Адвокат Константин Добиков

Адвокат Константин Добиков      17.10.2019

Вещественными доказательствами являются предметы, изъятые следователем в установленном законом порядке, имеющие доказательственное значение по уголовному делу.

В ходе расследования уголовных дел, чаще всего изымается:

• имущество;
• денежные средства;
• ценности;
• автотранспорт;
• бытовая техника;
• предметы быта;
• информационные носители;
• документы;

и много другое.

Как вернуть изъятое?

Имущество может быть возвращено владельцу по решению следователя или судьи.

• Вещдоки могут вернуть владельцу после осмотра и производства других необходимых следственных действий, если это возможно без ущерба для доказывания.
• Ценности можно вернуть владельцам до завершения производства по уголовному делу. Такое возвращение возможно в ситуациях, когда собственник вещественного доказательства очевиден, принадлежность вещи бесспорна, свою роль в доказывании уже сыграла, что делает ненужным дальнейшее удержание вещи в распоряжении органа расследования или суда.
• После возврата ценностей владелец вправе пользоваться, владеть и распоряжаться ими по своему усмотрению и без каких либо ограничений.
• Возврат не следует путать с передачей на ответственное хранение, последнее подразумевает обязанность владельца сохранять вещдоки до решения суда, чем существенно ограничивает его права.

Заявление на возврат

Чтобы вернуть собственность, являющееся вещественным доказательством по уголовному делу, сам обвиняемый, или его родственник, или владелец должен направить письменное заявление на имя следователя или судьи, где излагается соответствующая просьба, указывается перечень изъятого в ходе производства следственных действий с просьбой о возврате.

Сама процедура возврата не представляет большой юридической сложности. При возвращении предметов их владельцам следователем или судьей к материалам уголовного дела приобщается документ, обычно это расписка.

Адвокат Константин Добиков

Прокуратура разъясняет: можно ли вернуть себе имущество, которое стало вещественными доказательствами?

Большое значение при вынесении приговора, а также при заведении и прекращении уголовного дела играют вещественные доказательства, к которым относятся:

1. предметы, которые служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления;

2. предметы, на которые были направлены преступные действия, в том числе деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления;

3. иные предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.

Орудия преступления должны быть изъяты у обвиняемого и либо переданы на хранение соответствующие органы, либо уничтожены. Если обвиняемый был оправдан, а виновный не установлен, вещдоки сохраняются для проведения предварительного расследования и установления личности преступника.

Предметы, запрещенные к обращению (фальшивые деньги, наркотики и др.), подлежат передаче в соответствующие учреждения или уничтожаются. А вещи типа архивных материалов, оружия и боеприпасов должны быть переданы в органы, которые контролируют их использование и оборот.

Вещи, которые не представляют никакой ценности, уничтожаются либо могут быть переданы заинтересованным лицам или учреждениям по запросу.

Деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества подлежат возвращению законному владельцу, а именно тому, в чьем владении, пользовании и (или) распоряжении данное имущество находилось правомерно и выбыло вследствие совершения преступления.

Однако деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступлений,  перечисленных в п. «а» — «в» ч.1 ст.104.1 УК РФ, либо являющиеся предметом незаконного перемещения через таможенную либо Государственную границу РФ, подлежат конфискации.

Также описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда о том, что имущество, подлежащее конфискации, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества.

Исключение конфискации имущества как вида наказания из Уголовного кодекса Российской Федерации нельзя рассматривать как препятствие для применения конфискации имущества, признанного вещественным доказательством по уголовному делу.

Документы, являющиеся вещественными доказательствами, остаются при уголовном деле в течение всего срока хранения последнего либо передаются заинтересованным лицам по их ходатайству.

Важно учитывать, являются ли данные документы подлинными или поддельными, может их владелец воспользоваться их копиями или ему непременно нужны подлинники, а также способна ли передача подлинника документа заинтересованному лицу отрицательно сказаться на интересах правосудия.

В практике имеют место случаи, когда при наличии документа-вещественного доказательства вопрос о его судьбе при постановлении приговора решается не посредством оставления его при уголовном деле, а иным образом.

Так, например, паспорт умершего (убитого) гражданина сдается в органы, осуществляющие государственную регистрацию актов гражданского состояния по месту регистрации смерти, которые направляют его в территориальные органы ФМС по последнему месту жительства или пребывания умершего гражданина.

Остальные предметы передаются законным владельцам, но если их не удается установить, то переходят в собственность государства.

Возвращение вещественного доказательства законному владельцу не зависит от того, какое процессуальное положение по данному делу он занимает. Споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства.

Изъятые в ходе досудебного производства, но не признанные вещественными доказательствами предметы, включая электронные носители информации и документы, подлежат возврату лицам, у которых они были изъяты.

Более подробно о вещественных доказательствах читайте в полном сообщении прокуратуры. 

Правила УПК о вещественных доказательствах и спор об их принадлежности добросовестному приобретателю

15 июля уголовная коллегия Верховного суда рассмотрит дело № 5-УД21-51-К2, переданное для рассмотрения вместе с жалобой судей Ю.В. Ситниковым , которое может оказать влияние на рынок ценных бумаг и которое представляет большой интерес для юристов, практикующих в этой сфере.

Фабула рассматриваемого дела такова.

Физическое лицо А передало компании-депозитарию бездокументарные акции для депозитарного учета на основании депозитарного договора.

Генеральный директор компании-депозитария совершил преступление в виде растраты вверенного ему имущества в особо крупном размере путем перевода акций, принадлежащих физическому лицу А, на счета депо подконтрольных компаний. В дальнейшем генеральный директор совершил ряд сделок по отчуждению акций третьим лицам на открытых торгах на бирже, в результате чего получил денежные средства в крупном размере.

С момента совершения преступления акции стали предметом более 500 различных сделок на организованных торгах, в результате которых акции предположительно оказались во владении банка-депозитария С и в собственности компании В.

В отношении генерального директора было возбуждено уголовное дело. Физическое лицо А признано потерпевшим, бездокументарные акции – вещественными доказательствами. В 2015 г. генеральный директор осужден за растрату вверенного имущества. Обвинительный приговор вынесен в особом порядке, то есть судья не проводил оценку собранных доказательств в общем порядке.

Физическое лицо А (потерпевший) после вынесения приговора обратилось в арбитражный суд с иском об истребовании акций из чужого незаконного владения банка-депозитария С и компании B. В удовлетворении иска было отказано в полном объеме. Решение арбитражного суда вступило в законную силу (дело № А40-125859/15).

При этом, несмотря на вступившее в законную силу решение арбитражного суда, уголовный суд продолжал рассматривать вопрос о принадлежности акций в порядке исполнения приговора и решения вопроса об определении судьбы вещественных доказательств. 5 (!) раз дело направлялось на новое рассмотрение в части, касающейся определения судьбы вещественных доказательств.

Соотношение уголовного процесса и гражданского спора о принадлежности акций.

Почему же суды так долго не могут прийти к итоговому разрешению вопроса о судьбе акций? Из всех судебных решений по данному делу следует две основных позиции по этому вопросу: 

1. Акции должны быть возвращены потерпевшему в любом случае. Логика такого решения достаточно проста: у потерпевшего похитили имущество, потерпевшему же его нужно вернуть.
2. Акции не подлежат возврату потерпевшему, так как отсутствуют гражданско-правовые основания для возврата акций. Решением арбитражного суда отказано в истребовании акций, следовательно, права собственности у потерпевшего уже нет. Кроме того, арбитражный суд применил специальную норму о защите прав лица, которое приобрело ценные бумаги после биржевых торгов (ч. 1 ст. 149.3 ГК РФ).

• Я глубоко убежден, что верной является вторая позиция.
• Ключевая проблема, которая явно приводит суды в этом деле в замешательство, заключается в разграничении оснований привлечения к уголовной ответственности и оснований для возврата вещи.
• Следует различать отношения, регулируемые нормами уголовного права (преступление и мера кары за него) и нормами права гражданского (имущественные отношения).
• В ситуациях, связанных с хищением чужого имущества, имеют место одновременно два юридических факта: совершение преступления, например, растраты и выбытие имущества из владения собственника.
• В подобных ситуациях некоторым судам сложно провести черту между вопросами, решаемыми в рамках уголовного права, и вопросами права гражданского. 
• В теории формула проста: даже при совершении преступления не всегда имеются гражданско-правовые основания для возврата похищенного потерпевшему. 

Например, как в описываемой ситуации с точки зрения гражданского права А не может требовать возврата акций при доказанности добросовестности последующего их приобретателя и возмездности приобретения на открытых торгах. Следовательно, с точки зрения ГК (второго абзаца п. 1 ст. 149.3) истребование ценных бумаг невозможно. 

Однако, на практике часто суды рассуждают следующим образом. У А акции были похищены, А признан потерпевшим, то есть именно А причинен имущественный вред, который и надо возместить. Как возместить имущественный вред, вызванный похищением акций? Вернуть акции А. 

Конечно, такой подход неверен хотя бы потому что вопросы принадлежности имущества разрешаются нормами только гражданского, но никак не уголовного права. 

Однако УПК фактически наделяет суд правом определять принадлежность вещей, являющихся доказательствами по уголовному делу, которое применяется уголовными  судами несмотря на ограничение п. 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ (споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства).

Подобный законодательный подход может быть оправдан в отдельных случаях, так как потерпевшим по делам в отношении преступлений против собственности является собственник имущества, а похищенное часто изымается и арестовывается непосредственно у преступника.

Например, представим, если бы в рассматриваемом деле акции не перепродавались. Отношения возникли только между потерпевшим и лицом, совершившим преступление. Конечно, подтверждение вещного права потерпевшего будет излишним и нецелесообразным, а спор о возможных правах преступника на похищенное имущество — бессмысленным.

Однако при возникновении спора о праве, к примеру, если акции переданы третьим лицам, которые уже могли приобрести право собственности на них, решить судьбу вещественных доказательств можно только в гражданском процессе. Причем, разумеется, в исковом порядке и с участием лиц, приобретших спорное имущество в качестве ответчика.

В обратном случае передача вещественных доказательств потерпевшему без рассмотрения спора о праве в гражданском процессе может повлечь новые судебные споры по искам действительных собственников акций (добросовестных приобретателей) о выдаче им спорного имущества.

Причем суды при рассмотрении дел по новым искам собственников смогут выбрать два пути: или удовлетворение исков, то есть вынесение решения, противоречащего постановлению об определении судьбы вещественных доказательств, вынесенному в порядке исполнения приговора суда (разрешившему вопрос о возврате вещественных доказательств их законным – по мнению уголовного суда – владельцам), или безосновательный отказ в удовлетворении исков, то есть нарушение прав собственников имущества.

Примерно такие же последствия может вызвать и игнорирование со стороны суда в уголовном процессе преюдиции судебных актов, принятых в гражданском процессе, которая, как отмечал ещё КС РФ, призвана обеспечить реализацию принципа правовой определенности и препятствовать вынесению противоречащих судебных актов.

 Более того, сам же УПК исходит из того, что решения арбитражных судов являются обязательными для уголовного суда по вопросам установленных обстоятельств (ст. 90 УПК). Несомненно, что к числу таких обстоятельств относится и приобретение добросовестным приобретателем права на имущество, являющееся предметом хищения.

К сожалению, указанные выше размышления не будут иметь значения до тех пор, пока суды не начнут придавать должное значение принципу правовой определенности, реализуя его в жизни, а не на бумаге.

Что могут изъять на обыске и когда вернут?

Тема вещественных доказательств – их изъятия, хранения и дальнейшая судьба, одна из моих «любимых». Заняться вплотную этим вопросом, лежащим на стыке уголовно-процессуального и гражданского права, меня заставила жизнь, а именно один случай, касающийся изъятого автомобиля, произошедший еще в те годы, когда я работал следователем.

Тогда, на примере, иска от собственника изъятого имущества, рассматривавшегося (с учетом апелляции в Санкт-Петербургском городском суде), более двух лет, и блестяще проигранного моими оппонентами, я увидел, сколько ошибок могут совершить не только граждане, но и наши коллеги, пытаясь «вызволить» изъятое, либо получить какую-либо компенсацию за свое имущество.

Что же может быть изъято при обыске (не важно – в квартире, офисе, на складе, в автомобиле или где то еще)?

— «Все»? – конечно нет!

Правильным ответом будет: «все что сочтет необходимым изъять лицо, проводящее обыск».

Расплывчатая формулировка п.3 ч.1 ст.81 Уголовно-процессуального кодекса, согласно которой: «вещественными доказательствами признаются любые предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела», во взаимосвязи с такой же «безграничной» ч.1 ст.

182, гласящей, что основанием производства обыска является наличие сведений о том, что у кого-то или где-то могут находиться предметы, документы и ценности, имеющие значение для уголовного дела, к сожалению, позволяет следствию и дознанию, достаточно вольно определять, какие предметы и документы изымать в ходе обыска.

Способствуют этому и судебные решения, разрешающие изымать все «имеющее значение для уголовного дела».

Усмотрение того, что имеет значение для дела, а что не имеет, что может служить средством для установления обстоятельств уголовного дела – отдано на откуп лицу, проводящему расследование или конкретное следственное действие – обыск или выемку и соответственно полностью зависит от того, насколько развита фантазия сотрудника правоохранительного органа.

«Скучные» следователи (обычно опытные, проработавшие хотя бы несколько лет, или обладающие большим житейским опытом) – могут определить пригодится ли конкретный предмет (документ) в расследовании дела или нет, прямо на месте обыска, и соответственно сортируют обнаруженное, изымая только то, в изъятии чего есть хотя бы какой-то смысл.

Более «креативные» (может быть – менее ленивые или менее опытные) – действуют по принципу – «берем все, потом разберемся» — вот тогда и появляются коробки с документами, мешки с вещами, содержимое которых, затем месяцами (годами), лежит по кабинетам и коридорам следствия.

• — Разберутся?
• — Конечно разберутся!
• — Когда?
• — Сказано же – «потом»!
• Сроки, в которые должны «разобраться», регулируются несколькими нормами Уголовно-процессуального кодекса.

Первая из них — ст. 81.1 УПК РФ – касается только «экономических» статей Уголовного кодекса.

Постановление о признании вещественными доказательствами предметов и документов, изъятых по уголовному делу, возбужденному по «экономической» статье, должно быть вынесено в течении 10 суток с момента изъятия (может быть продлено еще на 30 суток, плюс 5 суток на возврат изъятого, не признанного вещественными доказательствами).

Итого получаем 45 суток. Казалось бы – невыносимо долго, но я бы назвал это особым, «ускоренным» порядком принятия решения по изъятому имуществу — и это в лучшем случае, если «повезет» и уголовное дело расследуется по «экономической» статье.

Вторая группа норм закона – ст.162 «срок предварительного следствия» либо ст.223 «порядок и сроки дознания» УПК РФ в совокупности со ст. 6.1 УПК РФ «разумный срок уголовного судопроизводства».

В случае с расследованием в форме дознания максимальный срок составляет 12 месяцев, что может показаться не разумным.

Однако, в сравнении со сроками предварительного следствия, это еще очень гуманно, так как сроки следствия – законодательно не ограничены.

Казалось бы, что может хуже, чем неограниченные сроки следствия? Некуда ведь хуже, правда? Неправда.

Ведь существует еще малозаметная и вроде бы не имеющая отношения ни к обыску (выемке), ни к вещественным доказательствам, ст. 208 УПК РФ — «основания порядок и сроки приостановления предварительного следствия», которая говорит, что в 4-х случаях (болезнь, розыск, невозможность явки, либо не установление обвиняемого по делу), расследование приостанавливается.

И есть в этой статье часть 6, говорящая о том, что следователь обязан, при приостановлении расследования, хотя бы «рассмотреть вопрос о возможном изменении ограничений, связанных с владением, пользованием, распоряжением арестованным имуществом, либо об отмене ареста, наложенного на имущество».

Конечно «рассмотреть вопрос о возможном…» — не равно снять арест и вернуть, но хоть что то, ведь так? И снова нет. Данная норма, касается только имущества, на которое наложен арест в порядке ст.ст.115-115.1 УПК РФ, но никак не затрагивает имущество, признанное вещественными доказательствами в порядке ст.ст.81-81.

1 УПК РФ и тем более – имущество (либо документы), изъятые, но по которому никакого процессуального решения не принято.

И если в случае болезни, невозможности явки, или розыска обвиняемого, приостановление следствия обычно имеет хоть какие-то обозримые сроки, то в случае, если обвиняемый не установлен («висяк», «глухарь» — в разных регионах страны используются разные неформальные термины для определения данной категории дел) – решение о приостановлении расследования будет последним решением по делу, так сказать «вечным», при чем, абсолютно законным, по крайней мере по форме. Что же в этом случае будет с изъятыми предметами и документами? Да ничего, будут лежать при деле – в архиве либо ином месте, определенном следователем, до прекращения уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования (по тяжким преступлениям он составляет 10 лет, по особо тяжким 15 лет, а по некоторым составам Уголовного кодекса – вообще не применяется).

Какой же выход в ситуации, если в ходе обыска, выемки либо осмотра места происшествия изъято имущество, а возвращать его не торопятся? В данном случае может помочь обжалование действий или бездействия следователя (дознавателя), либо обжалование решения о признании предметов (документов) вещественными доказательствами, либо обжалование решения о приостановлении предварительного расследования. В каждом конкретном случае, решение о наиболее эффективном способе возращения имущества должно приниматься индивидуально, с учетом всех обстоятельств дела, так как универсальных шаблонов не существует – каждое дело, каждая ситуация — индивидуальны.

 У кого может быть проведен обыск и что делать если есть предчувствие, что он скоро состоится – можно посмотреть здесь.

О том, в каких случаях следователь может не предъявлять вещественные доказательства для ознакомления, а в каких – обязан это сделать – размышлял здесь.

КС: Изъятие имущества в качестве вещдока должно быть обосновано

11 января Конституционный Суд вынес постановление по делу о проверке конституционности положений ч. 1 ст. 81.1 и п. 3.1 ч. 2 ст. 82 УПК РФ.

Как ранее сообщала «АГ», поводом к рассмотрению стала жалоба компании «Синклит», по мнению которой данные нормы не предусматривают процедуру ареста вещественных доказательств, являющихся орудиями преступления по уголовным делам в сфере экономики, в порядке, предусмотренном ст. 115 УПК РФ.

Как рассказал «АГ» адвокат АП Белгородской области Михаил Пустотин, представляющий интересы заявителя, поводом для обращения послужило то, что принадлежащее «Синклит» оборудование для производства сигарет постановлением следователя было приобщено в качестве вещественного доказательства по уголовному делу, возбужденному по п. «а» ч. 6 ст. 117.1 УПК РФ. В постановлении указано, что оборудование служило средством совершения преступления, может служить средством обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.

Компания пыталась обжаловать действия ведомства, в частности, «Синклит» настаивала на том, что арест ее имущества, приобщенного к делу в качестве вещественного доказательства, должен был производиться в порядке ст. 115 УПК РФ по санкции суда.

Однако суд первой инстанции указал, что следователь наделен правом, а не обязанностью обращаться в суд с ходатайством о наложении ареста. Апелляция поддержала это решение, добавив, что в порядке ст.

115 УПК РФ арест вещественных доказательств распространяется только на имущество, полученное в результате совершения преступления, как следует из положений п. 3.1. ч. 2 ст. 82 УПК РФ.

Адвокат рассказал, что суды первой и второй инстанций руководствовались действующими нормами УПК РФ, поэтому заявитель решил не обращаться в Верховный Суд, а просить КС РФ разъяснить обнаружившуюся неопределенность норм УПК.

В своем постановлении Конституционный Суд указал, что изъятие по уголовному делу имущества (в том числе в виде наложения на него ареста или признания его вещественным доказательством с режимом хранения, ограничивающим права владения и пользования имуществом), которое находится у лиц, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми и не несущих по закону материальной ответственности за действия подозреваемого, обвиняемого, и использование которого в совершении преступления лишь предполагается, может иметь лишь временный характер и применяться при предоставлении таким лицам процессуальных гарантий защиты прав посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости и равенства.

В то же время Суд подчеркнул, что институт наложения ареста и институт изъятия и хранения вещественных доказательств имеют разное предназначение в уголовном процессе.

Тем обстоятельством, что изъятие имущества в качестве вещдока и его удержание при наложении ареста на основании судебного решения, принятого по ходатайству следователя или дознавателя, позволяют распространить на данные отношения предварительный судебный контроль за их законностью и обоснованностью, не предопределяется использование процедуры наложения ареста на имущество во всех случаях, когда соответствующие предметы используются в качестве вещественных доказательств для раскрытия преступления и разрешения уголовного дела, тем более при обеспечении возможности последующего судебного контроля.

Изъятие, по мнению Конституционного Суда, должно быть обосновано, в том числе при возникновении судебных споров по соответствующим вопросам. Обязанность по обоснованию при этом лежит на уполномоченных лицах органов предварительного следствия и дознания, причем одной только ссылки на то, что данный предмет обладает свойствами вещественного доказательства, недостаточно.

Как напомнил КС РФ, в Постановлении от 16 июля 2008 г. № 9-П он уже отмечал, что оценка судом законности и обоснованности изъятия у собственника или владельца имущества в связи с приобщением его к уголовному делу в качестве вещественного доказательства не может, по смыслу ст.

81 и 82 УПК РФ, ограничиваться установлением формального соответствия закону полномочий применяющих данную меру должностных лиц органов предварительного расследования.

Суд должен прийти к выводу, что иным способом обеспечить решение стоящих перед уголовным судопроизводством задач невозможно.

В таких случаях должны приниматься во внимание как тяжесть преступления, в связи с расследованием которого решается данный вопрос, так и особенности самого имущества, в том числе его стоимость, значимость для собственника или владельца и общества, а также возможные негативные последствия изъятия имущества.

В зависимости от указанных обстоятельств дознаватель, следователь и затем суд должны определять, подлежит ли это имущество изъятию либо в соответствии с подп. «а», «б» п. 1 ч. 2 ст.

82 УПК РФ оно может быть сфотографировано, снято на видео- или кинопленку и возвращено собственнику или владельцу на хранение до принятия решения по уголовному делу.

Конституционный Суд подчеркнул, что изъятие и удержание в качестве вещдоков в досудебном производстве по уголовным делам о преступлениях в сфере экономической деятельности предметов, используемых при осуществлении предпринимательской деятельности и принадлежащих лицам, не являющимся в этих уголовных делах подозреваемыми, или обвиняемыми, или теми, кто несет материальную ответственность за их действия, несоразмерно конституционно значимым ценностям ограничивало бы право частной собственности. Тем более если для обеспечения сохранности таких вещественных доказательств не требуется их изъятия или допускается их незамедлительное возвращение последним на ответственное хранение после производства необходимых следственных действий.

Таким образом, Конституционный Суд пришел к выводу, что оспариваемые положения УПК РФ не противоречат Конституции в выявленном данным постановлением конституционно-правовом смысле. Решения, вынесенные в отношении компании «Синклит», подлежат пересмотру.

Комментируя для «АГ» постановление КС РФ, Михаил Пустотин сообщил, что расценивает его положительно, – по его мнению, оно поставит препон незаконным действиям правоохранительных органов.

«Суд разъяснил смысл действий оспариваемых нами статей УПК.

Это мнение является, по сути дела, законом и выражается в том, что нельзя изымать, а если изъято, то незамедлительно возвращать на ответственное хранение то имущество, которое задействовано в производственном цикле лиц, не являющихся обвиняемыми, подозреваемыми или по закону несущими материальную ответственность за их действие», – указал адвокат.

Адвокат заметил, что суды общей юрисдикции формально подходят к рассмотрению вопросов обоснованности изъятия имущества в качестве вещдоков: «Есть полномочия у следователя? Есть. Дальше они не вдаются в существо самой проблемы».

По мнению Михаила Пустотина, данное постановление является подходящим правовым механизмом для всех без исключения предпринимателей, в той или иной мере пострадавших от аналогичных действий правоохранительных органов.

Он отметил, что КС достаточно четко расписал, что такого рода ограничения не соизмеримы с другими конституционными ценностями, в частности, правом на труд, на использование своих способностей для незапрещенной экономической деятельности.

Так считает и научный консультант юридического бюро Legal Choice Кирилл Кавченков: «Вроде бы и УПК РФ, и разъяснения высших судов на стороне предпринимателей: установлены краткие сроки возвращения предметов, не признанных вещественными доказательствами по делам экономической направленности, а также указано на необходимость соблюдения интересов предпринимательского сообщества. Вместе с тем, реально столкнувшись с такой проблемой, предприниматель крайне ограничен в инструментах обжалования: жаловаться можно в прокуратуру, вышестоящий следственный орган и суд. Как показывает правоприменительная практика, к таким жалобам все вышеперечисленные инстанции подходят крайне формально, не вдаваясь на досудебной стадии в оценку доказательств».

Кроме того, эксперт пояснил, что на практике субъекты предпринимательской деятельности сталкиваются с произволом правоохранительных органов.

«Одними из форм такого произвола являются изъятие и длительное необоснованное невозвращение имущества индивидуальных предпринимателей и юридических лиц, которое удерживается органами дознания и следствия, что препятствует осуществлению нормальной экономической деятельности и приводит к негативным последствиям в виде убытков и, зачастую, банкротству», – отметил он.

Однако, по мнению Кирилла Кавченкова, Конституционный Суд оставил данный вопрос без конкретного решения, в очередной раз обязывая и суды, и следствие с дознанием соблюдать баланс интересов сторон и не допускать нарушения прав предпринимателей. «Вот и появится очередной пункт в виде ссылки на данное постановление в жалобах грамотных адвокатов», – заключил эксперт.

Управляющий партнер АБ «Забейда и партнеры» Александр Забейда считает, что ситуации, подобные той, с которой столкнулся заявитель жалобы, – не редкость.

Он пояснил, что следователь или дознаватель, расследуя уголовное дело, в первую очередь заботится о своих интересах и интересах следствия (например, сохранности вещественного доказательства), и уже во вторую – об интересах третьих лиц, чьи права затронуты расследованием.

По словам Александра Забейды, бывают случаи, когда у следователя нет возможности в ходе осмотра места происшествия определить, необходимо ли ему изъятие оборудования или нет. «Он мог бы принять такое решение, посоветовавшись со специалистом или экспертом.

Но как быть, если такое лицо в производстве следственного действия не участвует, а обеспечить такое участие в короткие сроки не представляется возможным? Разумеется, при таких обстоятельствах следователь не будет рисковать и примет решение об изъятии оборудования.

Поэтому с этой точки зрения КС абсолютно прав», – поясняет адвокат.

В то же время он отметил, что бывает и так, что такого рода уголовно-правовые инструменты используются сторонами при бизнес-конфликтах. «Любая война – это, в первую очередь, деньги, то есть расходы.

Лишив своего оппонента источника средств на осуществление процессуального противостояния, недобросовестная сторона может легко добиться нужного ей результата, чем и пользуется в тех случаях, когда следователя или иное лицо, проводящее расследование, удается коррумпировать», – заключил Александр Забейда.

Уполномоченный по правам предпринимателей, заключенных под стражу, Александр Хуруджи считает, что КС РФ обоснованно признал, что предметы, проходящие по уголовным делам, не должны изыматься у собственников, если обеспечение их сохранности и проведение с ними необходимых следственных действий не требуют такого изъятия.

«По сути, этим решением он подтвердил соответствие Конституции уже давно сложившуюся практику.

Согласно ей, правоохранительные органы очень часто оставляют изъятое по уголовным (административным) делам имущество собственникам под их письменное обязательство обеспечить сохранность этого имущества как вещественное доказательство до вступления приговора суда в силу», – отметил эксперт.

Эксперт отмечает, что хранение вещдоков – процедура затратная, и в случае изъятия расходы ложатся на бюджет, поэтому правоохранительным органам выгодно передать такое имущество собственнику. Отказы в возвращении имущества собственникам весьма редки. «Впрочем, бывают случаи, когда изъятие используется как способ влияния на предпринимателей в коррупционных целях.

Касаясь этих аспектов, целесообразнее для устранения возможных нарушений при изъятии имущества актуализировать обзоры правоприменительной практики, адресованные, прежде всего, сотрудникам правоохранительных органов, а также усилить ведомственный и прокурорский надзор за такими процессуальными действиями, так как наибольшее количество нарушений при изъятии происходит не в судах», – заключил Александр Хуруджи.

В каком порядке и в какие сроки происходит возврат вещдока?

Здравствуйте Федор.

Согласно ст.

82 УПК РФ, вещественные доказательства должны храниться при уголовном деле до вступления приговора в законную силу либо до истечения срока обжалования постановления или определения о прекращении уголовного дела и передаваться вместе с уголовным делом, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей. В случае, когда спор о праве на имущество, являющееся вещественным доказательством, подлежит разрешению в порядке гражданского судопроизводства, вещественное доказательство хранится до вступления в силу решения суда.

Указанной статьей регламентируется порядок хранения изъятых в ходе проведения первоначальных следственных действий, в ходе производства предварительного следствия, предметов.

Данная норма подразумевает, что изъятые объекты, имеющие значение по уголовному делу и признанные вещественными доказательствами хранятся у лица, осуществляющего предварительное следствие, либо у судьи (председателя суда) до того момента, пока по уголовному делу не будет принято соответствующее решение.

• В отдельных случаях, предусмотренных статьей 82 УПК РФ: предметы, которые в силу громоздкости или иных причин не могут храниться при уголовном деле, в том числе большие партии товаров, хранение которых затруднено или издержки по обеспечению специальных условий хранения которых соизмеримы с их стоимость;
• скоропортящиеся товары и продукции, а также подвергающиеся быстрому моральному старению имущество, хранение которого затруднено или издержки по обеспечению специальных условий хранения которого соизмеримы с их стоимостью;
• деньги и ценности, изъятые при производстве следственных действий, после их осмотра и производства других необходимых следственных действий — возвращаются их законному владельцу после осмотра и производства других необходимых следственных действий, если это возможно без ущерба для доказывания.

Соответственно вещественные доказательства могут быть возвращены их владельцам и до завершения производства по уголовному делу.

Такое возвращение возможно в ситуациях, когда собственник вещественного доказательства очевиден, принадлежность вещи бесспорна, свою роль в доказывании она либо уже сыграла, либо тщательный осмотр и фотографирование делают ненужным дальнейшее удержание вещи в распоряжении органа расследования или суда.

Возвращение в подобных случаях, например, похищенных вещей или угнанного автомобиля потерпевшему является правильным. Если же принадлежность вещи спорна, ее возвращение до разрешения дела по существу исключено, поскольку речь идет о спорном праве собственности.

При этом возвращение владельцу изъятого органом расследования имущества, приобщенного к уголовному делу в качестве вещественного доказательства, означает, что получившее данное имущество лицо по отношению к нему восстанавливается во всех своих прежних правомочиях собственника, арендатора и т. п.

От возвращения вещественных доказательств следует отличать их передачу владельцу на ответственное хранение, когда владелец — хранитель не вправе ни пользоваться, ни распоряжаться принадлежащим ему хранимым имуществом, поскольку у него появляется дополнительная обязанность по обеспечению сохранности переданного ему на хранение имущества.

Срок возвращения предметов их владельцам не определен в уголовно — процессуальном законодательстве, однако исходя из смыла содержания статьи, лица, ответственные за вещественные доказательства, могут возвратить изъятые предметы их владельцам как только, сведения об указанных предметах будут закреплены в материалах уголовного дела, и необходимость нахождения предметов при деле будет исчерпана (то есть все действия, которые нужно было произвести с указанным предметом: опознание, экспертиза и т. д. будут проведены), что и подразумевается формулировкой законодателя без ущерба для доказывания.

Стоит обратить внимание на то, что ответственным за сохранность вещественных доказательств, приобщенных к делу, является лицо, ведущее следствие или дознание, а в суде — судья или председатель суда, соответственно только перечисленные лица правомочны решать вопрос о возвращении вещественных доказательств их владельцу.

Кроме того, статья 82 УПК РФ определяет обязательный для правоохранительных органов порядок передачи вещественных доказательств из одного органа в другой, от органа дознания следователю, в прокуратуру, суд, заключающийся в том, что изъятые по делу предметы должны быть переданы вместе с материалами уголовного дела, при этом сведения о передаче должны отражаться в сопроводительном письме.

При возвращении предметов их владельцам, дознавателем, следователем, а также судьей приобщается к материалам уголовного дела документ, подтверждающий данный факт, таковым документом может являться расписка владельца, которому возвращены изъятые объекты.

20 сентября 2017, 15:10

Проблемы возврата арестованных в ходе следствия безналичных денежных средств, ранее похищенных у потерпевшего

Главная страница Раздел публикации

Т.А. ЕРМАК

Ермак Тимофей Андреевич, Адвокат, партнер Адвокатского бюро «Юрлов и партнеры»

Ermak Timofei Andreevich, attorney, partner at the Law office «Yurlov & partners»

Telephone number: (495) 913-67-42. WWW: www.yurlov.ru

АННОТАЦИЯ

В настоящей статье автор рассматривает вопрос несовершенства правовых норм УПК РФ, регламентирующих вопросы ареста и возврата потерпевшему денежных средств на счетах в банке, в рамках предварительного следствия по уголовному делу. Также затрагиваются вопросы определения статуса похищенных безналичных денежных средств по уголовному делу. В статье приводится пример на конкретном деле из практики адвоката.

• КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА:
• Арест денежных средств на счете в банке в порядке ст.115 УПК РФ, возврат похищенных денежных средств потерпевшему, несовершенство уголовно-процессуального законодательства РФ
• ANNOTATION

In this article author examines shortcomings in regulation of seizure and refund of money, deposited in banks, by the Criminal procedure code of Russian Federation. The shortcomings are analyzed in context of preliminary investigation. The question of legal status of seized deposited funds is also considered. The article contains an example from attorney's practice.

1. KEY WORDS:
2. seizure of funds in bank under cl. 115 Russian Criminal procedure code, refund to the victim, shortcomings of criminal procedure legislation in Russia
3. В последние несколько лет, преступления, связанные с хищением безналичных денежных средств со счетов граждан и организаций, приобрели у нас в стране большое распространение.
4. Если вы стали жертвой такого преступления, всегда есть шанс, что денежные средства не будут утеряны безвозвратно, а сам путь их хищения будет раскрыт правоохранительными органами.

Но, как показывает практика, обнаружить похищенное – это только пол дела. Одна из самых непростых задач для потерпевшего, это вернуть себе похищенные у него денежные средства. Особенно в случае, если злоумышленники так и не были выявлены в ходе расследования уголовного дела.

Пример из практики

Для обсуждения данной проблемы предлагаю рассмотреть её на достаточно типичном примере из практики:

С банковского счета ООО, осуществляющего деятельность г. Москве, без ведома руководства и главного бухгалтера, единовременно было списано 1,5 млн. рублей.

Сразу после обнаружения пропажи, директор Общества выяснил, что они были переведены с использованием электронной системы расчетов (дистанционного банковского обслуживания) на расчетный счет другой фирмы, неизвестной руководству компании. Сразу было подано заявление в правоохранительные органы. Изложенные в нем факты стали основанием для возбуждения уголовного дела по ч. 4 ст.159 УК РФ (мошенничество).

По результатам расследования дела удалось установить, что денежные средства со счета фирмы были в дальнейшем переведены на банковский счет некого физического лица в г. Новосибирск.

При этом, злоумышленниками была предпринята неудачная попытка снять данные денежные средства в банке с использованием поддельного паспорта этого физического лица.

По независящим от них причинам попытка не увенчалась успехом, и денежные средства остались на данном счете.

В связи с опасениями, что такие попытки повторяться, по ходатайству следователя, районным судом г. Новосибирска был наложен арест на денежные средства на данном счете.

• Впоследствии, в виду не установления лица, причастного к совершению преступления, уголовное дело было приостановлено на неопределенный срок.
• Общий срок следствия на сегодняшний день составил уже полтора года. Денежные средства до настоящего времени находятся на счете физического лица, которое, по мнению следствия, не причастно к совершению преступления и на данные деньги не претендует
• Все попытки ООО вернуть деньги пока безуспешны.

Правовые основы действий правоохранительных органов

Действующее уголовно-процессуальное законодательство РФ достаточно скупо регламентирует вопросы наложения ареста на имущество и денежные средства, которые были предметом преступлений или принадлежат лицам, виновным в их совершении.

Так, статья 115 УПК РФ устанавливает, что для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска, других имущественных взысканий или возможной конфискации имущества, следователь возбуждает перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия. Также, арест может быть наложен на имущество, находящееся у других лиц, если есть достаточные основания полагать, что оно получено в результате преступных действий. Суд рассматривает указанное ходатайство в порядке, установленном статьей 165 УПК РФ.

В соответствии с п.7 ст.

115 УПК РФ при наложении ареста на принадлежащие подозреваемому, обвиняемому денежные средства и иные ценности, находящиеся на счете, во вкладе или на хранении в банках и иных кредитных организациях, операции по данному счету прекращаются полностью или частично в пределах денежных средств и иных ценностей, на которые наложен арест. А в соответствии с п. 8 данной статьи, при осуществлении ареста денежных средств на счете, составляется протокол.

Необходимо также заметить, что в соответствии с п. 9 этой же статьи УПК РФ, наложение ареста на имущество отменяется на основании постановления, определения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении этой меры отпадает необходимость.

Указанные выше правовые нормы требуют небольшого .

Как следует из приведенных норм, арест накладывается не следователем, а судом. Следователь лишь возбуждает перед судом соответствующее ходатайство, которое оперативно рассматривается судом, а его решение и является основанием для осуществления следствием дальнейших действий по составлению протокола ареста денежных средств с обязательным участием представителя банка.

Но кто же может отменить такой арест? Здесь уже мнения расходятся даже у многих сотрудников правоохранительных органов.

Одни считаю, что это может сделать сам следователь по своему постановлению, что согласуется с буквальным содержанием текста указанного пункта статьи 115 УПК РФ.

Другие считают, что раз арест осуществляется по определению суда, то и снять арест и определить дальнейшую судьбу денежных средств может только суд.

Более того, законодательно четко не определено, каким критериям должна отвечать ситуация, при которой в аресте «отпадает необходимость». В связи с этим, при возбужденном уголовном деле, тем более в случае, если виновное лицо еще не установлено и оно может продолжить совершать свои преступные действия, представить себе такую ситуацию достаточно тяжело.

В целом можно отметит, что других норм, регламентирующих действия следствия и суда в рамках ареста денежных средств по уголовному делу, УПК РФ не содержит.

Являются ли похищенные денежные средства вещественными доказательствами?

1. Для поиска путей разрешения описываемой проблемы необходимо также понимать, могут ли данные денежные средства, похищенные у Общества, быть вещественным доказательством по уголовному делу.
2. Обратимся снова к УПК РФ.

3. Так, определение вещественных доказательств, а также порядок признания предметов таковыми, закреплен в статье 81 УПК РФ.

Как следует из анализа данной статьи УПК РФ денежные средства на счете в банке не являются физическими предметами, не имеют каких-либо идентификационных признаков или физических свойств, и, как следствие, не могут быть признаны по уголовному делу вещественными доказательствами. В отличии, например, от денежных средств в купюрах или валюты, которые могут быть в установленном ст.81 УПК РФ порядке быть признаны вещественными доказательствами по уголовному делу.

• Описанной выше точки зрения придерживаются и сотрудники правоохранительных органов при осуществлении предварительного следствия, в связи с чем, безналичные денежные средства на счетах в банке вещественными доказательствами никогда не признаются.
• Таким образом, приведенные выше правовые нормы, касающиеся ареста имущества и денежных средств, в данном случае применяются без учета положений, регламентирующих вопросы признания, учета и хранения вещественных доказательств по уголовному делу.
• Все вышесказанное имеет существенную роль в вопросе о том, как похищенные денежные средства вернуть их законному владельцу до разрешения уголовного дела по-существу.

Можно ли вернуть деньги потерпевшему?

Несомненно, что судьба похищенного имущества (в данном случае безналичных денежных средств) может быть разрешена при вынесении приговора по уголовному делу, в том числе, при рассмотрении гражданского иска потерпевшего в суде.

Но вся сложность описываемой ситуации по подобным уголовным делам связана с тем, что преступники, возможно, вообще не будут найдены. В связи с чем, производство по уголовному делу будет по-прежнему приостановлено, причем на крайне долгий срок.

Срок давности привлечения лица к уголовной ответственности по ч.4 ст.159 УК РФ составляет 10 лет. В связи с этим, срок приостановления производства по делу, может соответствовать указанному сроку давности.

Так может ли потерпевший претендовать на возврат данных денежных средств до прекращения предварительного следствия и вынесения приговора, либо до прекращения уголовного дела в связи с истечением сроков давности?

В связи с тем, что данные денежные средства не являются вещественными доказательствами и не могут быть признаны таковыми, они не могут быть переданы потерпевшему до вынесения приговора в порядке, предусмотренном п. б ч.2 статьи 82 УПК РФ, путем передачи их на ответственное хранение.

Более того, сложность заключается в том, что денежные средств находятся на банковском счете физического лица, и распоряжаться данным счетом может только само физическое лицо.

В связи с этим, оказываются неприменимыми и нормы п. 6 ст.

115 УПК РФ, которые устанавливают, что имущество, на которое наложен арест, может быть изъято либо передано по усмотрению лица, производившего арест, на хранение собственнику или владельцу этого имущества либо иному лицу, которые должны быть предупреждены об ответственности за сохранность имущества, о чем делается соответствующая запись в протоколе.

1. Между тем, органы следствия не могут в данном случае осуществить физическое изъятие и передачу денежных средств потерпевшему, так как не имеют возможности влиять на судьбу банковского счета, открытого на физическое лицо, как и обязать банк осуществить перевод денег на счет потерпевшего.
2. В соответствии с ФЗ РФ «О банках и банковской деятельности» сам банк не вправе осуществлять какие-либо перечисления или списания денежных средств без воли такого лица (хоть оно и не претендует на данные денежные средства), за исключением случаев, предусмотренных Законом.
3. К таким случаям, относится наличие вступившего в силу судебного решения об обязании совершить действие по перечислению денежных средств или о взыскании денежных средств с такого лица, а также приговора по уголовному делу.

На первый взгляд, потерпевший в такой ситуации может воспользоваться нормой ст. 44 УПК РФ и предъявить соответствующий гражданский иск. Но, если по делу не установлено лицо, совершившее преступление, данный иск не может быть рассмотрен, так как нет лица, к которому он должен быть предъявлен.

Кроме того, статья 134 ГПК РФ устанавливает, что суд отказывает в принятии искового заявления, в случае, если заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке. Эта норма может быть основанием для отказа в принятии иска, касающегося данных денежных средств, так как их судьба подлежит рассмотрению в рамках иного судебного порядка, то есть в рамках возбужденного уголовного дела.

В описанном выше конкретном случае, суд общей юрисдикции отказал в принятии гражданского иска к лицу, на чье имя был открыт счет в банке, со ссылкой именно на норму ст.134 ГПК РФ.

К сожалению, в ходатайстве потерпевшего о снятии ареста и передаче денежных средств законному владельцу (потерпевшему Обществу), следствием также было отказано.

Представляется, что в описанной ситуации было бы возможно под контролем и в присутствии следователя осуществить снятие денежных средств со счета силами физического лица, на которое открыт счет с одновременной передачей уже наличных денежных средств на хранение потерпевшему.

Но, к сожалению, данный путь прямо не закреплен в УПК РФ, а кроме того вызывает множество вопросов, таких как: признавать ли данные наличные денежные средства вещественными доказательствами и на каком основании? на каком правовом основании физическое лицо будет осуществлять их снятие, если они ему не принадлежат? Как быть, если физическое лицо откажется идти в банк для снятия денежных средств? И ответы на данные вопросы мы не найдем в Законе.

Также, с сожалением можно отметить, что столь проблемным нормам УПК РФ не дана трактовка и разъяснения их применения Верховным судом РФ.

Так, не содержаться сколько-нибудь значимые комментарии по применению данных норм даже в Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.

2011 N 21 «О практике применения судами законодательства об исполнении приговора», хотя именно при вынесении и исполнении приговора, должна разрешаться судьба арестованного в рамках уголовного дела имущества и денежных средств.

Таким образом, мы видим очередную «дыру» в действующем уголовно-процессуальном законодательстве, которая не позволяет потерпевшему претендовать на получение похищенных денежных средств до прекращения производства по уголовному делу и эффективно защитить его права как пострадавшей стороны от уголовно-наказуемого посягательства.