3 февраля 2020

Прежде, чем переходить к рассмотрению обозначенной в названии темы, определимся с понятием ареста. Дело в том, что арест как мера пресечения, заключающаяся в изоляции обвиняемого (подогреваемого) от общества до вступления приговора в законную силу с содержанием лица в специальных учреждениях (СИЗО) именуется согласно действующему законодательству как заключение под стражу.

До вступления в силу действующего УПК РФ УПК РСФСР также именовал арест в качестве заключения под стражу, однако как простые граждане, так и правоприменители сокращённо называли данную меру пресечения арестом, и в этом не было никакой подмены понятий.

В 2001 году с принятием ныне действующего УПК России ситуация поменялась кардинально, так как была введена новая мера пресечения – Домашний арест, также были введены иные меры процессуального принуждения, к которым был отнесён арест на имущество.

При такой ситуации во избежание путаницы правоприменители перестали отождествлять арест и заключение под стражу, однако простые граждане по-прежнему разницы между этими понятиями не видят. Исходя из изложенного, отдавая дань традиции и в целях простоты восприятия текста не специалистами, далее по тексту, под арестом мы будем понимать именно заключение под стражу.

Арест, или заключение под стражу, является наиболее суровой мерой пресечения, поскольку он предполагает не только полное ограничение личной свободы гражданина, но и содержание подозреваемого (обвиняемого) в СИЗО. По этой причине, согласно ст.

108 УПК РФ, его применение возможно только по судебному решению и только тогда, когда гражданину грозит наказание в виде лишения свободы на срок от 3 лет (исключения из этого правила возможны при неустановлении личности, отсутствии постоянного места жительства в РФ, также при нарушении ранее избранной меры пресечения или если лицо скрылось от следствия) Кроме того, для избрания ареста должна быть обоснована невозможность применения иной, менее строгой меры пресечения.

Конкретные основания применения мер пресечения в целом и ареста в частности зафиксированы в ст.97 УПК РФ:

• реальная вероятность того, что гражданин скроется от правоохранительных органов и суда;
• риск того, что лицо будет дальше осуществлять противозаконную деятельность;
• наличие оснований считать, что подозреваемый или обвиняемый будет давить на свидетелей или иных участников уголовного процесса, иным образом начнет препятствовать предварительному расследованию.

Что касается уголовных дел о мошенничестве, то подозреваемые или обвиняемые в совершении этого преступления также могут помещаться под стражу. Однако из этого правила есть исключения. 

Так, запрещено арестовывать обвиняемых (подозреваемых) в совершении мошенничества в следующих случаях:

1. Исходя из п.1.1 ст.108 УПК РФ, индивидуальные предприниматели и руководители фирм, подозреваемые или обвиняемые в совершении мошенничества по частям 1-4 ст. 159 УК РФ, также в совершении отдельных видов мошенничества по ст.ст. 159.1-159.

   6 УК РФ не могут быть арестованы, если преступные деяния совершены в связи с осуществлением ими предпринимательской или иной экономической деятельности, а сами лица являются индивидуальными предпринимателями или представляют по должности коммерческую организацию. .

2. Запрещено заключать под стражу обвиняемых (подозреваемых) в совершении мошенничества в сфере предпринимательской деятельности по чч. 5-7 ст. 159 УК Рф.

   В качестве исключения закон допускает арест и предпринимателей, обвиняемых (подозреваемых) по указанным статьям УК РФ, если личность не установлена, отсутствует постоянное место жительства в РФ, лицо скрывалось от следствия и суда или нарушило ранее избранную меру пресечения.

3. По п.2 ст.

   108 УПК РФ арест не применим к несовершеннолетним, кроме случаев, если они причастны к совершению тяжкого или особо тяжкого деяния, а в исключительных случаях – преступления средней тяжести. Следовательно, отправить в СИЗО ребенка можно, если он, к примеру, совершил мошенничество в крупном или особо крупном размере; санкции ч. 4 ст. 159 и ч.7 ст.

   159 УК РФ предусматривают лишение свободы на срок до 10 лет – это тяжкое преступление. При этом несовершеннолетнему, обвиняемому или подозреваемому в совершении мошенничества по ч. 1 ст. 159 УК РФ арест не грозит вовсе, а при совершении мошенничества в значительном размере по ч. 2 ст.

   159 УК РФ, являющимся преступлением средней тяжести, арест грозит несовершеннолетнему в исключительных случаях, наличие которых оценивается судом.

«Согласно данным статистики, наиболее популярная мера пресечения по делам о мошенничестве – это заключение под стражу, называемое по старинке арестом.

В 75 % случаев следователи предпочитают ходатайствовать именно о нем, и лишь в 16 % случаев – о залоге. Однако за последние 4 года количество ходатайств об аресте снизилось на 26 % и составило около 113 тысяч. В 90 % случаев ходатайства следственных органов суды удовлетворяют (ранее удовлетворялось 94 % ходатайств). Однако даже эти показатели очень завышены и свидетельствуют о том, что российские суды продолжают занимать позицию следствия. И это несмотря на то, что по логике законодателя, арест является исключительной мерой пресечения. Следует иметь ввиду, что основная доля арестованных на следствии по делам о мошенничестве – это обвиняемых и подозреваемых в совершении мошенничества в особо крупном размере, организованной группой или сопряженного с лишением потерпевшего права на жилое помещение».

Можно ли избежать ареста по делам о мошенничестве?

К сожалению, как мы уже выяснили ранее, в 90 % случаев суд удовлетворяет ходатайство следователя об аресте по мошенническим делам. Однако это не значит, что у подозреваемого или обвиняемого нет шанса остаться на свободе.

Рассмотрим несколько возможных вариантов

1. У подозреваемого или обвиняемого есть шанс добиться отказа в удовлетворении ходатайство следователя. Для этого необходимо подключить к участию в деле опытного уголовного адвоката, который найдет способы противостоять следствию.

   Например, очень часто встречается формальное вменение мошенничества при отсутствии доказательств, конкретизирующих направленность умысла подозреваемого или обвиняемого.

   Это ведет к неправильной квалификации совершенного деяния: так, гражданин, фактически допустивший злоупотребление полномочиями, может обвиняться в мошенничестве со всеми вытекающими последствиями. Задача адвоката — убедить судью в том, что подозрение или предъявленное обвинение не обоснованно, не соответствуют признакам инкриминируемого состава.

2. Нередко следствие намеренно вменяет обычное мошенничество вместо мошенничества в сфере предпринимательской деятельности, либо вменяя обычное мошенничество или отдельные виды мошенничества голословности утверждает о том, что преступные действия не связаны с осуществлением экономической деятельности.

   В подобных случаях адвокат в суде должен доказать, что вменяемые мошеннические действия совершенны в сфере предпринимательской деятельности, подготовить и представить подтверждающие документы.

3. Вопреки закону заключение под стражу зачастую используется следствием дня того, чтобы заставить обвиняемого дать нужные следствию показания.

   В подобных случаях большое значение для оказания квалифицированной правовой помощи имеет правильная оценка защитником имеющихся у следствия доказательств задолго до ознакомления с материалами уголовного дела.

   Так, при признании подзащитным своей вины и исключении малейшей возможности самооговора защитник посодействует в инициировании процедуры заключения досудебного соглашения, поможет дать правдивые показания с тем, чтобы исключить любые риски вменения обвиняемому иных преступлений и ухудшения положения подзащитного.

   При заключении досудебного соглашения, а нередко и без заключения соглашения и при даче правдивых показаний проблема с мерой пресечения решается без обращения в суд, а в случаях, когда лицо было заключено под стражу ранее – следствие отменяет меру пресечения или избирает меру пресечения, не связанную с содержанием обвиняемого в следственном изоляторе.

4. Если суд вынес положительное решение об удовлетворении ходатайства органов расследования и заключении лица под стражу,, подозреваемый или обвиняемый лично или при помощи защитника в течение 3 суток вправе обжаловать акт в вышестоящей инстанции.

5. Подозреваемый или обвиняемый вправе подать самостоятельное ходатайство об изменении или отмене меры пресечения. Хотя УПК РФ прямо не фиксирует такой возможности, на практике адвокаты оказывают помощь при заключении под стражу и составляют подобные документы.

   Главное – привести аргументы, почему назначенную меру пресечения необходимо аннулировать или изменить на менее суровую, в частности, в связи с тем, что отпали или изменились основания, по которым лицо было арестовано. К ходатайству прикладываются копии материалов уголовного дела и иные документы, подтверждающие позицию заявителя (например, постановление следователя о возобновлении следственных действий).

Согласно п.1.1 ст.110 УПК РФ, арест должен быть изменен на другую меру пресечения, если у подозреваемого (обвиняемого) обнаружится одно из заболеваний, перечень которых утвержден Постановлением Правительства № 3 от 14 января 2011 года. Так, к таким заболеваниям относят туберкулез, ВИЧ, рак, хроническую лучевую болезнь и т.п.

Как видим, у подозреваемых и обвиняемых в совершении мошенничества есть немало способов избежать помещения по стражу. Главное – обратиться к адвокату по мошенничеству как можно раньше, еще до того, как суд будет рассматривать соответствующее ходатайство следователя.

Мошенничество в сфере предпринимательства: часть 5, 6, 7 статьи 159 УК РФ

Материал опубликован 27.11.2016

Успешность развития бизнеса во многом напрямую зависит от существования в обществе действенных правовых механизмов защиты прав и свобод предпринимателя.

Нормы действующего закона призваны исключить возможность уголовного преследования в отношении представителей бизнес-сообщества, когда неисполнение договорных обязательств связано с повседневными рисками ведения предпринимательской деятельности.

Грань между риском и преступной недобросовестностью, как правило, тонка, а черту между ними в современных реалиях приходиться проводить адвокату, специализирующемуся на уголовных делах экономической направленности.

В данной публикации автор предлагает ознакомиться с процессуальными и материально-правовыми гарантиями закона, использование и применение которых на практике обеспечивает защиту законных прав и свобод при осуществлении предпринимательской деятельности.

Порядок возбуждения уголовного дела в отношении предпринимателя

Закон устанавливает, что уголовное преследование предпринимателя инициируется только на основании заявления о совершении им мошеннических действиях. Правоохранительные органы имеют право процессуально реагировать на информацию о преступлении только при определенных условиях.

В отношении предпринимателя уголовное дело по части 5, 6, 7 статьи 159 УК РФ не может быть возбуждено: на основании сообщений средств массовой информации; на основании обращений и жалоб граждан, интересы которых не затрагиваются предполагаемым преступлением; на основании обращений органов государственной власти и даже в том случае, если сам предприниматель оформит явку с повинной. Закон определяет, что уголовное дело в отношении предпринимателя возбуждается только на основании соответствующего заявления потерпевшего. Отсутствие заявления о преступлении равносильно отсутствию уголовного дела. Возбуждение уголовного дела без заявления повлечет признание уголовного преследования предпринимателя незаконным. Существует и исключение из данного правила. Уголовное дело без заявления потерпевшей стороны возможно, когда от преступления пострадали интересы государственного предприятия, коммерческой организации с участием государства, либо если предметом мошенничества явилось государственное или муниципальное имущество.

На практике нередко встречается ошибочное суждение, что «если забрать поданное заявление, то уголовное дело прекратится само собой». Действующий закон определяет, что примирение с потерпевшим лицом, в том числе путем отзыва заявления о преступлении, не является основанием к прекращению уголовного дела (часть 3 статьи 20 УПК РФ).

Мошенничество в сфере предпринимательства, признается уголовно наказуемым, если оно повлекло причинение ущерба индивидуальному предпринимателю или коммерческой организации в размере десяти тысяч рублей и более. Размер причиненного ущерба исчисляется исходя из стоимости похищенного имущества на момент совершения преступления.

О преднамеренности неисполнения договорных обязательств

Ключевым элементом состава преступления, предусмотренного частями 5, 6 и 7 статьи 159 УК РФ, является признак преднамеренности со стороны виновного лица неисполнения договорных обязательств.

Отсутствие данного признака в действиях лица в безусловном порядке означает отсутствие нарушения уголовного закона. Обратимся к толкованию и пониманию термина «преднамеренность» в судебной практике.

Преднамеренностью неисполнения договорных обязательств согласно позиции, изложенной в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.

2016 № 48, признается «умышленное полное или частичное неисполнение лицом, являющимся стороной договора, принятого на себя обязательства в целях хищения чужого имущества или приобретения права на такое имущество путем обмана или злоупотребления доверием».

Ранее, до момента принятия вышеуказанного Постановления в судебной практике широко применялась позиция, что состав преступления в виде мошенничества наличествует лишь в случае доказанности, «что лицо заведомо не намеревалось исполнять свои обязательства».

Подобное толкование уголовного закона в частности содержится в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.

2007 № 51, которое по сути обязывало правоохранительные органы при расследовании мошенничества доказывать, что предприниматель изначально (в момент вступления в договорные отношения) не был намерен выполнять свои обязательства перед контрагентом. Как следует из более поздней правовой позиции Верховного Суда РФ, толкование закона изменилось в сторону отсутствия необходимости устанавливать изначальный, возникший до момента вступления в договорные отношения, умысел виновного лица на совершение хищения чужого имущества при осуществлении предпринимательской деятельности.

Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности необходимо рассматривать как виновное использование для хищения чужого имущества договора, обязательства по которому заведомо не будут исполнены (причем не вследствие обстоятельств, связанных с риском их неисполнения в ходе предпринимательской деятельности), что свидетельствует о наличии у предпринимателя прямого умысла на совершение мошенничества. При этом самого по себе факта невыполнения договорных обязательств недостаточно для квалификации деяния по части 5-7 статьи 159 УК РФ, которая предполагает совершение именно мошеннических действий, имеющих предумышленный характер и непосредственно направленных на завладение чужим имуществом путем обмана или злоупотребления доверием. Иное понимание положений частей 5-7 статьи 159 УК РФ означало бы, что один только факт использования договора как юридической формы волеизъявления участников предпринимательской деятельности позволял бы рассматривать само по себе неисполнение лицом договорных обязательств в качестве достаточного основания для привлечения к уголовной ответственности.

Умысел лица на совершение мошенничества, в том числе преднамеренность его действий, на практике доказывается достаточно разнообразными путями.

Первоочередная задача органа предварительного следствия — получить данные о том, что у руководителя, предпринимателя не имелось и не могло быть реальной возможности исполнить договорное обязательство с контрагентом.

Внимание следствия также будет обращено на то, как подозреваемый распорядился денежными средствами или имуществом, полученными по заключенному договору; не были ли данные активы использованы в личных целях.

Правовой оценке также подвергаются обстоятельства использования виновным в договорных отношениях подложных или фиктивных документов; факты сокрытия от контрагента информации о наличии крупных бизнес задолженностей, неисполненных обязательств или судебных споров, не дающих возможность надлежаще исполнить условия заключенного договора (контракта).

Наличие в конкретной ситуации одного или нескольких из вышеперечисленных обстоятельств ещё не свидетельствует о доказанности факта совершения мошенничества. Вывод о виновности (умысле) будет строиться на основании анализа всех данных и доказательств, представленных как стороной обвинения (следователем), так и стороной защиты (адвокатом).

О мере пресечения в виде заключения под стражу в отношении предпринимателя

По общему правилу заключение под стражу в качестве меры пресечения в отношении предпринимателя не может быть применено, если преступление было совершено при осуществлении предпринимательской деятельности. Преступление считается совершенным в сфере предпринимательской деятельности, если:

• они совершены ИП в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, используемым в целях предпринимательской деятельности,
• членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией либо при осуществлении коммерческой организацией предпринимательской деятельности.

В судебной практике правоохранительные органы и суды далеко не всегда признают те или иные обстоятельства осуществлением предпринимательской деятельности и при избрании меры пресечения отказывают в применении вышеуказанного «предпринимательского иммунитета», квалифицируя действия подозреваемых лиц как неквалифицированное (простое) мошенничество, то есть по частям 1-4 статьи 159 УК РФ.

Подробнее о примерах отказа признания преступлений, как совершенных при осуществлении предпринимательской деятельности в нашей публикации.

Важно отметить, что зачастую мошенничество, предусмотренное частями 5-7 статьи 159 УК РФ, совершается в соучастии с иными лицами, непопадающих в круг субъектов данной статьи или вовсе не относящимися к представителям бизнес-сообщества. В отношении указанных лиц при совершении указанных преступлений действующий закон также не позволяет избрать меру пресечения в виде заключения под стражу.

О вещественных доказательствах по делам о мошенничестве в сфере предпринимательской деятельности

Практически в безусловном порядке возбуждение уголовного дела по статье 159 УК РФ сопровождается производством обысков по месту нахождения производственных активов, месту жительства подозреваемых и обвиняемых лиц, в местах нахождения документации и предметов, имеющей значение для расследования дела.

В ходе обыска производится изъятие наличных денежных средств, иных ценностей, документации и предметов, имеющих, по мнению следствия, хоть какое-то отношение к совершенному преступлению.

При осуществлении следственных действий помимо материальных носителей изымаются и электронные носители информации как в виде портативных накопителей, так персональной вычислительной техники в целом.

Фактическая потеря рабочих данных, а зачастую и основных средств производства, неминуемо влечет остановку бизнес-процесса и стремительный рост убытков из-за производственного простоя. В подобном случае важно помнить о наличии в законе правовых положений, применение которых позволяется значительно сократить или вовсе нивелировать негативные последствия.

Статья 81.1 УПК РФ обязывает орган следствия не позднее 10 суток с момента изъятия предметов и документов принять по ним решение либо о приобщении к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств, либо о их возврате собственнику.

Прибегая к реализации указанной нормы, предприниматель имеет возможность в сжатые сроки осуществить возврат изъятого имущества, которое не имеет отношения к существу расследуемого уголовного дела или было изъято в результате ошибочных действий.

Копирование изъятых документов

Иная правовая гарантия для интересов бизнеса содержится в предоставлении возможности адвокату или законному владельцу изъятых предметов и документов обратиться с ходатайством о предоставлении возможности снять за свой счет копии с изъятых документов, в том числе с помощью технических средств. Данное право целесообразно использовать для снятия копий с носителей, которые были приобщены к материалам дела в качестве вещественных доказательств.

Отказ следователя, дознавателя в возврате изъятых активов или снятии копий может быть обжалован руководителю следственного органа, прокурору (в порядке статьи 124 УПК РФ), а также и в суд (в порядке статьи 125 УПК РФ).

Освобождение предпринимателя от уголовной ответственности. Назначение наказания за преступление

Нормы действующего законодательства не предполагают возможности освобождения предпринимателя от уголовной ответственности за совершение преступления по частями 6-7 статьи 159 УК РФ.

Факт компенсации потерпевшей стороне причиненного вреда в отличие от иных составов преступлений в сфере экономической деятельности не предполагает возможность применения положений статьи 76.1. УК РФ и статьи 28.1 УК РФ.

Возмещение ущерба потерпевшему от мошеннических действий расценивается в качестве обстоятельства, смягчающего наказание для виновного лица (п. «к» части 1 статьи 61 УК РФ).

В тоже время возмещение причиненного вреда и как следствие примирение сторон (потерпевшего и обвиняемого) является основанием для прекращения уголовного преследования только для лиц, виновных в совершении преступления по части 5 статьи 159 УК РФ.

Кроме того, у привлекаемого к ответственности по части 5 статьи 159 УК РФ лица существует правовая возможность воспользоваться положением статьи 76.

2 УК РФ об освобождении от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа.

Согласно закону лицо, впервые совершившее преступление средней тяжести может быть освобождено от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа, но лишь в том случае, если оно возместило ущерб, причиненный преступным деянием.

Кроме того, положение статьи 80.1 УК РФ предоставляет суду возможность освободить предпринимателя от уголовной ответственности по ч.5 ст.

159 УК РФ, если будет установлено, что вследствие изменения обстановки обвиняемый или совершенное им преступление перестали быть общественно опасными.

Ввиду того, часть 6 и 7 статьи 159 УК РФ отнесены законом к категории тяжких преступлений у лиц, привлекаемых к ответственности, подобная правовая возможность отсутствует.

Определенным показателем нежелания законодателя и судебных инстанций изолировать от общества оступившегося предпринимателя путем назначения наказания в виде лишения свободы является указание Верховного Суда РФ, изложенное в постановлении Пленума ВС РФ №48, о необходимости нижестоящим судам обсуждать и, по возможности, применять положения статьи 64 УК РФ о назначении более мягкого наказания, чем предусмотрено санкцией статьи. Такая законная возможность есть у суда в случае наличия исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного предпринимателя, его поведением как во время, так и после совершения преступления, а также наличием в деле иных обстоятельств, существенно уменьшающих общественную опасность совершенного преступления. При назначении наказания предпринимателю суд должен обращаться к положению статьи 73 УК РФ о том, что, если суд придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания, он постановляет считать назначенное наказание условным.

Защита от предъявленного обвинения

Избрание грамотной линии защиты интересов предпринимателя от предъявленных обвинений должно определяться не столько личными взглядами и субъективными оценками, сколько скрупулезным анализом всех деталей и обстоятельств имевших место событий.

Безусловно, приоритетным направлением для каждого, подвергшегося уголовному преследованию, является полное оправдание в инкриминированном преступлении. Подобная линия защиты имеет перспективы, например, когда доводы следствия о преднамеренности неисполнения договорных обязательств не обоснованы и строятся на ничем не подтвержденных предположениях.

Линия защиты, направленная на прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям (примирение сторон, назначение судебного штрафа и т.д.) не является столь редким явлением и расценивается в юридической практике как компромиссное решение между соблюдением интересов пострадавшей стороны и наступлением правовых последствий для виновного лица.

• Порой при очевидности и доказанности совершенного преступления для обвиняемого лица целесообразно рассматривать вопрос об использовании линии защиты, направленной на минимизацию последствий привлечения к уголовной ответственности, как в виде назначения минимального наказания, так и в виде снижения размера исковых требований и иных материальных претензий, связанных с предъявленным обвинением.
• В любом случае выбор линии защиты целесообразно осуществлять с непосредственным участием адвоката, специализирующего на ведении дел о мошенничестве в сфере предпринимательства.
• Адвокат Павел Домкин

По вопросам получения помощи адвоката по делам о мошенничестве в сфере предпринимательской деятельности, Вы можете обратиться к автору публикации по телефону: (495) 646-86-11

Адвокат по экономическим преступлениям

Изъяны в правоприменении ст. 159 УК

Соавтор: Денис Волков, младший юрист Юридической группы «Парадигма»

В соответствии с понятием, взятым из нормы ст. 159 УК РФ, мошенничеством признается хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием.

Наказание за мошенничество в различных сферах предусмотрено ст. 159, 159.1, 159.2, 159.3, 159.4 (утратила силу), 159.5 и 159.6 УК РФ.

Однако в сфере предпринимательства зачастую возникают ситуации, при которых действия, являющиеся обыкновенной хозяйственной деятельностью, квалифицируются как мошенничество.

В первую очередь речь идет о неисполнении договорных обязательств, которые подпадают под сферу гражданских правоотношений.

Нередки случаи, когда контрагенты, для того чтобы взыскать долг, идут на различные злоупотребления, в частности, пытаясь привлечь другую сторону договора к уголовной ответственности.

Такие действия могут быть направлены как на то, чтобы обязать эту сторону исполнить договор под угрозой уголовного преследования, так и на уничтожение конкурентов, в том числе посредством рейдерского захвата бизнеса.

Уполномоченный при Президенте РФ по защите прав предпринимателей Борис Титов привел статистику уголовного преследования предпринимателей: в 2016 г. было возбуждено 187 077 дел по ст. 159–159.6 УК РФ в отношении бизнеса. Из них только 29 021 дело доведено до суда, что составляет 16,3%, остальные дела «развалились».

Необходимо отметить, что даже те дела, которые закрываются и не доходят до суда, приводят предпринимателя не только к репутационным издержкам и потере контрагентов, но зачастую к ликвидации и закрытию бизнеса.

Кроме того, в случае возбуждения уголовного дела есть существенный риск, что предприниматель может оказаться заключенным под стражу или домашний арест.

В этом случае предприниматель теряет способность управлять бизнесом, и до недавнего времени в такой ситуации он не имел даже возможности нотариально оформить своим доверенным лицам право управлять бизнесом, так как нотариусов не пускали к предпринимателям, которые находились в СИЗО или под домашним арестом.

В соответствии с ч. 1 ст.

108 УПК РФ заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 3 лет при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения. В исключительных случаях эта мера пресечения может быть избрана в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 3 лет, при наличии одного из следующих обстоятельств:

• 1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации;
• 2) его личность не установлена;
• 3) им нарушена ранее избранная мера пресечения;
• 4) он скрылся от органов предварительного расследования или суда.

Частью 1.1. ст. 108 УПК РФ установлено, что заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 159–159.3, 159.5, 159.

6, 160, 165, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, а также ст. 171–174, 174.1, 176–178, 180–183, 185–185.4, 190–199.4 УК РФ, при отсутствии обстоятельств, указанных в п. 1–4 ч. 1 настоящей статьи.

В качестве примера избрания меры пресечения в виде заключения под стражу можно привести дело в отношении бизнесмена Сергея Полонского.

Изначально Полонский и его подельники обвинялись в хищении в особо крупном размере, однако в ходе судебного процесса обвинение было переквалифицировано на статью о мошенничестве в сфере предпринимательской деятельности.

Поводом для возбуждения и расследования дела послужило подозрение в хищении с 2008 по 2009 г. денег граждан (более 2,6 млрд руб.

) – участников долевого строительства многоквартирных домов ЖК «Кутузовская Миля» и ЖК «Рублевская Ривьера».

12 июля 2017 г. Пресненский районный суд г. Москвы признал виновным Полонского в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 159.4 УК РФ (мошенничество в сфере предпринимательской деятельности с причинением ущерба в особо крупном размере), и приговорил к 5 годам заключения.

Однако фигуранта освободили от назначенного наказания в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности – он был освобожден из-под стражи в зале суда. Его подельники также были признаны виновными и наказаны, но тоже освобождены в связи с истечением срока давности.

Примечательными в данном деле стали факт ареста Полонского в Камбодже, депортация его в Москву и избрание в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу на время следствия. Избрание указанной меры пресечения обусловлено тем, что Полонский нарушил п. 1 ст. 108 УПК РФ – скрылся от органов предварительного расследования.

Несмотря на то что в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2016 г.

N 48 «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности» говорится, что в каждом случае необходимо обсуждать возможность применения иной, более мягкой меры пресечения, даже если имеются отягчающие обстоятельства, проблема заключения предпринимателей на время следствия гораздо шире и глубже.

Одной из основных проблем правоприменения норм ст. 159 УК РФ является умышленный перевод разбирательства обычной хозяйственной деятельности между предпринимателями в уголовное преследование.

Проще говоря, возбуждение недобросовестными представителями правоохранительных органов уголовного дела при отсутствии состава мошенничества с целью оказания давления на бизнес, в том числе из коррупционных побуждений.

На практике следствие зачастую возбуждает дело в отношении предпринимателя по общей ст. 159 УК РФ, мотивируя это тем, что «умысел возник до заключения договора». Такая формулировка позволяет обходить процессуальные особенности, предусмотренные для предпринимателей.

Ну а далее, «в связи с тем, что подозреваемый может уклониться и избежать правосудия» или «может помешать следствию» такого предпринимателя заключают в СИЗО до суда. Необходимо учитывать, что применение подобной меры пресечения имеет кумулятивный эффект и моментально сказывается на других сферах: бизнес уничтожается, люди теряют работу, семьи лишаются средств к существованию.

Такие противоправные действия правоохранительных органов наносят ущерб не только предпринимателям, но и стране в целом, так как это приводит к закрытию рабочих мест, сокращению налогов, поступающих в бюджет, а также негативно сказывается на предпринимательской активности и инвестиционной привлекательности нашего государства.

Единственным фактором, который отделяет неисполнение договора от мошеннических действий, является умысел на совершение преступления.

В случае если предприниматель заключил договор, чтобы его не исполнить и похитить деньги, – это преступление, но если он после заключения договора добросовестно исполнял договорные обязательства, а потом в силу обстоятельств (например, из-за кризиса) перестал их исполнять – это предмет для разбирательства в арбитражном суде. Решение указанной проблемы лежит в повышении контроля вышестоящим руководством правоохранительных органов за подчиненными, надзора прокуратуры и более объективном формировании судебной практики в целях реального доказывания умысла. В настоящее время зачастую в обвинительном заключении и приговорах производится лишь констатация предположения, что умысел был.

Другой проблемой является размер причиненного ущерба, который вменяется предпринимателям по данной статье. В новой редакции ст.

159 УК РФ отсутствует квалификация обычного мошенничества в сфере предпринимательства – есть только значительный, крупный и особо крупный размеры ущерба.

Таким образом, предприниматели, совершившие мошенничество в малых размерах, подпадают под ч. 1 ст. 159 УК РФ (обычное мошенничество).

При квалификации предпринимательской деятельности также возникают вопросы: являются ли генеральный директор и бухгалтер предпринимателями и подлежат ли их действия квалификации по специальным составам? На практике под предлогом того, что генеральный директор и бухгалтер не являются предпринимателями, их зачастую заключают под стражу.

В последнее время суды стали чаще применять меру пресечения в виде домашнего ареста вместо заключения под стражу, но такую меру пресечения, как залог в отношении подозреваемых и обвиняемых, практически не используют.

Учитывая, что домашний арест не только ограничивает человека в его перемещениях, но и не позволяет ему исполнять обязанности по руководству бизнесом, вполне целесообразным будет расширение применения по экономическим преступлениям такой обеспечительной меры, как залог.

1. Устранение проблем правоприменения ст. 159 УК РФ, таких как:
2. 1) решение хозяйственных споров через уголовное преследование предпринимателей;
3. 2) формальность доказывания умысла;
4. 3) отказ рассматривать генерального директора и бухгалтера в качестве предпринимателей;
5. 4) редкое применение меры пресечения в виде залога, существенно улучшит правовое положение предпринимателей, которые сталкиваются с уголовным преследованием за мошенничество, а также снизит количество лиц, необоснованно привлекаемых к ответственности.

Как прекратить уголовные дела по мошенничеству

Индивидуальный предприниматель И. в целях развития своего бизнеса по торговле верхней одеждой предложила ранее знакомым Ю., Х., П.

оказать ей финансовую помощь и оформить на их имена 17 кредитов в различных банках Красноярского края на общую сумму более 3 млн руб., обещав своевременно погашать за них кредиторскую задолженность. Доверяя И., Ю., Х. и П.

оформили на свои имена кредиты. Денежные средства добровольно передали И. для ведения ею бизнеса.

И., впоследствии ставшая моей подзащитной, полученные денежные средства тратила на закупку товара, развитие бизнеса, погашение ранее взятых кредитов и многочисленных долгов. Однако вскоре в магазине И. произошла кража, предпринимательская деятельность И. была приостановлена, она переехала на постоянное место жительства в г. Москву.

Ревизия в магазине не проводилась, так как информация по бухгалтерскому учету находилась в электронном виде в похищенном ноутбуке.

Главное следственное управление ГУ МВД России по Красноярскому краю в 2016 г. возбудило в отношении И. уголовное дело по ч. 3 ст. 159 УК РФ (два эпизода), ч. 4 ст. 159 УК РФ. Потерпевшими признаны Ю., Х. и П.

***

Производство по уголовному делу (предварительное следствие) продолжалось в течение одного года. На протяжении этого времени защита доказывала, что И. принимала активные меры к погашению кредитов, в том числе за счет личных кредитных средств, занятых у других лиц денежных средств, прибыли от работы магазина.

По показаниям продавцов установлено, что магазин работал, закупался качественный товар, который пользовался спросом. Защита подтвердила, что отказ И. от погашения взятых на себя обязательств был обусловлен кражей из магазина, по факту возбуждено уголовное дело, в дальнейшем приостановленное по п. 1 ч. 1 ст.

208 УПК РФ.

***

Следствием не получено доказательств, опровергающих версию И. о том, что кража как непредвиденное обстоятельство существенно повлияла на дальнейшую возможность погашения кредитных обязательств.

Следствию также не удалось доказать того факта, что кредиты Ю., Х., П. оформляли недобровольно, под незаконным принуждением И., они находились от И. в зависимости или подчинении. То есть потерпевшие имели возможность отказаться от оформления кредитных обязательств.

***

Потерпевшей Х. провели психофизиологическую экспертизу с применением полиграфа, по результатам которой полиграфолог пришел к выводу, что показания потерпевшей, которыми Х. изобличала мою подзащитную, правдивы. Тем не менее в совокупности с другими материалами уголовного дела для доказанности преступного умысла И. на хищение следователь счел это недостаточным.

Отрадно, что постепенно органы предварительного следствия осваивают практику Верховного Суда РФ в части отнесения данного вида экспертиз лишь к ориентирующей оперативно-познавательной информации. И. отказалась от прохождения психофизиологической экспертизы.

Полагаю, что стороне защиты в большинстве случаев следует рекомендовать своим доверителям отказываться от такого рода испытаний.

***

В результате следователь вынес итоговое процессуальное постановление о прекращении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. Принимая такое решение, он указал, что общая сумма выплаченных И. денежных средств по кредиту, оформленному на первое лицо, составила 55%, на второе лицо – 20%, на третье – 12%.

В обоснование необходимости прекращения уголовного дела следователь сослался на п. 4 Постановления Пленума ВС РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», в соответствии с которым содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел возник у лица до получения чужого имущества или права на него.

В п.

4 перечислены признаки, которые могут свидетельствовать о наличии умысла на совершение мошенничества (заведомое отсутствие у лица реальной возможности исполнить обязательство в соответствии с условиями договора, использование лицом при заключении договора поддельных документов, в том числе документов, удостоверяющих личность, уставных документов, гарантийных писем, справок, сокрытие лицом информации о наличии задолженностей и залогов имущества, распоряжение полученным имуществом в личных целях вопреки условиям договора).

С учетом изложенного следователь пришел к выводу, что «частичное исполнение сделок свидетельствует об отсутствии у И. умысла на хищение.

В то же время в постановлении о прекращении уголовного дела по реабилитирующему основанию следователь отметил, что у И. умысел уклониться от исполнения взятых на себя кредитных обязательств все-таки возник, но уже после получения денежных средств от Ю., Х., П.

, что по смыслу уголовного закона не является мошенничеством. Полагаю, что столь взвешенная позиция следственных органов заслуживает внимания, поскольку отсутствие умысла у моей подзащитной подтверждается конкретными действиями И. в виде исполнения кредитных обязательств.

Золотое правило: субъективная сторона преступления доказывается по объективной стороне. Обращаю внимание, что данный тезис и его успешное претворение в жизнь – прекращение уголовного дела – еще раз доказывает, что работать нужно именно с фактами, фактическими обстоятельствами.

Лишь наличие их (или отсутствие) предопределяет то или иное процессуальное решение, о чем постоянно напоминает наш коллега Юрий Новолодский.

Аналогичное дело в моей практике, производство по которому велось более пяти лет, также завершилось прекращением в связи с отсутствием состава преступления по ч. 3 ст. 159 УК РФ. И вновь в качестве основания прекращения дела следователь сослался на частичное (325 тыс. руб.) погашение суммы займа, которая составила 1 млн руб.

Сторона обвинения использовала аргументацию, изложенную в упомянутом п. 4 Постановления Пленума ВС РФ.

Считаю целесообразным с учетом складывающейся судебной практики для исключения необоснованного возбуждения уголовных дел по ст.

159 УК РФ и достижения единообразного подхода при формулировании оснований в постановлениях об отказе в возбуждении уголовных дел, об их прекращении, а также в помощь защитникам для аргументации позиции несогласия с обвинением внести в Постановление Пленума ВС РФ изменения и дополнить его перечислением признаков, свидетельствующих об отсутствии умысла на совершение мошенничества. Например, частичное исполнение обязательства; безупречная, длительная деловая репутация; наступление неблагоприятных финансовых обстоятельств, которые стороны не могли предусмотреть в момент заключения сделки; вступившие в законную силу судебные акты, которыми разрешены гражданско-правовые споры (о взыскании задолженности), и др.

Обвиняют в мошенничестве? Как доказать что это гражданско-правовые отношения? Прекращение уголовного дела по 159 ч.4 УК РФ

Задержали по подозрению в мошенничестве в особо крупном размере, дома обыск был… Заурядное начало и скудная информация, которой я располагал утром, направляясь в МИВС, расположенный на Захарьевской улице, дом 6.

В дело, возбужденное по признакам ч.4 ст. 159 УК РФ, я вступил, когда мой доверитель был уже задержан в порядке ст. 91 УПК РФ и находился в ИВС.

Само задержание было проведено очень своеобразно – на одной из встреч моего Доверителя с (будущим) потерпевшим по делу, а на тот момент – деловым партнером, в момент обсуждения кто из них кому сколько должен, внезапно появились сотрудники органов правоохраны, скрутили и отвезли в Следственное управление.

Там оказалось, что по заявлению его «бизнес-партнера» уже возбуждено уголовное дело, роли в котором уже распределены, обвинение напечатано, доказательства собраны, осталось практически только выслушать приговор и отправляться лет на 5-6 в места не столь отдаленные (на самом деле – действительно не отдаленные, ибо в последнее время в основном отправляют отбывать наказание поближе к месту жительства семьи).

Успев в МИВС, до прихода следователя с дежурным адвокатом, я успел обсудить с Доверителем – задержанным, сущность дела, и понял что ситуация очень сильно смахивает на гражданско-правовые отношения.

Однако, то что это понял я – не значит, что к такому же мнению придут следователь, прокурор и не дай Бог – суд. На тот момент подзащитный был еще подозреваемым, в совершении мошенничества в особо крупном размере – ч.

4 ст. 159 УК РФ.

Мошенничество это хищение (приобретение права) чужого имущества, путем обмана или злоупотребления доверием. Данный состав помещен в Главу УК «Преступления против собственности» — рядом с кражей, грабежом, разбоем, «угоном», вымогательством и т.п. Хотя на мой взгляд, ст.

159 УК должна занимать место среди более «интеллектуальных» злодеяний – например в Главе 22 – «Преступления в сфере экономической деятельности».

Ибо для его совершения необходимы, какая-никакая смекалка и стремление к мыслительной деятельности, способность убедить «контрагента» (потерпевшего) безвозмездно передать имущество, либо права на него, ну или хотя бы, суметь подделать документы.

Зачастую, состав этого преступления граничит с гражданско-правовыми отношениями, которые иногда бывают настолько запутаны, что сотрудникам правоохранительных органов разобраться в них сложно, да и не хочется особо вдаваться во все эти договоры, акты приема-передачи, сверки расчетов, взаимозачеты, расписки, платежки и т.п.

Да даже и при наличии желания – разберется не всякий правоохранитель, т.к., специфика работы у них другая. Вот так и получаются ситуации, когда тот из предпринимателей, кто первый прибежал с заявлением – тот и потерпевший. Ну а контрагенту не остается ничего иного,  как роль обвиняемого. Особенно, если у «потерпевшего» есть некоторый административный ресурс.

Как обычно, уже были получены признательные показания, проведена очная ставка (в ночное время, но защитника, назначенного следователем это не смутило – неотложное ведь следственное действие, надо спешить, а то арестовать не успеют, заругают). Следствие планировало предъявить обвинение и выходить в суд с ходатайством об аресте, которое по практике нашего региона, примерно в 99 случаев из 100, было бы удовлетворено.

«Следственная группа», прибывшая в ИВС для предъявления обвинения, была внушительна – кроме следователя и назначенного им адвоката, присутствовать решили двое оперуполномоченных, принимавших участие в доследственной проверке заявления потерпевшего. Увидев, что я успел к клиенту первым, «СОГ» существенно поредела, и с нами остался лишь следователь, готовый записать в протокол повторение признательных показаний, данных ночью и пожелать нам удачи в суде, при избрании меры пресечения.

Но вместо ожидаемого признания вины и подтверждения ранее данных показаний, или хотя бы всем известной 51й статьи Конституции РФ, нами были кратко озвучены предполагаемые, но вполне реальные, доказательства защиты, опровергающие обвинение, если и не целиком, то по крайней мере в части того, что «злодеяние» могло быть совершено при обстоятельствах, указанных потерпевшим.

Несмотря на то, что предъявить эти доказательства (договоры, долговые расписки, переписку и т.п.

), «здесь и сейчас» — в ИВС, мы не могли, но наша твердая уверенность в их наличии и достоверности поколебала позиции стороны обвинения.

Результатом стала промежуточная, но очень важная победа – отказ от избрания меры пресечения – содержания под стражей и вообще, отказ от «выхода» в суд на данном этапе.

Из ИВС я вышел вместе с Доверителем (кстати не в первый раз), выиграв пусть не дело, но – время. Время на свободе для моего Доверителя, которое нужно было для сбора доказательств его невиновности (находясь в СИЗО делать это гораздо сложнее, а иногда и вообще невозможно).

И это время было потрачено не зря. Удалось поднять всю переписку с «партнером», сделать сверку расчетов, вспомнить, где «обвиняемый» находился в день предполагаемого совершения преступления – оказалось в паре сотен километров от города, что подтверждалось совокупностью доказательств.

На очередном допросе, нами были «раскрыты карты» и озвучено все то, что удалось вспомнить, собрать, вытащить из электронной почты и т.п., после чего, следователь перенес дату предъявления окончательного обвинения и сказал, что вызовет когда понадобимся.

Полтора – два месяца прошли в тревожных ожиданиях (как мы узнали потом – в это время был получен «биллинг» телефонных переговоров, подтвердивший отсутствие моего Доверителя в городе во время вменяемого преступления, что, впрочем, при необходимости, могло быть подтверждено еще и несколькими незаинтересованными свидетелями). Нашли свое подтверждение и факты долговых обязательств потерпевшего перед обвиняемым.

И наконец-то, последовал вызов. Увидев всю совокупность доказательств, собранных нами (а также тех, которые были еще только заявлены), начальник следственного органа, предчувствуя перспективы по делу (они были нехорошими, мягко говоря), предложил нам признавать 330 УК РФ (самоуправство) и прекратить дело в связи с примирением с потерпевшим.

Дело в том, что часть 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере) относится к категории тяжких преступлений, причем с максимально возможным наказанием до 10 лет лишения свободы, то есть под самую верхнюю границу тяжких, дальше уже – только особо тяжкие.

Примирение по данному составу невозможно, даже если и следователь и потерпевший этого очень захотят, ибо как говорит ст.

25 УПК РФ —  «суд, следователь вправе прекратить уголовное дело в отношении обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести», то есть тех составов, максимальная санкция которых не превышает 5 лет лишения свободы (1 и 2 части ст.

159, части 3 и 4 – уже не позволяют принять такое решение). А вот ст. 330 УК РФ – «самоуправство», как раз и относится к преступлениям небольшой (часть 1) и средней (часть 2) тяжести.

В другой ситуации, я бы оценил данный вариант как заслуживающий внимания, возможно он бы нас устроил в самом начале расследования, до того, как были получены доказательства невиновности (и даже непричастности) моего доверителя, но теперь он уже был неприемлем – какая разница как будет квалифицировано то, чего не было и быть не могло? Поэтому было решено держаться до конца, не подыгрывая следствию и не надеясь на снисхождение — переквалификацию, ибо мы уже чувствовали, что победа близка.

• После того, как потерпевший, на очередном допросе узнав от следователя о том, что несмотря на былые заслуги, его показания мягко говоря, ничем не подтверждаются, а точнее опровергаются, и поняв что дело поворачивается не в ту сторону, во избежание возможности самому быть привлеченным к уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, решил не ждать передачи дела в суд и не усугублять ситуацию, дал правдивые показания по событиям и причинам, передачи имущества моему клиенту и подтвердил их в ходе очной ставки.
• Понимая, как тяжело самому следователю прекратить (считай убить) свое «детище» — уголовное дело, на которое потрачены дни и ночи, я заявил ходатайство о передаче его в другой район (основания для этого имелись, как выяснилось в ходе расследования), но видимо руководство следственного органа не хотело такой известности среди коллег, и решило, что «я тебя (дело) породил – я тебя и убью».
• Итогом было прекращение уголовного дела и уголовного преследования моего Доверителя в связи с отсутствием события преступления – пожалуй самое реабилитирующее из всех возможных оснований.

А могло обойтись без задержания, помещения в ИВС и предъявления обвинения? Вполне возможно, если бы ко мне обратились только почувствовав предпосылки уголовного преследования.

Об обыске немного здесь и еще вот здесь.

А может надо было признать вину и надеяться на условный срок? Почему я против этого — здесь.

Как защищаться от обвинения в мошенничестве в сфере кредитования – как переквалифицировать ч.4 ст.159 УК РФ на ч.2 ст.159.1 УК РФ или вообще на ч.1 ст.159.1 УК РФ. Советы адвоката Леонтьева

Глупость, безграмотность и спешка в принятии уголовного закона депутатов Государственной думы иногда позволяет мошенникам снизить наказание или вообще избежать ответственности. Явный пример этого, принятие ст.159.1 УК РФ «Мошенничество в сфере кредитования».

Возьмем для примера следующую ситуацию: мошенник – генеральный директор и его подчиненный, группой лиц, через получение кредита, путем предоставления банку ложной информации похитили денежную сумму в размере от 1000 000 до 1 500 000 рублей. По ч.2 ст.159.1 УК РФ наказание должно составить до 4 лет лишения свободы в колонии- поселении.

Но если директор компании будет использовать своего подчиненного «в темную» и не поставит в известность о преступных планах, то согласно позициям Пленума Верховного суда РФ, действия директора будут квалифицированы как «обычное» мошенничество по ч.4 ст.159 УК РФ, наказание по которому гораздо строже – до 10 лет колонии общего режима.

Таким образом наши российские горе депутаты, приняли закон, который групповое преступление по ч.2 ст.159.1 УК РФ наказывает более чем в два раза мягче, чем одиночное преступление по ч.4 ст.159 УК РФ. Заметим, что оба преступления совершены по близким фактическим обстоятельствам, оставляющим большое поле для защиты обвиняемых.

Отсюда профессиональный адвокат может дать мошенникам совет всегда похищать деньги у банка в группе лиц с использованием пособников, например, женщин, которых суд всегда наказывает мягче.

Причем, профессиональному мошеннику, организатору, генеральному директору надо будет фиксировать доказательства сговора с исполнителем, чтобы последний потом не свалил всю вину на организатора. Так как этот прием при разоблачении преступления позволит переквалифицировать ч.4 ст.159 УК РФ на ч.2 ст.159.1 УК РФ и более чем в два раза снизить возможное наказание.

Более того, доказательства сговора могут помочь организатору уговорить исполнителя взять всю вину на себя, чтобы не было группы лиц. Тогда содеянное будет квалифицированно вообще по ч.1 ст.159.

1 УК РФ с максимальным наказанием не более четырех месяцев ареста, т.е.

в большинстве случаев без реального лишения свободы, а профессиональный организатор вообще остается «в тени», на свободе и без судимости.

Квалификация по ч.1 ст.159.1 УК РФ несет профессиональным мошенникам с кредитными средствами еще два плюса:

1. По этому обвинению не берут под стражу и не сажают в СИЗО;
2. Так как это преступление небольшой тяжести в его расследовании нельзя использовать оперативно-розыскные мероприятия, например, такие как: прослушка, просмотр почтовой переписки, контроль компьютерной информации, оперативный эксперимент или ОРМ нарушающие права на неприкосновенность жилища. Если эти ОРМ все же проводились, то адвокат с может признать полученные доказательства недопустимыми и вообще развалить уголовное дело.

Вот так безграмотные артисты, спортсмены, космонавты, певцы и бывшие чиновники в Государственной думе принимают законы! Цели гуманные, реализация бездарная! Страдают банки, и мы с Вами, так как эти преступления удорожают кредиты добропорядочным гражданам.

Но помните, что на 100% выводы и рекомендации данной статьи подходят только при сумме похищенного от одного до полутора миллионов рублей, в иных случаях обращайтесь за консультацией к профессиональным адвокатам по уголовным делам.

Каждому второму Доверителю/Клиенту услуги по прекращению простых уголовных дел оказываю бесплатно, с оплатой по результату после прекращения уголовного дела! Работаю по всей России, привлекаю местных адвокатов, работу которых контролирую и отвечаю за качество юридической помощи! Также могу вести дело дистанционно: консультирую, обучаю как вести себя в суде по телефону, готовлю проекты документов для подачи в  суд и прекращения уголовного дела.