборот, ставших жертвами преступлений, в том числе жестокого обращения со стороны родственников.

В то же время к проблемам изъятия детей из семьи пресловутая ювенальная юстиция имеет весьма опосредованное отношение: весь необходимый юридический инструментарий для этого уже содержится в российском законодательстве.

Я не случайно употребила слово «необходимый». В ряде случаев, как это ни прискорбно, отобрание детей у родителей является действительно необходимой мерой.

Деятельность сотрудников органов опеки и попечительства (далее мы будем называть эти органы «опекой»), с которой, наверное, не понаслышке знакомы многие православные семьи – в силу развитых в православной среде традиций многодетности и усыновления, ‑ спасла жизнь не одному ребенку, попавшему в сложную жизненную ситуацию.

К сожалению, не все родители выполняют возложенные на них Богом, обществом и государством родительские обязанности должным образом, не все заботятся о здоровье, физическом, психическом, духовном развитии своих детей. Именно поэтому статья 77 Семейного кодекса Российской Федерации предоставляет органам опеки и попечительства право при непосредственной угрозе жизни или здоровью ребёнка отбирать его у родителей.

Теоретически представители опеки могут прийти с проверкой в любую семью, в отношении которой поступил «сигнал» от врача, из образовательного учреждения или от соседей, ‑ с тем, чтобы убедиться, что с ребенком всё в порядке.

Чтобы избежать большей части сигналов, следует просто-напросто не пренебрегать соблюдением установленных законом процедур: не стоит уходить из роддома без выписки (всегда можно получить выписку «под расписку»), а также игнорировать необходимость сделать прививки (вместо написания отказа от них), затягивать посещение детской поликлиники и получение свидетельства о рождении.

Взгляните на эти ситуации глазами сотрудников опеки – и Вы поймете проявленный в такой ситуации интерес к семье.

Например, если беременная не наблюдалась в женской консультации, родила дома, а потом не стала торопиться с регистрацией ребенка – это может равновероятно означать как то, что она придерживается теории естественного родительства, так и то, что женщина пропустила сроки для аборта и желает избавиться от ребенка после его рождения. «Молчаливый» отказ от прививок может свидетельствовать не об осознанной позиции, а о банальном разгильдяйстве.

Поэтому правило номер один: не давайте органам опеки лишних поводов приходить в ваш дом. Если Ваш ребенок занимается в секции карате или бокса – это должны знать школьные учителя; если Вы пользуетесь услугами платного педиатра – поставьте об этом в известность заведующего детской поликлиникой.

Если же все же визит произошел, его, опять же, не следует воспринимать его в штыки, как вмешательство в частную жизнь. Но не стоит и вести себя безропотно, если по отношению к вам опека ведет себя не совсем корректно и предубежденно.

Запомните, что в соответствии со статьей 25 Конституции Российской Федерации жилище является неприкосновенным. Против воли проживающих в помещении лиц доступ туда осуществляется только либо по решению суда либо в случаях, установленных законом.

Единственный установленный законом случай, применимый к подобным ситуациям, – это право сотрудников полиции (но не опеки!) входить, в соответствии с пунктом 3 статьи 15 Закона о полиции, в жилые помещения при наличии достаточных данных, что там совершено или совершается преступление (например, ребенок громко и надрывно кричит, просит о помощи).

В любом случае родители имеют право выяснить у полицейских, какие именно основания для таких предположений у них имеются.

Таким образом, вопрос о том, пускать ли сотрудников опеки в квартиру, остаётся на усмотрение родителей.

Перед тем, как пустить сотрудников опеки в квартиру, стоит убедиться, что перед вами действительно они (это, на самом деле, универсальная рекомендация).

Не надо стесняться проверить у пришедших документы (удостоверение и паспорт) – ведь, в конце концов, именно Вы отвечаете за безопасность своего малыша, и Вы должны быть уверены, что впускаете в квартиру именно представителей опеки, а не мошенников.

Не лишним будет записать фамилию, имя, отчество пришедших к вам лиц, чтобы потом не вспоминать мучительно, с кем же именно Вы общались.

Можно также перезвонить в орган опеки по телефону, заранее выписанному из справочника, и уточнить, работают ли там указанные люди, и направлялись ли они с проверкой на Ваш адрес. Возможно, Вы будете испытывать определенное чувство неловкости, но иногда лучше чувствовать себя неловко, чем стать жертвой преступления.

В ходе визита исходите из элементарных правил:

1. У ребенка есть режим дня, и визит сотрудников опеки – это не повод его нарушать. То есть если ребенок спит – совсем не обязательно его будить.
2. Если в Вашей квартире принято разуваться, мыть руки – то и сотрудники опеки должны это сделать. Следует вежливо, но твердо попросить их об этом. Помимо чисто практического, это еще и психологический момент: в большинстве случаев человек без обуви тут же теряет «начальственный» тон. В случае отказа разуться – не стесняйтесь выставить визитёров за дверь.
3. Все находящиеся в Вашей квартире люди должны быть в поле Вашего зрения одновременно. Например, если кто-то отказался разуться под предлогом «я постою в прихожей» ‑ попросите его покинуть квартиру и заприте за ним дверь, продолжив для остальных «экскурсию» по квартире. Попытки «разделиться, чтоб побыстрее осмотреть квартиру» следует немедленно пресекать: «Пожалуйста, следуйте за мной», «Я Вас в ту комнату пройти не приглашала», «Я вам всё покажу, но, пожалуйста, в моём присутствии».
4. Настройтесь на то, что хозяева в квартире по-прежнему Вы, и Вы не совершили ничего такого, что бы дало посторонним людям право самостоятельно заглядывать в Ваш холодильник или ящик для нижнего белья.
5. Любые отмеченные сотрудниками опеки «странности», например, отсутствие детской коляски по причине использования слинга, следует пояснить и настаивать на фиксации этих пояснений в акте осмотра (об этом подробнее ниже).
6. Будет хорошо, если осмотр квартиры будет производится при свидетелях, например, можно пригласить присутствовать соседей. При наличии возможности постарайтесь записать весь визит на видео или диктофон.
7. По окончании визита комиссии настаивайте, чтобы так называемый «Акт об осмотре жилого помещения» был составлен тут же, при вас, в двух экземплярах, и каждый экземпляр был подписан вами и членами комиссии. В нём не должно быть «пустого пространства», прочёркивайте или заполняйте все пробелы перед подписанием. Если представители опеки будут ссылаться на то, что у них есть 7 дней на составление подобного документа, обратите их внимание на то, что Вы просите составить не акт об обследовании условий проживания несовершеннолетнего, а именно акт осмотра, это разные документы.

Если опека желает, чтобы вашего малыша осмотрел врач – помните, что Вы имеете право ехать с ребёнком в одной машине «Скорой помощи», присутствовать при всех медицинских манипуляциях, которые совершаются с ним. Более того, согласно статье 32 Основ законодательства РФ об охране здоровья, никакое медицинское вмешательство (в том числе и банальный осмотр) не может проводиться без вашего согласия.

Любые разногласия с опекой (опека пришла в неудобное для Вас время, например, когда ребенок спит; Вам пришлось отказать в посещении квартиры по причине того, что пришедшие отказались разуваться) лучше решать в письменном виде. Сразу по окончании визита напишите соответствующее заявление («После 22-00 мой ребенок спит, и я не вижу повода нарушать установленный режим его дня.

Прошу в дальнейшем не допускать визитов комиссии в ночное время» или «Прошу сотрудников опеки в случае визита в мою квартиру с проверкой иметь при себе сменную обувь»), снимите с него копию и отнесите в опеку, получив на копии отметку о приёме.

Если вдруг такое заявление откажутся принимать – его можно направить по почте ценным заказным письмом с уведомлением о вручении с описью вложения.

И самое важное. Отобрать, то есть «изъять ребёнка из семьи», можно только на основании соответствующего акта органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации. И при отсутствии этого акта никто не имеет права прикасаться к Вашему ребенку.

В случае, если по какой-то причине проверяющие вошли в квартиру без вашего согласия, не реагируют на просьбы или пытаются забрать ребёнка силой без соответствующих документов – не стесняйтесь звонить по телефону 02 с сообщением, что неизвестные против вашей воли ворвались к вам в квартиру и забирают ваше дитя. Приехав, полиция убедится, конечно, что это сотрудники опеки, однако настаивайте на том, что Вы их пройти в квартиру не приглашали и необходимые документы у них отсутствуют. Настаивайте на том, чтобы сотрудники полиции помогли Вам защитить Ваши законные права.

От редакции: В свете последних изъятий детей на улице, советуем всем родителям обязательно иметь при себе паспорт и копию свидетельства о рождении ребенка!

Поскольку вы здесь…

У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.

Сейчас ваша помощь нужна как никогда.

Отобрали ребенка без решения органа опеки — Юридическая консультация

Григорий Арутюнян

Консультаций: 640

Обратитесь с письменными жалобами (если лично – с отметкой на втором экземпляре, почтой – заказным письмом с уведомлением либо на сайте соответствующего ведомства) по трем направлениям:

по линии управления образования – сначала в управление образования вашего города с жалобой на действия органа опеки, затем – в министерство образования субъекта РФ и потом в Министерство образования РФ (125993, ГСП-3, г. Москва, ул. Тверская, д. 11, спр. +7.495.539 55 19) с жалобами на действия органа опеки и на бездействие управления образования города;

по линии правоохранительных органов – сначала на имя начальника отдела Управления МВД России по городу с жалобой на действия главы администрации и органа опеки, затем – Управления МВД России  по субъекту РФ с жалобой на действия главы администрации и органа опеки и на бездействие отдела Управления МВД России по городу и на имя Министра внутренних дел РФ (119991, г. Москва, ул. Житная, д. 16) с жалобой на действия главы администрации и органа опеки и на бездействие отдела Управления МВД России по городу и Управления МВД России по субъекту РФ;

по линии прокуратуры (которая надзирает за соблюдением законодательства РФ, в том числе за деятельностью правоохранительных органов) – сначала в прокуратуру города с жалобой на действия главы администрации и органа опеки и на бездействие отдела Управления МВД России по городу, затем – в прокуратуру субъекта РФ с жалобой на действия главы администрации и органа опеки и на бездействие отдела Упраления МВД России по городу и прокуратуры города и Генеральному прокурору (101999, г. Москва, ул. Б. Дмитровка, д. 15а) с жалобой на действия главы администрации и органа опеки и на бездействие отдела Управления МВД России по городу и Управления МВД России по субъекту РФ, бездействие прокуратуры города и прокуратуры субъекта РФ.

Жалоба должна быть рассмотрена и принято решение по жалобе в 10-дневный срок и в месячный срок вышестоящими органами. На следующий день после истечения срока на ответ повторите жалобы (можно телеграммой – кратко, без эмоций, по существу случившегося).

Сохраняйте все конверты и квитанции. В жалобах в вышестоящие инстанции обязательно указывайте номер и дату ответа и прилагайте копии ответа.

Четвертый путь более действенный – в суд с жалобой на действия должностных лиц. Но без адвоката разобраться в процессуальных хитросплетениях не обойтись, поэтому обратитесь к своему юридическому советнику.