Еще одним фактором, который необходимо учитывать при решении вопроса о форме судопроизводства является положение УПК РФ о том, что приговор, постановленный на основании вердикта с участием присяжных заседателей не может быть обжалован в части доказанности или недоказанности обстоятельств, которые установлены вердиктом присяжных. В свою очередь, это влечет за собой проблему неустранимости ошибки присяжных.

Так автору, при рассмотрении одного из дел, пришлось столкнуться со следующей ситуацией: двум предполагаемым соучастникам убийства по т.н. делу «Белых волков», помимо прочего, вменялась кража мобильного телефона жертвы. При этом фактически телефон с места происшествия забрал соучастник А., а соучастник Б.

в дальнейшем лишь отнес этот телефон перекупщикам. Данная версия была выдвинута обвинением, и фактически доказывалась признательными показаниями самих обвиняемых, подтвержденных ими и на суде. При вынесении вердикта присяжные посчитали соучастие в совершении кражи доказанным в отношении соучастника Б., но не доказанным в отношении соучастника А.

И сделать с этим уже ничего нельзя.

Аналогичный случай имел место при рассмотрении и другого дела, когда двум соучастникам вменялось, помимо прочего, причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего. В этом случае версия обвинения о совершении преступления соучастниками А. и Б.

противоречила показаниям не только обоих обвиняемых, но и самого потерпевшего, который утверждал, что инкриминируемые обоим соучастникам телесные повреждения наносил ему только обвиняемый А.

Несмотря на это, в итоговом вердикте по делу присяжные посчитали, что в причинении тяжкого вреда здоровью виновен обвиняемый Б., а соучастник А. – не виновен.

Данное решение присяжных может быть объяснено только ошибкой присяжных (что вполне допустимо с учетом того, что присяжные при вынесении вердикта не имеют доступа к материалам дела или протоколу судебного заседания, и потому могут просто что-то перепутать).

Впрочем, бывают и обратные ситуации, когда ошибка является для стороны защиты благом. Например, в уже упомянутом деле по обвинению Рыно-Скачевского и др., рассмотренном в Мосгорсуде в 2008 году, имел место момент, когда коллегия присяжных заседателей посчитала недоказанным факт покушения на одного из потерпевших. По данному эпизоду имелась видеозапись нападения.

Так вот, присяжные заседатели, посчитав количество нанесенных потерпевшему ножевых ударов, установила, что их было нанесено семь. В то же время, согласно имеющейся судебно-медицинской экспертизе, у потерпевшего было насчитано только пять ножевых ранений.

На основании этого присяжные посчитали, что данная видеозапись не относится к рассматриваемому эпизоду, и как следствие – весь эпизод в целом, и участие в нем подсудимых, посчитали недоказанным. Однако такая аргументация может вызвать и нарекания.

Например, что два из семи ударов в силу каких-то причин были нанесены недостаточно сильно и просто не пробили одежду потерпевшего. Но, как бы то ни было, даже стороне обвинения добиться пересмотра вердикта присяжных по данному эпизоду не удалось.

С учетом особенностей рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, ни в одном из перечисленных случаев в суде второй инстанции обжаловать явно парадоксальные или ошибочные вердикты коллегии не удалось.

Существующее положение вещей не раз было предметом оспаривания в Конституционном суде РФ, однако КС РФ придерживается мнения, о том, что приговор суда, постановленный на основании вердикта присяжных заседателей, обжалованию не подлежит (в части его обоснованности). В частности, такая позиция нашла свое отражение в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2009г. № 217-О-О и Определении КС РФ от 24 декабря 2013г. № 2003-О

Еще одним примечательным решением КС РФ стало Определение от 25 февраля 2013 г. № 179-О по жалобе адвоката Дмитрия Аграновского в защиту интересов гражданина Климука. Дело в том, что это определение КС РФ само стало предметом жалобы в ЕСПЧ. Однако Страсбург к настоящему времени по данному обращению решения еще не принял.

Таким образом, данный фактор, несмотря на то что он иногда может играть весьма существенную роль, как таковому прогнозированию не поддается – соответственно о нем необходимо знать, но учитывать его при принятии решения вряд ли получится.

Конечно маловероятно, чтобы еще до начала суда первой инстанции защита признала бы необходимым обжаловать приговор во второй инстанции, однако если в деле много эпизодов и значительное количество подсудимых – следует помнить и о возрастающих шансах на ошибку присяжных.

Еще одной причиной, по которой я отвожу время и место на обсуждение этого фактора, является то, что порой специфика обжалования приговора, постановленного на основании вердикта присяжных, становиться неприятным сюрпризом для доверителя. Поэтому настоятельно рекомендую своим коллегам досконально объяснять этот момент подзащитным, во избежание недоразумений и возможных обвинений в некомпетентности со стороны доверителей в дальнейшем.

Кстати говоря, еще один аспект обжалования приговора, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей, заключается в том, что оправдательные приговоры отменяются вышестоящим судом в разы чаще, чем обвинительные.

Вот какую статистику приводит федеральный судья в отставке Сергей Пашин:

«Первые три года работы суда присяжных динамика отмен его оправдательных приговоров была отрицательной: в 1994 году Кассационная палата Верховного Суда Российской Федерации отменила 20,5% от вынесенных оправдательных приговоров, в 1995 году – 18,0%, в 1996 году – 17,0%.

С 1997 года по 1999 год активность Кассационной палаты нарастает: в 1997 году отменяется каждый четвертый (26,5%) оправдательный приговор судов присяжных, в 1998 году – каждый третий (36,9%), в 1999 году – каждый второй (50,9%).

Характерно, что в это же время из обжалованных обвинительных приговоров суда присяжных отменяется в среднем каждый десятый приговор: в 1998 году 7,9%, а в 1999 году – 11,7% обвинительных приговоров.

После пика отмен оправдательных приговоров суда с участием присяжных заседателей наблюдается спад. В 2001 году в Верховном Суде Российской Федерации обвинительные приговоры суда присяжных отменялись в отношении 23 лиц (6,7%), оправдательные – в отношении 34 лиц (43%).

В 2002 году Кассационная палата Верховного Суда Российской Федерации отменила, если считать по лицам – 18 (5,9%) обвинительных и 11 (32,4%) оправдательных приговоров суда присяжных.

В 2003 году приговоры суда с участием присяжных заседателей были отменены в отношении 62 человек (11,3% от числа обжалованных), из них обвинительные приговоры – относительно 28 лиц (5%), оправдательные приговоры – относительно 34 лиц (24% от числа оправданных подсудимых)».

Эта разница в показателях отмен обвинительных и оправдательных приговоров судов присяжных объясняется общим обвинительным уклоном российской судебно-правоохранительной системы, логическим продолжением которой становиться система двойных требований к действиям стороны защиты и стороны обвинения в процессе.

Суды (в том числе и апелляционные) с гораздо большей охотой замечают нарушения (в том числе и мнимые) в действиях адвокатов, нежели в действиях прокуроров и судей. То есть готовясь к суду присяжных, необходимо понимать, что вероятность отмены оправдательного приговора существенно выше чем обвинительного.

Прокурор разъясняет — Прокуратура Ростовской области

Основания и порядок обжалования приговоров, постановленных судами районного звена с участием присяжных заседателей

По общим правилам уголовного судопроизводства пересмотр приговора суда первой инстанции в апелляционном порядке подразумевает повторное рассмотрение дела по вопросам как применения норм права, так и достоверности установленных фактических обстоятельств дела (событий преступного деяния и виновности подсудимых).

Вместе с тем уголовно-процессуальное законодательство предусмотрело категорию дел, для которых обсуждение вопросов факта в апелляционной инстанции остается под запретом. К такому виду судебных решений относятся приговоры, постановленные на основании вердикта коллегии присяжных заседателей.

Уголовные дела с участием присяжных заседателей рассматриваются только по ходатайству самих обвиняемых, которым разъясняются особенности данной формы судопроизводства, в том числе и порядок обжалования приговоров, для того, чтобы они могли предвидеть и оценить правовые последствия своего выбора.

Особенности пересмотра приговоров по уголовным делам, рассмотренным с участием коллегии присяжных заседателей, регламентированы ст. 389.27 УПК РФ, согласно которой для отмены или изменения в апелляционном порядке судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, необходимо наличие одного из следующих оснований:

• — существенное нарушение уголовно-процессуального закона при рассмотрении дела судом первой инстанции;
• — неправильное применение им уголовного закона при квалификации содеянного подсудимым;
• — несправедливость приговора.
• Так, оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных, может быть отменен только при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые:
• а) ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя и (или) представителя на представление доказательств в ходе судебного следствия;
• б) повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов;
• в) повлияли на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Что касается фактических обстоятельств дела, приведенных в приговоре в соответствии с содержанием решения присяжных заседателей, то они оспариваться сторонами не могут.

Такое ограничение обусловлено спецификой данной формы судопроизводства, поскольку закон наделил коллегию присяжных заседателей исключительными полномочиями по признанию доказанными (либо недоказанными) всех фактических обстоятельств дела и принятию решения о виновности или невиновности подсудимого, освободив от обязанности мотивировать свои выводы, оформленные вердиктом.

Помимо общих неустранимых в суде апелляционной инстанции процедурных нарушений, которые могут быть допущены при любой форме судопроизводства и служат основанием отмены приговора суда первой инстанции, законодательно предусмотрен ряд нарушений, которые могут иметь место только в суде с участием присяжных заседателей.

К таковым, в частности, относятся; вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных; незаконное воздействие на коллегию присяжных заседателей, допущенное в ходе разбирательства дела иными участниками процесса; ограничение процессуальных прав участников судопроизводства; неясность или противоречивость вердикта; нарушение тайны совещания коллегии присяжных заседателей при вынесении вердикта; не предоставление подсудимому возможности выступить в прениях сторон при обсуждении юридических последствий вердикта; ссылка участников производства в ходе прений сторон на новые обстоятельства, которые не исследовались в судебном заседании с участием коллегии присяжных, а также иные нарушения, которые могли повлиять на характер вынесенного присяжными заседателями вердикта. Так, основанием отмены приговора могут быть нарушения ч. 6 ст. 335 УПК РФ, предписывающей суду разрешать вопросы допустимости доказательств (т.е. их соответствия установленной законодательством процедуре получения) исключительно в отсутствие присяжных заседателей, поскольку рассмотрение данного вопроса при присяжных заседателях может повлиять на объективность содержания вердикта.

Самой распространенной причиной отмены приговоров суда присяжных является неправомерное воздействие на коллегию стороной зашиты с целью сформировать негативное отношение к доказательствам обвинения, к их достаточности и законности.

Как показывает практика, именно подсудимые и их адвокаты зачастую нарушают установленный законом запрет оказывать на присяжных заседателей любое недозволенное воздействие, способное вызвать у них предубеждение, которое может отрицательно повлиять на беспристрастность коллегии и формирование мнения по делу.

Основания отмены приговоров с участием присяжных

❗ Цикл статей. Часть 2. Рассмотрение уголовных дел с участием присяжных заседателей очень специфично. Неудивительно, что основания отмены приговоров с присяжными также имеют свои особенности.

❗ Много лет профессионально занимаюсь защитой по уголовным делам и обжалованием приговоров. По результатам защиты вынесено свыше 10 оправдательных приговоров! Отменено и смягчено по составленным мной жалобам более 100 приговоров! Делюсь своей, и не только, успешной практикой защиты…

Рассмотрим на примере судебной практики судов апелляционной и кассационной инстанций основания, мотивы и возможности отмены таких приговоров, в цикле статей. Часть 1 из цикла можно посмотреть ниже по ссылке.

1. Перед присяжными допрошены следователь и (или) оперативные сотрудники ОУР об обстоятельствах, им известных со слов обвиняемого, который вину в суде отрицал = ОТМЕНА ПРИГОВОРА!

Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей определяются ст. 335 УПК РФ.

В присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Председательствующий, руководствуясь ст.ст. 243 и 258 УПК РФ, обязан принимать необходимые меры, исключающие возможность ознакомления присяжных заседателей с недопустимыми доказательствами, а также возможность исследования вопросов, не входящих в их компетенцию.

Кроме того, при произнесении напутственного слова судья должен обратить внимание присяжных заседателей на то, что их выводы о виновности подсудимого не могут основываться на доказательствах, признанных недопустимыми.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 75 УПК РФ недопустимыми являются доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.

По смыслу правовой позиции, сформулированной в Определении Конституционного Суда РФ от 6 февраля 2004г. № 44-О, положения ст.

56, 246, 278 УПК РФ, подлежащие применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их как позволяющие суду допрашивать дознавателя и следователя о содержании показаний подозреваемого, обвиняемого, данных ими в ходе досудебного производства, и как допускающие возможность восстановления содержания этих показаний вопреки закрепленному в ч. 1 ст. 75 УПК РФ правилу.

Таким образом, суд не вправе допрашивать дознавателя и следователя, равно как и иного сотрудника правоохранительного органа, о содержании показаний, объяснений, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, восстанавливать содержание этих показаний вопреки закрепленному в п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ правилу, согласно которому показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные им в суде, относятся к недопустимым доказательствам. Тем самым закон исключает возможность любого, прямого или опосредованного, использования содержащихся в них сведений.

Между тем, как видно из протокола судебного заседания в присутствии присяжных заседателей в качестве свидетелей были допрошены: начальник группы дознания отдела полиции по Краснинскому району МО МВД России «Руднянский» Тихонова М.А., оперуполномоченный того же отдела полиции Павлов П.О.

об обстоятельствах, ставших им известными при выезде на место преступления. При этом указанные свидетели также воспроизвели и содержание пояснений самого Пантелеева Д.А. на месте происшествия, в частности о том, что по прибытии сотрудников полиции он протянул им руки и заявил: «арестовывайте меня» (т.5 л.д.

94 оборот, л.д. 96 оборот). Помимо этого оперуполномоченный Павлов П.О. воспроизвел пояснения Пантелеева Д.А. о том, что при распитии спиртного у него с погибшим Шурдалевым Г. возник конфликт (т.5 л.д. 97).Кроме того, оперуполномоченный Болоткин В.Ю.

в ходе допроса в присутствии присяжных заседателей рассказал об обстоятельствах написания Пантелеевым Д.А. явки с повинной и сообщил, что последний признался в совершении преступления (т.5 л.д. 100).

Вместе с тем в судебном заседании Пантелеев Д.А. отрицал свою причастность к убийству Шурдалева Г.

, наличие между ними какого-либо конфликта, заявляя также о написании явки с повинной под давлением сотрудника полиции.

С учетом вышеприведенной правовой позиции Конституционного Суда РФ судебная коллегия полагает, что показания свидетелей Тихоновой М.А., Павлова П.Ю., Болоткина В.Ю. об обстоятельствах, ставших им известными из пояснений Пантелеева Д.А., не могли исследоваться с участием присяжных заседателей, тем более что протокол явки Пантелеева Д.А.

с повинной признан председательствующим недопустимым доказательством.

Указанные нарушения уголовно-процессуального закона, которые остались без надлежащей оценки суда апелляционной инстанции, следует признать существенными, повлиявшими на исход дела, а потому приговор подлежит отмене, а уголовное дело — направлению на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе суда.

См.: Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 1 декабря 2021 г. по делу № 77-4056/2021

2. Исследование в присутствии присяжных заседателей вопросов, не входящих в компетенцию присяжных заседателей и способных вызвать предубеждение в отношении подсудимого, + оказание незаконного воздействия на присяжных заседателей = ОТМЕНА ПРИГОВОРА!                

Согласно ч. 7 ст.

335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями. Исходя из положений ч. 8 ст. 335 УПК РФ, запрещается в присутствии присяжных заседателей исследовать данные о личности подсудимого, способные вызвать предубеждение присяжных заседателей.

В соответствии с указанными положениями закона, а также с учетом положений ст. 252 УПК РФ председательствующий должен обеспечить проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимому обвинения, своевременно реагировать на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса, принимать к ним меры воздействия, предусмотренные ст. 258 УПК РФ.

Требования закона, регламентирующие особенности судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, должны соблюдаться на протяжении всего процесса, в т.ч. в ходе судебных прений, как указано в ст.ст. 336, 337 УПК РФ.

Указанные требования закона нарушались.

Из протокола судебного заседания усматривается, что государственный обвинитель Башкайкин С.А.

во вступительном заявлении, обращаясь к присяжным заседателям, обратил их внимание, что проживание ФИО23 (погибшей и подсудимого) вдвоем и ведение совместного хозяйства «никак не может характеризовать Боровкова В.В. по отношению к совершенному преступлению.

К примеру, Чикатило также был примерным отцом и у него были дети, но это не мешало ему совершать убийства на протяжении длительного времени» (№).

При этом председательствующий не остановил государственного обвинителя и не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны учитывать данные обстоятельства при вынесении вердикта.

Потерпевшая ФИО10 сообщила в присутствии присяжных заседателей, что она знакомилась с материалами уголовного дела и видела явку с повинной Боровкова В.В., больше никаких вопросов у нее не возникало (т. №).

Государственный обвинитель Илюхина У.В.

, выступая в прениях, в присутствии присяжных заседателей пояснила присяжным заседателям, что прокуратура не согласилась с тем решением, которая приняла предыдущая коллегия, и «вышестоящая инстанция, где профессиональные судьи, суд… пришел к выводу, что при вынесении вердикта были сделаны ошибочные выводы.

Поэтому я просила бы вас сегодня не ошибиться». Обратила внимание, что «ранее Боровков В.В. содержался под стражей…вопрос об избрании меры пресечения решался судом. Изначально суд при принятии решения должен оценить, установлена ли причастность к совершению преступления. Такая мера пресечения была избрана Боровкову В.В. именно судом».

Кроме того, ссылаясь на собственный опыт, государственный обвинитель ФИО20 сообщила, что «работает в прокуратуре 17 лет», «…за время работы по ночам я сплю спокойно, понимая, что у меня нет невиновно обвиненных» (т. №). В выступлении в прениях государственный обвинитель ФИО19 заявил, что «позиция, которую занял Боровков В.В.

, характеризует его как преступника», при этом объяснил, почему он так считает, и привел «простой пример, и все об этом случае знают, это уголовное дело в отношении известного актера ФИО24, который также выдвигает бредовые версии о случившемся, такие же версии в нашем случае выдвигает и Боровков В.В.» (т№).

Таким образом, сторона обвинения доводила до присяжных заседателей информацию, не относящуюся к фактическим обстоятельствам, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями. При этом председательствующий не остановил государственных обвинителей и не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны учитывать данные обстоятельства при вынесении вердикта.

Исследование в присутствии присяжных заседателей вопросов, не входящих в компетенцию присяжных заседателей и способных вызвать предубеждение в отношении подсудимого, оказание незаконного воздействия на присяжных заседателей судебная коллегия расценивает как существенное нарушение уголовно-процессуального закона, которое могло повлиять на ответы присяжных заседателей на поставленные вопросы.

Приговор отменен на новое рассмотрение в ином составе суда.

См.: Определение Судебной коллегии по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 10 ноября 2021 года по делу № 77-4235/2021

3. К делу приобщено два вопросных листа с внесенными в них разными ответами коллегии присяжных заседателей, подписанных старшиной = ОТМЕНА ПРИГОВОРА

В соответствии со ст. 345 УПК РФ после подписания вопросного листа с внесенными в него ответами на поставленные вопросы присяжные заседатели возвращаются в зал судебного заседания.

Старшина присяжных заседателей передает председательствующему вопросный лист с внесенными в него ответами.

Найдя вердикт неясным или противоречивым, председательствующий указывает на его неясность или противоречивость коллегии присяжных заседателей и предлагает им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

Нечестность присяжного как повод для отмены приговора

26 февраля адвокат Юрий Пономарёв направил в Верховный Суд апелляционную жалобу на приговор, вынесенный 24 января 2018 г. на основе вердикта присяжных заседателей в отношении его доверительницы Алены Чеченёвой (Лымарь). Адвокат не согласен с вердиктом, согласно которому 23 февраля 2015 г.

у женщины из-за нежелания выполнять обязанности по воспитанию маленькой дочери возникла неприязнь к ребенку, в связи с чем она лишила девочку жизни. В жалобе адвокат ставит под сомнение законность вердикта присяжных, которые признали женщину виновной в совершении убийства малолетней дочери (п. «в» ч. 2 ст.

105 УК РФ), а суд назначил ей наказание в виде лишения свободы сроком на 10 лет в колонии общего режима, а также дополнительное наказание в виде ограничения свободы сроком на 1 год.

Напомним, ранее «АГ» сообщала, что в 2016 г. дело Алены Лымарь рассматривал суд общей юрисдикции, который также вынес обвинительный приговор, назначив женщине наказание в виде 8 лет лишения свободы.

Однако защита дошла до Конституционного Суда, оспорив конституционность положения Закона о присяжных, которые позволяли отказывать женщинам в рассмотрении их уголовных дел судами с участием присяжных заседателей.

Тогда же, именно после этого обращения, КС постановил внести изменения в УПК РФ, которые обеспечат женщинам право на суд с участием присяжных заседателей, а также постановил пересмотреть дело заявительницы.

Комментируя «АГ» причины, по которым суд с участием присяжных вынес более суровый приговор, Юрий Пономарёв предположил, что это связано с тем, что присяжные не нашли причин для снисхождения к осужденной.

«Когда выносился вердикт, было очевидно, что приговор будет обвинительным.

Но ожидалось, что изменится мера наказания», – сообщил защитник и добавил, что мнения присяжных разошлись: в вопросе доказательства вины подсудимой двое присяжных сказали, что вина не доказана, а десять высказали обратную точку зрения. Тем не менее адвокат настаивает на том, что решение присяжных подлежит обязательному пересмотру.

Юрий Пономарёв назвал несколько причин, по которым он не согласен с приговором. Он настаивает на том, что фактических доказательств вины его подзащитной следствие так и не представило. «Надо понимать, что свидетелей преступления не было. Подсудимая так поясняла ситуацию: она упала на ребенка, пытаясь его поймать, когда тот падал из кроватки.

Экспертная комиссия сделала вывод, что от тех действий, которые она совершила при падении, такие травмы у ребенка не могли быть получены. Однако ни следователей, не экспертов не было в доме в момент трагедии, и заключение было сделано на основании экспериментов.

Получается, что раз повреждения не были получены при падении, то значит, ребенок погиб от ударов, но это – предположение, доказательств которому нет», – подчеркнул адвокат.

Юрий Пономарёв пояснил, что согласно заключению экспертизы, предположительно, удары были нанесены тупым предметом, который, однако, так и не был найден и в материалах дела отсутствует. Также он заметил и то, что осужденная свою вину не признавала и не признает. «Получается, что суд все основывал на домыслах», – сделал вывод защитник.

Также Юрий Пономарёв сообщил, что экспертиза, легшая в основу обвинения, была неоднократно обжалована.

«Дело в том, что главный вывод экспертизы был из области криминалистики, а сделал его судебно-медицинский эксперт, который несколько лет назад проходил курсы повышения квалификации в этой области и больше этим не занимался.

Сейчас он врач-судмедэксперт, в компетенцию которого не входит определение механизма причинения повреждений», – пояснил адвокат. Он добавил, что при этом в судебном постановлении при заключении экспертизы было указано, что в состав комиссии экспертов вошел медик-криминалист, хотя его на самом деле не было.

Кроме того, адвокат рассказал о том, что защита столкнулась с нарушениями при выборе кандидатов в присяжные. Он пояснил, что в соответствии с положениями ст.

328 УПК РФ кандидаты в присяжные заседатели обязаны правдиво отвечать на задаваемые им вопросы, представлять необходимую информацию о себе и об отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства.

Однако при формировании коллегии по данному уголовному делу не все кандидаты правдиво отвечали на поставленные вопросы.

Как рассказал «АГ» Юрий Пономарёв, на стадии мотивированных отводов защитники подсудимой и государственный обвинитель задали кандидатам в присяжные вопросы о том, привлекались ли они к уголовной ответственности, являлся ли кто-то из них либо их родственники жертвами преступлений, даже если они не обращались с заявлением в правоохранительные органы. «Ответы на данные вопросы предполагали сообщение кандидатами в присяжные заседатели сведений о наличии как у них лично, так и у их родственников судимости независимо от ее погашения, решений следственных органов и суда о прекращении уголовного преследования, об освобождении от наказания по нереабилитирующим основаниям, а также о претерпевании негативных последствий ввиду совершения в отношении них противоправных действий», – отметил адвокат.

При этом кандидат в присяжные заседатели Р.

Ахметов, впоследствии избранный старшиной коллегии присяжных заседателей, утаил от участников судебного процесса тот факт, что он обращался в органы ФСБ с заявлением о вымогательстве, а также о нескольких судебных процессах с его участием, одно из которых, в частности, связано с возбуждением в отношении него уголовного дела. «Вот для чего он скрыл о себе эту информацию? Неизвестно. Но это наводит на определенные размышления», – констатировал Юрий Пономарёв.

О данных обстоятельствах защита Алены Чеченёвой и сама подсудимая узнали лишь 25 января 2018 г., то есть уже после вынесения коллегией присяжных заседателей вердикта по уголовному делу.

Как указал Юрий Пономарёв, суд первой инстанции отказался рассматривать данные обстоятельства, поэтому защита приобщает соответствующие доказательства к апелляционной жалобе на приговор в качестве доказательств по данному уголовному делу.

В частности, в жалобе он указал, что приговор подлежит отмене на основании п. 2 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ в связи с вынесением вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей.

«Признание состава суда, в том числе состава коллегии присяжных заседателей, незаконным может быть обусловлено как выявлением необъективности и предвзятости кого-либо из числа присяжных заседателей, так и нарушением порядка формирования коллегии присяжных заседателей».

При этом защитник сослался на Апелляционное определение ВС РФ от 27 июня 2017 г.

Юрий Пономарёв убежден, что имеются все основания для отмены судебного решения, вынесенного с участием коллегии присяжных заседателей в отношении его подзащитной.

Типичные основания пересмотра приговоров, вынесенных на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, используемые в апелляционных представлениях государственных обвинителей

Бутрим, Е. И. Типичные основания пересмотра приговоров, вынесенных на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, используемые в апелляционных представлениях государственных обвинителей / Е. И. Бутрим.

— Текст : непосредственный // Право: история, теория, практика : материалы V Междунар. науч. конф. (г. Санкт-Петербург, июль 2017 г.). — Санкт-Петербург : Свое издательство, 2017. — С. 95-98. — URL: https://moluch.ru/conf/law/archive/227/12698/ (дата обращения: 28.03.2022).



Уникальность института суда присяжных и механизма его функционирования в уголовном процессе обусловливают особые основания апелляционного пересмотра судебных решений, вынесенных судом на основании вердикта присяжных заседателей. Некоторые авторы даже полагают, что в российской судебной практике сложилась особая «модель» апелляционного обжалования приговоров, постановленных судом с участием коллегии присяжных [14].

В частности, в данной форме судопроизводства предполагается, что разрешение вопросов факта остается в рамках компетенции присяжных заседателей.

При этом сама суть их вердикта, представляющего собой ответы на перечень поставленных вопросов, содержащие лишь выводы коллегии присяжных без приведения доводов, которые обосновывали бы их позицию (поскольку мотивировка приговора в целом ложится на плечи суда), исключают возможность его проверки по фактическим основаниям и, как следствие, возможность отмены или изменения вынесенного на основе такого вердикта решения ввиду несоответствия изложенных в приговоре выводов фактическим обстоятельствам уголовного дела (т. е. по п. 1 ст. 389.15 УПК).

Исходя из этого (что также подтверждается правовыми позициями Конституционного [1] и Верховного Суда РФ [2, п.

14]), законодатель ограничил круг оснований, по которым возможны отмена или изменение постановленного на основе вердикта присяжных заседателей приговора. Статья 389.

27 УПК РФ предполагает возможность обжалования в апелляционном порядке судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, лишь с точки зрения правильности применения норм (п. 2–4 ст. 389.15 УПК).

Из существенных нарушений уголовно-процессуального закона, перечисленных в ст. 389.17 УПК, в данном случае интерес представляют такие, как вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей (п. 2 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ) и нарушение тайны совещания коллегии присяжных заседателей при вынесении вердикта (п. 8 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ).

В соответствии с ч. 1.1 ст. 389.

22 УПК РФ обвинительный приговор, который был постановлен на основании вердикта присяжных заседателей, но противоречит ему, в случае таких нарушений УПК или УК, которые невозможно устранить в суде апелляционной инстанции, подлежит отмене с передачей уголовного дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, постановивший приговор, но иным составом суда с момента, следующего за провозглашением вердикта присяжных заседателей. В этом, как считают некоторые правоведы, заключается преимущество решения законодателя о пересмотре приговоров, постановленных с участием присяжных заседателей, в апелляционном порядке, а не в кассационном [13].

Основаниями к отмене оправдательного приговора, постановленного на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, могут послужить существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего, его представителей на представление доказательств либо повлияли на содержание вопросного листа или на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Кроме того, оправдательный приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, должен быть отменен, если при неясном и противоречивом вердикте председательствующий не указал присяжным заседателям на, собственно, его неопределенность и противоречивость, и не предложил им вернуться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист (ч. 1, 2 ст. 389.25 УПК РФ). И уже руководствуясь нормами ст. 389.25 УПК РФ, суд апелляционной инстанции вправе привести в соответствие с вердиктом коллегии присяжных заседателей приговор, противоречащий вердикту.

На основе анализа сложившейся судебной практики можно выделить наиболее распространенные нарушения, указываемые государственными обвинителями в апелляционных представлениях, как основания для отмены или изменения приговора:

− вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей (имелись нарушения в ходе процедуры отбора).

Одним из примеров попытки государственного обвинителя апеллировать к данному основанию отмены приговора является рассмотрение в Верховном Суде представления прокурора Республики Татарстан на приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 14 ноября 2016 г., постановленный с участием присяжных заседателей.

В представлении утверждалось, что некоторыми кандидатами в присяжные заседатели были скрыты сведения о том, что они знакомы либо состоят в родственных связях с ранее судимыми лицами, а также о фактах совершения ими административных правонарушений.

Но в ходе изучения материалов уголовного дела выяснилось, что одно из лиц, о котором было упомянуто в представлении, было освобождено от уголовной ответственности за совершенное в состоянии невменяемости деяние, у второго лица не было именно близких родственников или знакомых, привлеченных к ответственности, а вопрос о совершении кандидатами административных правонарушений вообще не был задан в ходе процедуры отбора, поэтому данный довод стороны обвинения не был принят во внимание апелляционной инстанции [12].

В судебном заседании по уголовному делу в отношении Н., как указывается в апелляционном представлении, судья принял решение об отстранении присяжного заседателя В., не вернувшегося после перерыва и о замене его запасным присяжным заседателем А.

; при этом председательствующий не выяснил, почему В. не явился в судебное заседание и не предоставил сторонам возможности заявить отвод А. При этом изначально, при отборе коллегии присяжных заседателей, кандидат А. заявлял самоотвод, но он не был удовлетворен судьей.

Приговор Верховного Суда Республики Саха (Якутия) от 5 марта 2013 года был отменен и направлен на новое судебное рассмотрение, однако не по этому основанию; при этом в мотивировочной части определения Верховного Суда содержится фраза «…сторонами не был заявлен отвод присяжному заседателю [А.

]», хотя сторонам, по их утверждению даже не дали возможности этого сделать [3].

− оглашение судом сведений о ходе и порядке проведения следственных действий.

В апелляционном представлении на приговор Приморского краевого суда с участием присяжных заседателей от 10 декабря 2015 года прокурор утверждал, что суд сообщил присяжным заседателям о том, что сторона обвинения выборочно протоколы допросов К. и К., что относится к сведениям о проведении следственных действий, однако Верховный Суд, рассмотрев этот и иные доводы обвинителя, не выявил в приговоре нарушений уголовно-процессуального закона и оставил приговор без изменения [8].

− отказ в удовлетворении ходатайств прокурора, связанных с представлением доказательств, которые могли изменить точку зрения присяжных заседателей;

К примеру, при рассмотрении Курганским областным судом уголовного дела в отношении К., В., Д. и М. от 23 марта 2016 года наряду с иными нарушениями законодательства судом было необоснованно отказано в ходатайствах обвинителя об оказании содействия в принудительном приводе потерпевшей М. а также об оглашении ее показаний [7].

− нарушение стороной защиты порядка проведения судебного разбирательства с участием присяжных;

В частности, в апелляционном представлении на приговор Верховного Суда Республики Тыва с участием присяжных заседателей от 6 октября 2016 года в отношении С. и М. государственные обвинители указали на тот факт, что стороной защиты неоднократно «высказывались суждения относительно недопустимости доказательств».

Так, сообщая о том, что после совершения преступления были задержаны свидетели, защитник упомянул, что «когда человек допрашивается, у него нет выбора, он сидит со следователем, который имеет властные полномочия…», и даже после принятых судом мер реагирования на подобные нарушения, продолжил подобные высказывания [11].

В ином апелляционном представлении, на этот раз на приговор Верховного Суда Удмуртской Республики от 12 октября 2015 года, государственный обвинитель отсылала к тому, что ей приходилось неоднократно заявлять ходатайство о снятии множественных вопросов защиты об обстоятельствах, непосредственно не относящихся к делу, к свидетелям, что затягивало процесс и затрудняло восприятие присяжных; кроме того, не все из данных ходатайств были удовлетворены, в результате чего до присяжных была доведена информация, о которой они согласно нормам УПК не были должны были иметь представления [6]. К тому же председательствующий не прервал допрос и не разъяснил присяжным показания свидетеля защиты М., заявлявшего, что сторона обвинения «знает всю правду» и устроила ему встречу с представителем потерпевшего, который «давил» на свидетеля. Однако, основываясь на материалах дела, Верховный Суд счел данные доводы неподтвержденными, поскольку государственным обвинителем не были заявлены какие-либо возражения по этому поводу и не высказаны замечания в ходе процесса в суде первой инстанции, и апелляционная инстанция оставила приговор без изменений.

Оправдательный приговор Новгородского областного суда от 22.08.2016 года в отношении К. был отменен Верховным Судом РФ, поскольку при рассмотрении дела в суде первой инстанции адвокатом и подсудимым, как отмечал обвинитель, неоднократно производилось психологическое воздействие на коллегию присяжных: так, среди прочего, защитник Д.

заявляла о том, что у нее якобы имеются полные данные о присяжных заседателях, включая адреса и телефоны, и пыталась производить видеосъемку, подсудимый К.

же доводил до присяжных информацию о неудовлетворительном состоянии своего здоровья и здоровья членов его семьи, о превышении полномочий сотрудниками Следственного Комитета, и даже пытался в заседании резать себе вены [9].

− нарушение порядка совещания присяжных.