Суд указал, что этот вопрос следует решать через гражданский иск в рамках уголовного дела, а не в арбитражном суде Один из адвокатов отметил, что только в случае, если получить компенсацию с осужденного нельзя, стоит заявить требования к казне РФ.

Вторая посчитала, что общество добровольно отказалось от реализации своих прав.

В Определении № 310-ЭС19-22712 от 8 апреля по делу № А14-26691/2018 Верховный Суд отметил, что спор о взыскании убытков, связанных с уголовным делом, не может рассматриваться в арбитражном суде, если истец необоснованно отказался от заявления о возмещении расходов за хранение вещественных доказательств в суде общей юрисдикции.

СОЮ отказал в возмещении убытков за хранение вещдоков

Старший следователь Следственной части по РОПД ГСУ ГУ МВД России по Воронежской области возбудил уголовное дело, в рамках которого приобщил в качестве вещественных доказательств станки для производства сигарет и коробки с табаком. 19 октября 2015 г. предметы были переданы на ответственное хранение ОАО «Усмань-Табак». Так как у общества не было места на складе, оно заключило договор аренды с ООО «ВМС», по которому ежемесячно платило 20 тыс. руб. 28 марта 2017 г. Рамонский районный суд Воронежской области признал обвиняемых виновными. Вещественные доказательства – станки – были переданы гражданину Щ. по акту приема-передачи, а коробки с табаком обращены в доход государства. Вопрос о распределении судебных издержек разрешен не был. После вынесения приговора коробки с табаком продолжали находиться у «Усмань-Табак». В связи с этим общество направило в ГУ МВД РФ по Воронежской области письмо с просьбой оплатить затраты на хранение вещдоков в период с 20 октября 2015 г. по 27 декабря 2017 г. в сумме более 525 тыс. руб. 7 ноября 2017 г. управление ответило отказом, сообщив, что между ним и обществом отсутствуют договорные отношения. Тогда «Усмань-Табак» обратилось в Центральный районный суд г. Воронежа с заявлением к управлению о возмещении расходов за хранение вещественных доказательств. Суд указал, что, исходя из субъектного состава и существа правоотношений, спор подведомственен арбитражному суду, и прекратил производство по делу. Общество определение не оспорило. После этого «Усмань-Табак» направило управлению претензию от 17 августа 2018 г. с требованием возместить стоимость понесенных расходов по хранению вещественных доказательств. Так как управление требование не исполнило, «Усмань-Табак» обратилось в Арбитражный суд Воронежской области с иском о взыскании с управления более 525 тыс. руб. в качестве убытков. По заявлению общества суд прекратил производство по делу в связи с неподведомственностью. При этом суд сослался на положения ст. 132 УПК.

Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд отменил определение первой инстанции и направил дело на новое рассмотрение, сославшись на Определение КС от 8 ноября 2005 г. № 367-О, п. 1, 5, 5.1 Постановления Пленума ВС от 19 декабря 2013 г. № 42 «О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам».

Суд исходил из того, что неразрешение в установленном порядке вопросов о возмещении процессуальных издержек не лишает общество права на судебную защиту в рамках гражданского судопроизводства, а требование о возмещении расходов за фактическое хранение вещественных доказательств может быть рассмотрено в порядке арбитражного судопроизводства.

Арбитражный суд Центрального округа согласился с выводами апелляционного суда. Управление подало жалобу в ВС, однако в передаче ее в Судебную коллегию было отказано.

Второй круг рассмотрения в арбитражном суде

При новом рассмотрении дела Арбитражный суд Воронежской области произвел замену ответчика – управления – на МВД России. Суд, руководствуясь ст. 131 УПК, ст. 2 Закона № 122-ФЗ, которым были внесены поправки в эту статью, разъяснениями, изложенными в Постановлении Пленума ВС № 42, пришел к выводу о том, что указанные процессуальные издержки подлежат возмещению из федерального бюджета в заявленном размере. Суд указал, что общество не являлось участником уголовного дела, спорное имущество передано ему по протоколу приема-передачи вещественных доказательств на ответственное хранение, отношения по хранению вещественных доказательств являются сложившимися, а отсутствие договора хранения, обязанность заключить который возложена на уполномоченный орган следствия, не влияет на правовую квалификацию отношений сторон. Обращение общества с материально-правовым требованием о возмещении убытков за счет средств бюджета в рамках гражданского судопроизводства является правом истца и не нарушает положений действующего законодательства, заключила первая инстанция. С учетом уточнения требований Арбитражный суд Воронежской области взыскал в пользу общества более 440 тыс. руб. Апелляция оставила решение первой инстанции без изменений.

Арбитражный суд Центрального округа сослался на ст. 115, 131, 132 УПК, п. 1, 5 Постановления Пленума ВС № 42, Определение КС от 27 марта 2018 г. № 788-О и указал, что расходы подлежат возмещению по правилам УПК.

Процессуальные издержки взыскиваются с осужденного или возмещаются за счет средств федерального бюджета. Возможность их отнесения на должника должна быть установлена компетентным судом с учетом норм ст.

132 УПК, а также Положения о возмещении процессуальных издержек, связанных с производством по уголовному делу, издержек в связи с рассмотрением дела арбитражным судом, гражданского дела, административного дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 1 декабря 2012 г. № 1240. Случаи, когда процессуальные издержки возмещаются за счет средств федерального бюджета, перечислены также в Постановлении Пленума № 42.

Верховный Суд согласился с кассацией

«Усмань-Табак» обратилось в Верховный Суд, однако тот посчитал выводы кассационной инстанции правильными. Суд заметил, что спецификой дела является наличие обвинительного приговора. Он обратил внимание, что в соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 1, 5, 5.1 Постановления Пленума ВС № 42, процессуальные издержки представляют собой необходимые и оправданные расходы, связанные с производством по уголовному делу, в том числе вознаграждение лицам, которым передано на хранение имущество подозреваемого, обвиняемого, или лицам, осуществляющим хранение вещественных доказательств. Процессуальные издержки взыскиваются с осужденных или возмещаются за счет средств федерального бюджета. Решение суда о возмещении процессуальных издержек за счет средств федерального бюджета или о взыскании их с осужденного должно быть мотивированным. В соответствии с п. 13 ч. 1 ст. 299 УПК вопрос о процессуальных издержках подлежит разрешению в приговоре, где указывается, на кого и в каком размере они должны быть возложены. В случае когда вопрос о процессуальных издержках не был решен при вынесении приговора, он по ходатайству заинтересованных лиц разрешается этим же судом как до вступления в законную силу приговора, так и в период его исполнения. Общество обращалось в Рамонский районный суд Воронежской области с иском к осужденному Т. о возмещении процессуальных издержек, однако по ходатайству «Усмань-Табак» производство было прекращено. Представитель общества в ВС не смог пояснить отказ от иска. «Таким образом, общество, зная порядок возмещения процессуальных издержек, не воспользовалось своим правом на взыскание таких издержек с осужденного, а обратилось с иском в арбитражный суд о взыскании этих издержек с федерального бюджета», – резюмировал Верховный Суд. Между тем, указывается в определении, в соответствии с п. 5 Постановления Пленума ВС № 42 суду следует принимать решение о возмещении процессуальных издержек за счет средств федерального бюджета, если в судебном заседании будут установлены имущественная несостоятельность лица, с которого они должны быть взысканы, либо основания для освобождения осужденного от их уплаты. В этом же пункте постановления определены случаи, когда процессуальные издержки возмещаются за счет средств федерального бюджета. Таким образом, подчеркнул ВС, расходы общества, осуществляющего хранение вещественных доказательств, являются процессуальными издержками по уголовному делу и подлежат возмещению в порядке уголовного судопроизводства. Таким образом, ВС оставил жалобу общества без удовлетворения.

Эксперты оценили ситуацию и позицию Суда

В комментарии «АГ» адвокат АК «Кожанов и партнеры» Виктор Кожанов заметил, что обществу следовало обращаться в суд в порядке уголовного судопроизводства с требованиями о возмещении процессуальных издержек к осужденному. Перед обращением с подобными требованиями, по его мнению, следует изучить основания освобождения осужденного от возмещения издержек и тщательно проанализировать его финансовые возможности, чтобы исключить ситуацию, которая и произошла. В случае если получить компенсацию с осужденного нельзя, стоит тогда заявить требования уже к казне РФ. «Положения ч. 1 ст. 132 УПК определяют перечень источников возмещения издержек, но не право выбора между ними. Суды первой инстанции указывают на неподсудность спора, однако такие постановления следует обжаловать. Как правило, вышестоящие инстанции в основной массе обязывают рассматривать подобные требования в порядке уголовного судопроизводства», – отметил Виктор Кожанов.

Адвокат, партнер АБ Criminal Defense Анна Голуб указала, что судом достоверно установлен отказ «Усмань-Табак» от иска в рамках гражданского судопроизводства после вынесения приговора по делу.

В соответствии с гражданско-процессуальным законодательством при отказе истца от иска и принятии его судом производство по делу прекращается.

Это означает, что истец лишается возможности повторного обращения за защитой нарушенного права.

«В практике подобные случаи встречаются редко, поскольку вещественные доказательства на ответственное хранение третьим лицам, как правило, не передаются. В связи с чем при таких обстоятельствах за взысканием судебных издержек не обращаются», – отметила Анна Голуб. – Что же касается процессуальных издержек, то потерпевший или гражданский истец зачастую своевременно обращаются с соответствующим заявлением, как минимум для возмещения понесенных расходов на адвоката. В данном же случае на вопрос суда, почему “Усмань-Табак” отказалось от иска, представитель организации дать вразумительный ответ не смог, что подтверждает добровольный отказ организации от реализации своих прав», – подчеркнула она.

Марина Нагорная

​КС дал новое толкование нормам УПК об изъятии имущества

Конституционный суд России дал толкование нормам Уголовно-процессуального кодекса РФ, касающимся хранения вещественных доказательств. Дело о проверке ч. 1 ст. 81.1 и п. 3.1 ч. 2 ст. 82 УПК РФ было рассмотрено по жалобе ООО «Синклит» из Белгородской области без проведения слушания.

Как следует из жалобы, следственным органом УМВД по Белгородской области в феврале 2017 года в ходе осмотра места происшествия была обнаружена и изъята линия по производству и упаковке сигарет, принадлежащая ООО «Синклит».

Постановлением следователя оборудование признано вещественным доказательством по уголовному делу, возбужденному по факту незаконного изготовления неустановленными лицами в поселке Красный Остров Чернянского района немаркированных табачных изделий в крупном размере.

Местом хранения изъятого оборудования был определен специализированный склад, расположенный в другом населенном пункте.

Компания обжаловала действия УМВД в судебном порядке, отмечая, помимо прочего, что данное имущество не могло быть изъято следователем самостоятельно, вне судебной процедуры наложения на него ареста. Но постановлением судьи Свердловского суда Белгорода в удовлетворении жалобы ООО «Синклит» было отказано, с чем согласился и вышестоящий Белгородский облсуд.

Обращаясь в КС, заявитель указывал, что нормы УПК не соответствуют Конституции, поскольку допускают чрезмерное усмотрение уполномоченных органов при изъятии ими вещественных доказательств по уголовным делам, а эффективный судебный контроль за таким изъятием, призванный обеспечить права собственников изымаемого имущества, отсутствует.

Конституционный суд, рассмотрев дело, отметил, что изъятие и удержание предметов, используемых для производства товаров, выполнения работ и оказания услуг при осуществлении предпринимательской деятельности, тем более на длительный срок, должны быть скорее исключением.

Такое изъятие создает негативный эффект не для одного лишь владельца оборудования, но может нарушить производственные циклы, затруднить исполнение обязательств собственника перед контрагентами, сократить налоговые поступления в бюджеты разных уровней, повлечь прекращение предпринимательской деятельности и, соответственно, неизбежное ухудшение положения работников предприятия. Тем самым финансовые, материальные и прочие потери собственников при изъятии оборудования могут значительно превышать последствия изъятия вещей той же стоимости, но иного целевого назначения. Следовательно, требуется специальный подход к разрешению вопросов о признании таких предметов вещественными доказательствами, их изъятии и удержании в режиме хранения. 

Оборудование может быть изъято, если это вынужденно необходимо для расследования уголовного дела и вынесения справедливого приговора.

Вместе с тем обязанность обосновать необходимость такого изъятия, в том числе при возникновении судебных споров, лежит на уполномоченных лицах органов предварительного следствия и дознания, причем одной только ссылки на то, что данный предмет обладает свойствами вещественного доказательства, недостаточно.

Оценивая законность и обоснованность изъятия имущества, суд должен прийти к выводу, что иным способом (например, фото- или видеосъемкой оборудования) обеспечить решение стоящих перед уголовным судопроизводством задач невозможно.

Должны приниматься во внимание как тяжесть преступления, в связи с расследованием которого решается вопрос об изъятии имущества, так и особенности самого имущества, в том числе его стоимость, значимость для собственника и общества, возможные негативные последствия. 

По заключению КС, оспариваемые положения УПК не противоречат Конституции. Однако впредь их надлежит применять в выявленном КС конституционно-правовом смысле, исключая любое иное истолкование в практике. Решения, вынесенные в отношении ООО «Синклит», подлежат пересмотру.

Прокурор разъясняет — Прокуратура Калужской области

Каков порядок и сроки возвращения изъятых в ходе производства следствия предметов, основания, по которым указанные предметы хранятся при уголовном деле?

В настоящее время увеличилось количество обращений граждан, поступающих в прокуратуру по вопросам возвращения владельцам предметов, изъятых в ходе проведения первоначальных следственных действий на стадии доследственной проверки, а также изъятых в ходе производства предварительного следствия.

Согласно ст.

82 УПК РФ, вещественные доказательства должны храниться при уголовном деле до вступления приговора в законную силу либо до истечения срока обжалования постановления или определения о прекращении уголовного дела и передаваться вместе с уголовным делом, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей. В случае, когда спор о праве на имущество, являющееся вещественным доказательством, подлежит разрешению в порядке гражданского судопроизводства, вещественное доказательство хранится до вступления в силу решения суда.

Указанной статьей регламентируется порядок хранения изъятых в ходе проведения первоначальных следственных действий, в ходе производства предварительного следствия, предметов.

Данная норма подразумевает, что изъятые объекты, имеющие значение по уголовному делу и признанные вещественными доказательствами хранятся у лица, осуществляющего предварительное следствие, либо у судьи (председателя суда) до того момента, пока по уголовному делу не будет принято соответствующее решение.

• В отдельных случаях, предусмотренных статьей 82 УПК РФ: предметы, которые в силу громоздкости или иных причин не могут храниться при уголовном деле, в том числе большие партии товаров, хранение которых затруднено или издержки по обеспечению специальных условий хранения которых соизмеримы с их стоимость;
• скоропортящиеся товары и продукции, а также подвергающиеся быстрому моральному старению имущество, хранение которого затруднено или издержки по обеспечению специальных условий хранения которого соизмеримы с их стоимостью;
• деньги и ценности, изъятые при производстве следственных действий, после их осмотра и производства других необходимых следственных действий — возвращаются их законному владельцу после осмотра и производства других необходимых следственных действий, если это возможно без ущерба для доказывания.

Соответственно вещественные доказательства могут быть возвращены их владельцам и до завершения производства по уголовному делу.

Такое возвращение возможно в ситуациях, когда собственник вещественного доказательства очевиден, принадлежность вещи бесспорна, свою роль в доказывании она либо уже сыграла, либо тщательный осмотр и фотографирование делают ненужным дальнейшее удержание вещи в распоряжении органа расследования или суда.

Возвращение в подобных случаях, например, похищенных вещей или угнанного автомобиля потерпевшему является правильным. Если же принадлежность вещи спорна, ее возвращение до разрешения дела по существу исключено, поскольку речь идет о спорном праве собственности.

При этом возвращение владельцу изъятого органом расследования имущества, приобщенного к уголовному делу в качестве вещественного доказательства, означает, что получившее данное имущество лицо по отношению к нему восстанавливается во всех своих прежних правомочиях собственника, арендатора и т. п.

От возвращения вещественных доказательств следует отличать их передачу владельцу на ответственное хранение, когда владелец — хранитель не вправе ни пользоваться, ни распоряжаться принадлежащим ему хранимым имуществом, поскольку у него появляется дополнительная обязанность по обеспечению сохранности переданного ему на хранение имущества.

Срок возвращения предметов их владельцам не определен в уголовно — процессуальном законодательстве, однако исходя из смыла содержания статьи, лица, ответственные за вещественные доказательства, могут возвратить изъятые предметы их владельцам как только, сведения об указанных предметах будут закреплены в материалах уголовного дела, и необходимость нахождения предметов при деле будет исчерпана (то есть все действия, которые нужно было произвести с указанным предметом: опознание, экспертиза и т. д. будут проведены), что и подразумевается формулировкой законодателя без ущерба для доказывания.

Стоит обратить внимание на то, что ответственным за сохранность вещественных доказательств, приобщенных к делу, является лицо, ведущее следствие или дознание, а в суде — судья или председатель суда, соответственно только перечисленные лица правомочны решать вопрос о возвращении вещественных доказательств их владельцу.

Кроме того, статья 82 УПК РФ определяет обязательный для правоохранительных органов порядок передачи вещественных доказательств из одного органа в другой, от органа дознания следователю, в прокуратуру, суд, заключающийся в том, что изъятые по делу предметы должны быть переданы вместе с материалами уголовного дела, при этом сведения о передаче должны отражаться в сопроводительном письме.

При возвращении предметов их владельцам, дознавателем, следователем, а также судьей приобщается к материалам уголовного дела документ, подтверждающий данный факт, таковым документом может являться расписка владельца, которому возвращены изъятые объекты.

Официальный сайт Законодательного собрания Санкт-Петербурга

(с изменениями на 8 августа 2018 года)

____________________________________________________________________      Документ с изменениями, внесенными:      приказом ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 28 ноября 2016 года N 662;      приказом ГУ МВД России по г.

Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 5 декабря 2017 года N 645 (утратил силу);      приказом ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 14 декабря 2017 года N 663;      приказом ГУ МВД России по г.

Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 25 июня 2018 года N 329;      приказом ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 8 августа 2018 года N 418.

____________________________________________________________________

     В соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, постановлением Правительства Российской Федерации от 12 апреля 2010 г.

N 224 «Об условиях хранения, учета и передачи вещественных доказательств, относящихся к категории наркотических средств, психотропных веществ, их аналогов и прекурсоров, сильнодействующих и ядовитых веществ, а также инструментов и оборудования, находящихся под специальным контролем и используемых для производства и изготовления наркотических средств и психотропных веществ», Правилами хранения, учета и передачи вещественных доказательств по уголовным делам, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 8 мая 2015 г. N 449, приказом МВД России, Минюста России, Минздрава России, Минэкономики России, ГТК России, ФСБ России, ФПС России от 9 ноября 1999 г. N 840/320/388/472/726/530/585, в целях совершенствовании контроля, учета, хранения и уничтожения вещественных доказательств

приказываю: _______________

      Далее — Правила.

     

     1. Утвердить:      

     1.1. Положение о комиссии ГУ МВД России по г.

Санкт-Петербургу и Ленинградской области по контролю за состоянием учета, хранения, передачи и уничтожения изъятых наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, оружия и боеприпасов, а также иного имущества, признанного вещественным доказательством по уголовному делу либо изъятого в рамках материалов по делам об административных правонарушениях, находящихся на хранении в ГУ МВД России и территориальных органах МВД России на районном уровне Санкт-Петербурга и Ленинградской области (приложение N 1). _______________

      Далее — ГУ МВД России.

     

     1.2.

Состав комиссии ГУ МВД России по осуществлению контроля за состоянием учета, хранения, передачи и уничтожения изъятых наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, оружия и боеприпасов, а также иного имущества, признанного вещественным доказательством по уголовному делу либо изъятого в рамках материалов по делам об административных правонарушениях, находящихся на хранении в ГУ МВД России и территориальных органах МВД России на районном уровне Санкт-Петербурга и Ленинградской области (приложение N 2). _______________

      Далее — Комиссия по контролю за наркотическими средствами и боеприпасами.

     

     1.3. Положение о Комиссии ГУ МВД России по контролю за состоянием учета, хранения, передачей на реализацию и уничтожение изъятых вещественных доказательств и иного изъятого имущества, хранение которого в органах внутренних дел не осуществляется (приложение N 3). _______________

      Далее — Комиссия по контролю за хранением имущества в специализированных организациях.

     

     1.4. Состав комиссии ГУ МВД России по контролю за состоянием учета, хранения, передачей на реализацию и уничтожение изъятых вещественных доказательств и иного изъятого имущества, хранение которого в органах внутренних дел не осуществляется (приложение N 4).      

     2. Установить, что:      

     2.1. ФКУ «ЦХиСО ГУ МВД России по г.

Санкт-Петербургу и Ленинградской области» является ответственным за хранение и учет наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, оружия и боеприпасов, признанных вещественными доказательствами по уголовным делам и изъятых в установленном законом порядке, а также иного имущества, признанного вещественным доказательством по уголовным делам, хранящегося в камерах вещественных доказательств и на складе вещественных доказательств (оружия и боеприпасов) ГУ МВД России по адресам: ул.Захарьевская, д.19; ул.Бобруйская, д.9; ул.Римского-Корсакова, д.9; пр.Обуховской Обороны, д.21, к.2. _______________

      Далее — ФКУ «ЦХиСО».

     

     2.2. УОТО тыла ГУ МВД России является ответственным за организацию общего контроля за порядком учета и хранения вещественных доказательств по уголовным делам, хранящихся на складе вещественных доказательств (оружия и боеприпасов) ГУ МВД России.      

     2.3.

ГСУ ГУ МВД России, УОД ГУ МВД России в соответствии с подследственностью, ЦОПАЗ ГУ МВД России, УЭБиПК ГУ МВД России, УУР ГУ МВД России в соответствии с компетенцией являются ответственными за взаимодействие с судами по решению вопросов о судьбе вещественных доказательств при вынесении приговоров, а также определений или постановлений о прекращении уголовного дела, материалов проверок, дел административного производства.      

     2.4. ПУ ГУ МВД России является ответственным за взаимодействие с организациями, заключившими с ГУ МВД России договоры на хранение арестованного имущества, имущества, изъятого в качестве вещественных доказательств по уголовным делам, хранение которых в органах внутренних дел не осуществляется.      

     3. Председателю Комиссии по контролю за хранением имущества в специализированных организациях (Д.Н.

Какошину) обеспечить сбор, обобщение и анализ ежеквартальных отчетов территориальных органов МВД России на районном уровне Санкт-Петербурга и Ленинградской области, предоставляемых в соответствии с приказом ГУ МВД России от 12 августа 2013 г. N 510.

     (Пункт в редакции, введенной в действие приказом ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 14 декабря 2017 года N 663. — См. предыдущую редакцию)

     4. Председателям комиссий ГУ МВД России (И.В.Абакумову, Д.Н.Какошину) обеспечить:

     4.1. Работу комиссий в соответствии с прилагаемыми Положениями.

     4.2. Направление в десятидневный срок с момента кадровых изменений в ПУ ГУ МВД России информации об изменении состава комиссий.      (Пункт 4 в редакции, введенной в действие приказом ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 14 декабря 2017 года N 663. — См. предыдущую редакцию)

     5. Возложить персональную ответственность за состояние учета и хранение:      

     5.1. Наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, изъятых в установленном порядке, а также иного имущества, признанного вещественным доказательством по уголовному делу, хранящихся в камерах вещественных доказательств ГУ МВД России по адресам: ул.Захарьевская, д.19; ул.Римского-Корсакова, д.9, — на:

     специалиста группы учета и контроля вещественных доказательств по уголовным делам объединенного склада вооружения и материально-технического имущества ФКУ «ЦХиСО» лейтенанта внутренней службы И.А.Пасичник;

     инженера склада вещественных доказательств по линии подразделений по контролю за оборотом наркотиков объединенного склада вооружения и материально-технического имущества ФКУ «ЦХиСО» В.Н.Федосеенко.      (Подпункт в редакции, введенной в действие приказом ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 8 августа 2018 года N 418. — См. предыдущую редакцию)

     5.2. Наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, изъятых в установленном порядке, хранящихся в камере вещественных доказательств ГУ МВД России по адресу: пр.Обуховской Обороны, д.21, к.

2, — на:            специалиста группы учета и контроля вещественных доказательств по уголовным делам объединенного склада вооружения и материально-технического имущества ФКУ «ЦХиСО ГУ МВД России по г.

Санкт-Петербургу и Ленинградской области» лейтенанта внутренней службы И.А.Пасичник;      (Абзац в редакции, введенной в действие приказом ГУ МВД России по г.

Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 14 декабря 2017 года N 663; в редакции, введенной в действие приказом ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 8 августа 2018 года N 418. — См. предыдущую редакцию)

     начальника склада вещественных доказательств по линии подразделений по контролю за оборотом наркотиков объединенного склада вооружения и материально-технического имущества ФКУ «ЦХиСО ГУ МВД России по г.

Санкт-Петербургу и Ленинградской области» старшего прапорщика внутренней службы А.А.Дубровину.      (Абзац в редакции, введенной в действие приказом ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 14 декабря 2017 года N 663.

— См. предыдущую редакцию)

     5.3. Оружия и боеприпасов, изъятых в установленном законом порядке, хранящихся на складе вещественных доказательств (оружия и боеприпасов) ГУ МВД России, — на инженера I категории секции добровольно сданного и изъятого вооружения и вещественных доказательств объединенного склада вооружения и материально-технического имущества ФКУ «ЦХиСО» А.А.Алымова.      

     6. Начальникам территориальных органов МВД России на районном уровне Санкт-Петербурга и Ленинградской области:      

     6.1.

Утвердить состав и положения о комиссиях по контролю за хранением наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, оружия и боеприпасов, признанных вещественными доказательствами по уголовным делам и изъятых в установленном законом порядке, а также иного имущества, признанного вещественным доказательством по уголовным делам, организовать их работу в соответствии с требованиями нормативных правовых актов МВД России, ГУ МВД России и настоящего приказа.      

     6.2. Назначить лиц, ответственных за состояние учета и хранение наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, оружия и боеприпасов, признанных вещественными доказательствами по уголовным делам и изъятых в установленном законом порядке, а также иного имущества, признанного вещественным доказательством по уголовным делам.      

     6.3. Организовать взаимодействие заинтересованных органов, служб и подразделений по вопросам передачи и учета вещественных доказательств и иного имущества, а также уведомления соответствующих судебных и иных органов об исполнении вступившего в законную силу решения (определения, постановления, приговора) о судьбе вещественного доказательства.      

     6.4. Обеспечить контроль за сохранностью вещественных доказательств, а также за качеством и своевременностью вступивших в законную силу приговоров суда по уголовным делам в части, касающейся вещественных доказательств.      

     7.

Заместителю начальника ГУ МВД России — начальнику ГСУ, начальникам УЭБиПК ГУ МВД России, ЦОПАЗ ГУ МВД России, УОД ГУ МВД России, территориальных органов МВД России на районном уровне Санкт-Петербурга и Ленинградской области принимать меры по истребованию решений судов в отношении изъятых по уголовным делам вещественных доказательств, а также решению вопросов о передаче вещественных доказательств по принадлежности либо уничтожении по прекращенным делам и делам, в приговорах по которым отсутствуют решения о судьбе вещественных доказательств.      (Пункт в редакции, введенной в действие приказом ГУ МВД России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 8 августа 2018 года N 418. — См. предыдущую редакцию)

     8. Начальнику КРУ ГУ МВД России (Л.Л.Сидорову) в рамках проводимых ревизий осуществлять проверку деятельности комиссий по учету и хранению вещественных доказательств и иного имущества, а также достоверность предоставляемых ими отчетов.      

     9. В приказе ГУ МВД России от 12 августа 2013 г. N 510 «О некоторых вопросах организации контроля за хранением вещественных доказательств и иного изъятого имущества» пункт 1.7 изложить в следующей редакции:            «1.7. Отчет о результатах ежеквартальных проверок направлять в ГСУ ГУ МВД России до 5 числа месяца, следующего за отчетным.».

     10. В приказе ГУ МВД России от 7 апреля 2014 г. N 251 «Об организации деятельности по передаче на хранение и учету изъятого имущества» пункт 3 исключить, пункты 4 и 5 считать пунктами 3 и 4 соответственно.      

Правила УПК о вещественных доказательствах и спор об их принадлежности добросовестному приобретателю

15 июля уголовная коллегия Верховного суда рассмотрит дело № 5-УД21-51-К2, переданное для рассмотрения вместе с жалобой судей Ю.В. Ситниковым , которое может оказать влияние на рынок ценных бумаг и которое представляет большой интерес для юристов, практикующих в этой сфере.

Фабула рассматриваемого дела такова.

Физическое лицо А передало компании-депозитарию бездокументарные акции для депозитарного учета на основании депозитарного договора.

Генеральный директор компании-депозитария совершил преступление в виде растраты вверенного ему имущества в особо крупном размере путем перевода акций, принадлежащих физическому лицу А, на счета депо подконтрольных компаний. В дальнейшем генеральный директор совершил ряд сделок по отчуждению акций третьим лицам на открытых торгах на бирже, в результате чего получил денежные средства в крупном размере.

С момента совершения преступления акции стали предметом более 500 различных сделок на организованных торгах, в результате которых акции предположительно оказались во владении банка-депозитария С и в собственности компании В.

В отношении генерального директора было возбуждено уголовное дело. Физическое лицо А признано потерпевшим, бездокументарные акции – вещественными доказательствами. В 2015 г. генеральный директор осужден за растрату вверенного имущества. Обвинительный приговор вынесен в особом порядке, то есть судья не проводил оценку собранных доказательств в общем порядке.

Физическое лицо А (потерпевший) после вынесения приговора обратилось в арбитражный суд с иском об истребовании акций из чужого незаконного владения банка-депозитария С и компании B. В удовлетворении иска было отказано в полном объеме. Решение арбитражного суда вступило в законную силу (дело № А40-125859/15).

При этом, несмотря на вступившее в законную силу решение арбитражного суда, уголовный суд продолжал рассматривать вопрос о принадлежности акций в порядке исполнения приговора и решения вопроса об определении судьбы вещественных доказательств. 5 (!) раз дело направлялось на новое рассмотрение в части, касающейся определения судьбы вещественных доказательств.

Соотношение уголовного процесса и гражданского спора о принадлежности акций.

Почему же суды так долго не могут прийти к итоговому разрешению вопроса о судьбе акций? Из всех судебных решений по данному делу следует две основных позиции по этому вопросу: 

1. Акции должны быть возвращены потерпевшему в любом случае. Логика такого решения достаточно проста: у потерпевшего похитили имущество, потерпевшему же его нужно вернуть.
2. Акции не подлежат возврату потерпевшему, так как отсутствуют гражданско-правовые основания для возврата акций. Решением арбитражного суда отказано в истребовании акций, следовательно, права собственности у потерпевшего уже нет. Кроме того, арбитражный суд применил специальную норму о защите прав лица, которое приобрело ценные бумаги после биржевых торгов (ч. 1 ст. 149.3 ГК РФ).

• Я глубоко убежден, что верной является вторая позиция.
• Ключевая проблема, которая явно приводит суды в этом деле в замешательство, заключается в разграничении оснований привлечения к уголовной ответственности и оснований для возврата вещи.
• Следует различать отношения, регулируемые нормами уголовного права (преступление и мера кары за него) и нормами права гражданского (имущественные отношения).
• В ситуациях, связанных с хищением чужого имущества, имеют место одновременно два юридических факта: совершение преступления, например, растраты и выбытие имущества из владения собственника.
• В подобных ситуациях некоторым судам сложно провести черту между вопросами, решаемыми в рамках уголовного права, и вопросами права гражданского. 
• В теории формула проста: даже при совершении преступления не всегда имеются гражданско-правовые основания для возврата похищенного потерпевшему. 

Например, как в описываемой ситуации с точки зрения гражданского права А не может требовать возврата акций при доказанности добросовестности последующего их приобретателя и возмездности приобретения на открытых торгах. Следовательно, с точки зрения ГК (второго абзаца п. 1 ст. 149.3) истребование ценных бумаг невозможно. 

Однако, на практике часто суды рассуждают следующим образом. У А акции были похищены, А признан потерпевшим, то есть именно А причинен имущественный вред, который и надо возместить. Как возместить имущественный вред, вызванный похищением акций? Вернуть акции А. 

Конечно, такой подход неверен хотя бы потому что вопросы принадлежности имущества разрешаются нормами только гражданского, но никак не уголовного права. 

Однако УПК фактически наделяет суд правом определять принадлежность вещей, являющихся доказательствами по уголовному делу, которое применяется уголовными  судами несмотря на ограничение п. 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ (споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства).

Подобный законодательный подход может быть оправдан в отдельных случаях, так как потерпевшим по делам в отношении преступлений против собственности является собственник имущества, а похищенное часто изымается и арестовывается непосредственно у преступника.

Например, представим, если бы в рассматриваемом деле акции не перепродавались. Отношения возникли только между потерпевшим и лицом, совершившим преступление. Конечно, подтверждение вещного права потерпевшего будет излишним и нецелесообразным, а спор о возможных правах преступника на похищенное имущество — бессмысленным.

Однако при возникновении спора о праве, к примеру, если акции переданы третьим лицам, которые уже могли приобрести право собственности на них, решить судьбу вещественных доказательств можно только в гражданском процессе. Причем, разумеется, в исковом порядке и с участием лиц, приобретших спорное имущество в качестве ответчика.

В обратном случае передача вещественных доказательств потерпевшему без рассмотрения спора о праве в гражданском процессе может повлечь новые судебные споры по искам действительных собственников акций (добросовестных приобретателей) о выдаче им спорного имущества.

Причем суды при рассмотрении дел по новым искам собственников смогут выбрать два пути: или удовлетворение исков, то есть вынесение решения, противоречащего постановлению об определении судьбы вещественных доказательств, вынесенному в порядке исполнения приговора суда (разрешившему вопрос о возврате вещественных доказательств их законным – по мнению уголовного суда – владельцам), или безосновательный отказ в удовлетворении исков, то есть нарушение прав собственников имущества.

Примерно такие же последствия может вызвать и игнорирование со стороны суда в уголовном процессе преюдиции судебных актов, принятых в гражданском процессе, которая, как отмечал ещё КС РФ, призвана обеспечить реализацию принципа правовой определенности и препятствовать вынесению противоречащих судебных актов.

 Более того, сам же УПК исходит из того, что решения арбитражных судов являются обязательными для уголовного суда по вопросам установленных обстоятельств (ст. 90 УПК). Несомненно, что к числу таких обстоятельств относится и приобретение добросовестным приобретателем права на имущество, являющееся предметом хищения.

К сожалению, указанные выше размышления не будут иметь значения до тех пор, пока суды не начнут придавать должное значение принципу правовой определенности, реализуя его в жизни, а не на бумаге.